Позывной "Курсант" 4

— Вот. — Шипко удовлетворённо кивнул. — Товарищ сержант государственной безопасности Рыбин. Те, кого я назвал в числе второй группы, встать.

Матвей, Степан и Ленька вскочили с места. Выглядели они, прямо скажем, растеряно. Впрочем, остальные тоже ни черта пока не понимали.

Новоприбывший чекист махнул рукой, предлагая пацанам следовать за ним, и через минуту мы уже остались вчетвером. Имею в виду, включая Панасыча.

— Отлично… — Протянул он, с довольным видом разглядывая меня, Бернеса и Подкидыша. Что уж Шипко нашел в этом отличного, не знаю.

В принципе, если не считать внезапной неопределенности, свалившейся на голову из-за какого-то непонятного передела, все остальное меня очень даже устраивало. Потому что, в своих планах я отводил основную роль как раз Ваньке и Марку. Если уж выбирать себе партнёров из всех детдомовцев, я точно так же остановился бы именно на них. Удивительное совпадение, однако…

— Итак… С сегодняшнего дня вы — группа. — Сообщил Шипко. — Учиться, посещать занятия будете вместе с остальными. Но! Вы трое приступите к особой подготовке. И первым этапом мы, пожалуй, начнём с того, что каждому из вас будет дан позывной. Для тех, кто не знает, я поясню. Позывной — это термин, обозначающий условную комбинацию букв, цифр или слов, которая присваивается с целью сокрытия истинных личных данных. Ваши позывные будут известны только мне. Пока что только мне. И, само собой, товарищу Шармазанашвили. Все, что происходит внутри группы, вы ни с кем не обсуждаете. Вообще ни с кем. Вам троим предстоит отправится в Берлин. Почему группы сформированы именно так, кого-то интересует?

Шипко, замолчав, вопросительно уставился на нашу троицу.

— Ну, меня, допустим. — Ответил ему Подкидыш. — Только я сомневаюсь, что вы расскажите.

— Правильно сомневаешься, Разин. — Усмехнулся Панасыч.

— Ага. Не понятно только, зачем спрашиваете, раз ответа не предполагается. — Ванька небрежно пожал плечами.

— Смотрю, насколько вы меня поняли. Потому что подобных вопросов у вас не должно возникать. Решения руководства и приказы вообще не должны вызывать у вас никаких вопросов. Вы окажитесь в Германском рейхе. Или Третий рейх. Называйте, как больше нравится. Вам нужно будет максимально задействовать в агентурной работе всех, кого только можно и кого нельзя тоже. В первую очередь, само собой, это должны быть люди, приближенные к Адольфу Гитлеру. Вашей целью станет не только сбор нужной нам информации, но и внедреннее тех сведений, которые будут способствовать неверному представлению германской разведки о планах Советского Союза. Сведений, которые заставят их ошибаться…

Я слушал Панасыча и при этом параллельно пытался сообразить, что за прикол? Нет, насчёт Берлина понятно. С самого начала можно было предположить, нас не пошлют за границу все той же компанией, вшестером. Потому что иначе это не разведка, а какой-то дружеский вояж. Смущало другое. Почему сейчас? До окончания учебного года времени еще до хрена. Зачем делить детдомовцев на две группы на данном этапе обучения? И почему именно группа? Я, честно говоря, предполагал, что мне придётся попотеть, добиваясь участия Подкидыша и Бернеса.

Да и сама информация, которую Панасыч сецчас вываливал нам на головы, а он реально ее вываливал, немного преждевременная, как мне кажется. И это, мягко говоря. Еще вчера нас заставляли драить полы в Большом доме, а сегодня вдруг — нате! И Третий Рейх, и Адольф Гитлер. Чисто по моему мнению, мы, как бы, еще не особо к такому готовы. Особенно детдомовцы. Хотя, надо признать, из шестерых человек Панасыч оставил в кабинете самых подходящих. Но даже несмотря на это, столь внезапная откровенность Панасыча немного обескураживает.

— Извините, товарищ сержант государственной безопасности… — Я поднял руку. — Можно вопрос?

— Давай, Реутов. — Как ни странно, Шипко даже не разозлился на то, что я его перебил.

— Когда наша группа приступит к выполнению задач, поставленных руководством?

Бернес и Подкидыш посмотрели на меня с удивлением. Пацаны явно не догоняли, с хрена я спрашиваю подобную глупость. Ясное дело, когда. После окончания курса. Но в том и суть. Меня вдруг начало мучать смутное сомнение. Чем дольше говорил Шипко, тем это сомнение становилось крепче.

— Не руководство. Центр. Привыкайте использовать правильные слова. А насчет твоего «когда»… — Панасыч усмехнулся. Смотрел он прямо мне в глаза и взгляд у него был абсолютно серьёзным. Из этого взгляда в секунду исчезли и насмешка, и сарказм. — Вот видишь, Реутов, не ошибся я, формируя группу из вас троих. Через месяц вы приступите к своей службе…

— Когда?! — Подкидыш вскочил на ноги.

Стул, на котором он сидел, с грохотом отлетел назад. Естественно, Ванька не специально его откинул. Это не было проявлением злости или бунтом с его стороны. Подкидыш реально охренел настолько, что в данный момент не совсем контролировал свои эмоции.

— Через месяц? Вы издеваетесь?! Какая служба?! Я не готов! Какой мне Берлин, если у нас немецкий язык только сегодня начали преподавать!

— Разин, сядь. Сядь, говорю! — Рявкнул Шипко на Ваньку. — Ты чем слушал, не пойму? Задницей? Кому я только что говорил о приказах, которые не обсуждаются? Себе? Было принято решение, что в свете всех происходящих в Европе процессов, именно сейчас, а не через год, не через полгода, требуется создать в Берлине крепкую, надежную агентурную сеть. Все! Твоя задача выслушать распоряжение и выполнять. У вас есть месяц. Это, чтоб ты понимал, достаточно много. Язык? Естественно никто не видит в тебе гения, способного выучить немецкий за неделю. Но ты что, считаешь вышестоящих товарищей дураками? Все нюансы будут учитываться при отправке вашей группы. Сейчас мы пока не будем об этом говорить. Сейчас я всего лишь ставлю вас в известность о том, что предстоит в ближайшем будущем. И поверь, Разин, это прямо жест доброй воли с моей стороны. Могло быть все иначе…

Я завис, уставившись в одну точку. Бред какой-то… Вернее, как… Чисто внешне все слишком идеально. В том плане, что не придётся ждать до конца года. Да и состав, можно сказать, исключительно подходящий. По сути, мне сейчас на блюдечке с голубой каемочкой преподносят желаемое. Вот тебе, Алеша, и Берлин, и верные товарищи, и даже ускоренное исполнение целей, намеченных на гораздо более длительный срок. Но… Черт… Отчего-то в башке упорно вертелась старая поговорка. Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться.

А самое смешное, или наоборот, пугающее, тут как посмотреть, что это второе удивительное «чудо». Буквально вчера нечто подобное произошло у меня с Ольгой Константиновной. Конечно, в гораздо меньших масштабах, но тем не менее. Разговор с этой красивой блондинкой тоже вышел достаточно странный.

— Здравствуйте…– Это первое, что я сказал ей, когда подошел ближе.

Честно говоря, чувствовал себя очень неуютно. Вернее, это даже не то слово. Неуютно, если ты не рад видеть человека, а он от тебя что-то хочет. Ольге Константиновне я как раз очень даже был рад. Мы не встречались почти месяц. Я грешным делом даже сомневался, не убрал ли ее директор школы совсем. Но спрашивать остерегался. Панасыч теперь явно не в списке людей, которым стоит доверять.

— Алексей…– Ольга Константиновна смущенно отвела взгляд, но тут же опять посмотрела мне в глаза. — Я хочу извиниться за ту ситуацию, которая произошла…вы помните, наверное…

— Слушайте, не надо извиняться. Все предельно понятно. Вас поставили в такие условия, когда надо выбирать между своим будущим и чужим. Естественно, в данном случае все думают о себе. Я понимаю.

— Не понимаете! — Ольга Константиновна всплеснула руками. — Это было неправильно. Неправильно и некрасиво. Я должна была…