Позывной "Курсант" 4

В общем, мне кровь из носа надо разобраться с той системой, которую придумал прадед, чтоб спрятать то, что ему доверили. И здесь, именно на данном этапе, я должен сначала заполучить часы. Надеюсь, они станут первой настоящей подсказкой. Потому как ждать, что во сне я увижу рисунок с шифром — дело неблагодарное. Пока что о нем Алеша только активно думает, говорит и вспоминает.

Тем более, судя по тому, как задергался Клячин, часы и правда те самые. Замечательно. Дальше что? Теперь снова предстоит этап ожидания. Причём, я только лишь надеюсь, что Николай Николаевич после моих слов загорится желанием притащить их мне в руки. Однако, это далеко не факт. Меня слегка напрягло то, как он отреагировал на рассказанное воспоминание. А это была реакция именно на воспоминание. Нужно спокойно сесть и детально разобрать первый сон. Что так сильно могло впечатлить чекиста? Дело не в часах. Вернее, в них тоже. Но нервничал Клячин из-за чего-то другого. Из-за чего-то, мной незамеченного.

Правда, после нашего короткого разговора о часах, Николай Николаевич быстренько тему эту свернул. А я не стал слишком ее навязывать, дабы не породить у чекиста ненужных подозрений.

Он отвез меня в уже привычное заведение в Сокольниках, где за тем же самым столом, в пустом зале сидел Бекетов. Перед товарищем старшим майором госбезопасности наблюдался неизменный графинчик и куча тарелок с едой. Вернее, с закуской. Значит, его положение до сих пор крепкое, раз его принимают в этом месте все на тех же особых условиях.

— Алексей! — Игорь Иванович вскочил на ноги и рванул мне навстречу с распростёртыми объятиями. — Ох, как же долго мы не виделись! Ты вырос! Посмотри на себя! Возмужал!

А вот это точно было непривычно. Подобного восторга при виде моей физиономии прежде я не наблюдал со стороны Бекетова. Даже, честно говоря, от такого напора захотелось развернуться и свалить подальше. Слишком подозрительно это.

Правда, минут через десять стало понятно, Игорь Иванович просто сам по себе в отличном настроении. Понять можно. Не так давно он прошел прямо по краешку. Мог бы сейчас не алкоголь лакать, а совсем в другом месте находиться. Гораздо менее приятном. Кроме того, похоже, плюсом к позитивному настрою, горячительные напитки тоже давали о себе знать.

— Ну как ты? Что нового? Как успехи в школе? Впрочем, не говори! — Бекетов шлёпнул ладонью по столешнице с такой силой, что тарелки тихо звякнули, слегка подскочив на месте. — Постоянно интересуюсь о тебе и всегда слышу только лишь хорошее. Гордость берет, честно говоря. Преподаватели хвалят. Утверждают, ты на голову выше остальных. Не ошибся я в тебе, Алексей! Ни на грамм не ошибся!

— Ну, что вы…– Я скромно потупился, попутно соображая, от чего все-таки товарища старшего майора госбезопасности так плющит. От алкашки или от дурной радости, что живой сидит. Просто в неимоверное счастье от нашей с ним встречи верится меньше всего. — Скажите тоже… на голову. Есть ребята гораздо талантливее меня. Я всего лишь очень стараюсь оправдать ваше доверие.

— Очень сомневаюсь, Алексей, будто кто-то умнее тебя среди твоих товарищей имеется. Ты ведь… — Бекетов громко втянул воздух ноздрями. — Ты весь в отца…и в мать…а они…

Голос его трогательно дрогнул.

Ну, мысль, конечно, не особо оригинальная. Креатива, прямо скажем, ноль. Ясное дело, я похож на отца и мать, потому что они — мои родители. Чего уж так удивляться. Видимо, просто Игорь Иванович с такого боку решил зайти на тему бывшего друга Витцке. Просто соблюдает приличия. Чтоб не совсем уж с порога требовать от меня признаний о выдуманных воспоминаниях.

Дальше вполне ожидаемо понеслась песня, которой я, признаюсь, давненько не слышал. Про то, как они все дружили, и Сережа, и Марина, и верный друг Игорек. Как они друг другу доверяли. Короче, уже заезженный Бекетовым конек. Однако я, естественно, слушал внимательно, в нужных местах кивал, в ненужных просто восторженно таращил глаза.

Ну и конечно, мы просто до тошноты активно нахваливали друг друга. Я заверял Бекетова, что он мне как отец родной. Ближе никого нет и не будет. Что я до конца своей жизни его должник, потому как Игорь Иванович стал для меня Прометеем, принесшим огонь.

Товарищ старший майор госбезопасности в свою очередь клялся и божился, будто любит меня, аки родного. Мне кажется, он в какой-то момент даже был готов от Пети-придурка отказаться. Лишь бы я точно понял, насколько дорог ему.

Короче, мы с Бекетовым одновременно воплощали в жизнь старую поговорку про петуха, который хвалит кукушку за то, что она льет ему свой мёд в уши.

Наконец, Бекетову все это надоело, слава богу, и он перешел к делу. А то я уже начал ощущать скудность словарного запаса и пошел на второй круг в благодарственных выражениях.

— Ты вроде бы что то вспомнил? — Совершенно без заинтересованности, будто невзначай, спросил Игорь Иванович. Ага… Верю, конечно.– Мне передали, по этой причине ты просил о срочной встрече.

Я вдохновенно, на подъёме от предыдущей темы разговора, принялся рассказывать Бекетову, как ночью мне приснился отец. И вот он, отец, долго и упорно убеждал меня во сне, что Игорь Иванович самый что ни на есть преданный друг и верить можно только ему.

— Несколько раз повторил, Алексей, если что-нибудь случится, имей в виду, только мой товарищ по детским и юношеским годам тебе поможет.

— Да? — «преданный друг» и «товарищ» слегка этим словам удивился, а потом приподнял одну бровь, внимательно изучая мое лицо.

Впрочем, я бы даже сказал, не слегка. Видимо, подобной оценки он от Витцке точно не ожидал, и соответственно, закономерно усомнился, в порядке ли у меня с головой.

— Честное слово. — Заявил я, искренне уставившись на товарища старшего майора госбезопасности. — Вот прямо как вас его видел. Отца. Он стоял и смотрел на меня грустным взглядом. И голос такой знакомый. Понимаете? Сразу узнал.

— Почему ты думаешь, будто это — воспоминание? — Осторожно поинтересовался внезапно протрезвевший Бекетов.

Кстати, да. Момент интересный. Только что передо мной сидел человек в изрядном подпитии, а теперь взгляд у него стал вполне себе ясный, цепкий.

— Я видел себя ребенком. Комната, в которой со мной разговаривал отец, похожа на кабинет. Много полок, много книг, рабочий стол с такой лампой… — Я сделал замысловатый жест рукой, будто мне не хватает слов, чтоб описать эту лампу. — На гриб похожа. Еще в комнате был камин, а напротив камина — кресло-качалка. Я точно знал во сне, что отец любит сидеть в этом кресле. Обычно он устраивался там, а я на полу играл в железную дорогу.

Игорь Иванович удовлетворённо кивнул. Видимо, он знал, как выглядел кабинет отца в Берлине. А я описал настоящее место. Реально существующее. Таким, каким мне показал его во сне Алеша. Вряд ли он что-то там мог приукрасить.

Бекетов сразу, в момент, расслабился, а глаза его снова затуманились.

— Просто понимаете, если приснился этот сон из детства, значит начинает возвращаться память! — Я изобразил на лице выражение абсолютного, идиотического счастья.

— Это — хорошо, Алексей! Просто даже отлично! Замечательная новость. А главное — очень своевременная.