Прах любви

— Здравствуй, муж, — заходя в тёмную затхлую спальню, поприветствовала лежащего на постели мужчину.

— Явилась, тёмная тварь, — выплюнул он, силясь совладать с телом.

— Срываешься на прислуге? — не удержалась от колкости я, переступив через оставленный на полу таз с водой.

— Тебе то, какое дело? Это моя прислуга, — огрызнулся он.

— Ты знаешь, зачем я пришла? — проигнорировав выпад, спросила у него.

— Поиздеваться вдоволь? Мало того что приковала меня к кровати?

— Нет, я пришла попрощаться, мне надоело быть твоей женой, — усаживаясь на краешек грязной постели, произнесла я.

Даже голос не дрогнул, хотя внутри от этих слов, будто струна натянулась.

— Ты не посмеешь, стена скоро перестанет сдерживать нежить, — насупился он, искренне веря в свои слова.

— Стена больше не твоя забота, как и нежить, — покачала я головой.

Больно, мне всё ещё было больно. Смотреть на это высокомерное лицо и вспоминать. Смотреть на эти губы и знать, что они не произнесли ни слова правды. Ложь, только ложь срывалась с этих красивых губ.

— Захватила всё-таки власть, — разом сдулся он.

— Я не просила меня сюда тащить, я не просила делать меня пешкой в вашей игре, — не согласилась с ним, а внутри всё сжалось.

Хотелось завыть, как Маришка. Почему? За что он так со мной поступил?

Мне казалось, что за чередой других волнений я забыла уже о предательстве, о той боли, что они мне причинили. Но, я ошиблась, Боля не смог забрать все страдания, а память подвела в очередной раз, сохранив все травмирующие события.

— Будто меня спросили, — буркнул он, разом помолодев лет на десять внешне.

— Ты сам начал, зачем тебе нужна была магия? Зачем ты провёл ритуал над Эсминой? Для чего тебе нужен был мой ребёнок?

— Даже пытать не будешь? — неподдельно удивился он, когда я не подкрепила вопросы магическим воздействием.

Я в ответ только покачала головой, стараясь сдержать рвущиеся наружу слёзы.

— Ответы в обмен на последнюю просьбу, — собрался он.

— Ответы ничего не поменяют, просто удовлетворят моё любопытство, ты в любом случае умрёшь сегодня, — вздохнула я.

— Это и есть моя просьба, дай уйти самому, вылечив Маришку.

— С чего ты решил, что она проживёт дольше тебя?

Почему она? Да что в этой стерве такого, что даже перед лицом смерти он думает о ней?

— Не убивай её, — в отчаянии прошептал он и совсем тихо добавил: — Умоляю. Я так перед ней виноват.

Полюбит ли меня хоть кто-то кроме Тени так? Чтобы переступить через все принципы, через гордость? Пожертвует ли своей жизнью, ради прозрачного шанса на моё спасение? Назовёт ли меня кто-нибудь любимой? Не за титул, не за силу или деньги, а за мои пороки, за мои грехи, просто полюбив меня саму?

— Нет Крей, — сквозь слёзы, ответила я. — Но я могу быть милостива.

В глазах мужа зажглась надежда, словно ему даровали вторую жизнь. Как же тошно от этого.

— Можешь своей рукой освободить её.

Милость ли это? Я не знаю. Стоит ли лёгкая смерть для своей любимой ответов? Я не знаю.

Крей молчал, долго молчал. По лицу проскальзывали разные эмоции, но он молчал, продолжая взвешивать все доводы.

— Я согласен, — наконец-то решился он. — Я погубил её, обрёк на смерть, мой долг избавить её от твоей мести.

Струна внутри лопнула окончательно, освобождая зажатое в тиски сердце. Чудовище, мстительное чудовище, вот кем он меня считает.

— А мою жизнь ты не погубил? Не мою жизнь ты готов был поменять на брата и стену? Убивался бы ты от жалости ко мне, если бы у вас с этой предательницей всё получилось?

— Не знаю, Алекс, я ничего не чувствовал к тебе никогда, даже жалости. Ты просто кукла, воспитанная, дорогая кукла.

Больно? Нет. Только обида, на себя, на Крея, на Лиона с князьями, но боли больше не было.

И он начал свой рассказ. И отчего я решила, что его любовь к Маришке настолько сильна, что он готов пожертвовать собой? Искупление, вот чего он хотел добиться, ведь всё, что он сделал в жизни, было направлено только на себя. Всё ради магии, ради долгой жизни, ради удержания власти. Всё ради себя.

Орхусы оказались хоть и древним, но угасающим родом, в котором очень давно не появлялось сильных магов. Крей же оказался исключением, с рождения наделённым огромным резервом. Он был надеждой рода, единственным шансом обрести былое величие. С самого раннего детства именно эту идею закладывали в его голову, всё ради силы и власти. Со временем идея восстановления рода трансформировалась в личное величие, и Крей не считаясь с потерями, тянул всё, что можно. Убить на дуэли и выкачать чужую магию — легко. Подставить друга и увеличить свой резерв — не задумываясь. Так, он стал князем, так он оборвал все связи с другими Пределами, так он нажил себе врагов в лице Лиона и серых кардиналов.

Ошейник на Эсмине всего лишь эксперимент. Он всё лишь хотел проверить, получится у него выкачать магию незаметно или нет. Он убивал её долгие годы, ради того, чтобы знать: возможно ли это. Потом ему подсунули меня, и следующий ошейник должен был затянуться на моей шее, но я вдруг оказалась тёмной и стена, питавшая все эти годы его, начала выдавать только тёмную магию. Много, очень много убивающей его магии.

Родовая библиотека Орхусов хранила в себе много запретных знаний, и ритуал передачи резерва в том числе. Вот только это были голые знания, без практических опытов. А Маришка очень хотела стать сильной, самой влиятельной, самой-самой. Идеальный кандидат на следующий опыт. В случае успеха она бы получила желаемое, а Крей бы получил не только рабочий ритуал, но следующую покорную жертву. А потом затянул бы поводок на шее нашего ребёнка, выкачивая крохи магии, а когда сила раскрылась бы полностью — забрал и его резерв.

А пока ребёнка не было, Крей довольствовался донорской магией, которую под зельем я сливала в него подчистую. А стена в ответ на примесь моей магии в нём, продолжала отчасти функционировать, сохраняя видимость власти в его руках.

— Пошли, — выжигая магические каналы и возвращая подвижность телу, приказала я Крею, пока решимость сдержать слово не оставила меня.

Орхус неловко поднялся, и неуверенно ступая онемевшими за неделю неподвижности ногами, направился за мной.

— Тёмный резерв нельзя отделить от тела мага, а магию можно отдать только добровольно, — бросила я и почувствовала, как отчаяние захлестнуло мужчину.

Что ж, хотя бы это принесло небольшое удовлетворение. Не все знания есть в родовой библиотеке Орхусов.

Глава 39

Пожалуй, я сломала Крея окончательно. Новость о том, что он остался бы ни с чем, его фактически раздавила и к поджидающим у выхода из его покоев воинам с Матсом во главе, он еле вышел.

— Приведите родителей Маришки, — приказала воинам.

— Зачем? — апатично поинтересовался Крей.

— Они имеют право знать, кто и по какой причине лишил их дочери.