Практическое руководство по злу

— Вольные Города, — сказал он. — Это была интересная встреча во многих отношениях.

Держу пари. В Башне Писец намекнула, что она предпочла бы, чтобы трон занял Блэк, а не Малисия — и что Рейнджер разделяла это предпочтение. В моем последнем сне я мельком увидела некоторые причины мнения Рейнджер, но другая женщина все еще оставалась для меня загадкой. У меня никогда не складывалось впечатления, что Писец была настолько заинтересована в самой Империи: Блэк был настоящей причиной ее присутствия здесь. Поскольку Чернокнижник откровенно признался мне, что ему наплевать на Праэс в целом, это стало двумя Бедствиями, чьей единственной преданностью был мой учитель. Учитывая, что сама Роль Капитана была связана с концепцией защиты Блэка, это рисовало опасную картину. В Империи, кроме Императрицы, было пять основных Имен, и только одно из них было верным сторонником Малисии: остальные поддерживали ее правление формально, верность просачивалась через Черного Рыцаря и зависела от его положения.

Мой учитель был в идеальном положении для переворота. Он основал современные Легионы Ужаса, лично руководил большинством их генералов на поле боя и создал саму их философию. На его стороне были Именованные и, вероятно, большая часть армии. Любой другой злодей, которого я могла бы придумать, уже убил бы Малисию и занял трон, так почему же он этого не сделал? То, что он был дуни, должно было быть частью этого: бледнокожий на троне был бы немедленно встречен ожесточенным восстанием большинства Верховных Лордов. Я знала, что он был близок к Императрице, так что это тоже было фактором, но, должно быть, было что-то еще. Чёрный Рыцарь был, в конечном счете, ледяным прагматиком: Я не верила, что даже давняя дружба остановит его руку, если адресат окажется на его пути. Мне в какой-то мере обещали дать ответ на эти вопросы, и похоже, время пришло. Однако формулировка была важна. Его трудно было обидеть, но простой вопрос, кстати, почему ты не убил одну из своих близких подруг и не забрал ее вещи, повлечет множество сардонических выпадов. Чего следует избегать: его сарказм имеет тенденцию быть довольно острым.

— Империя не устойчива, — сказала я вместо этого.

Похоже, то, что я сказала, не было для него неожиданностью. Он оставил мне знаки на пути к этому пониманию, хотя и воздержался от того, чтобы просто передать мне знание. В этом он был прав: если бы я сама не собрала все воедино, то всегда оставалось бы зерно сомнения. Как обычно, этот человек удивил меня тем, как хорошо он понимал ход моих мыслей.

— Разобралась с дневниками? — спросил он. — В сущности, ты права, Империя стабильна пока границы остаются такими, какими они были до Завоевания.

— Но это только оттягивает решение проблемы, — заметила я. — В конце концов население Праэс станет слишком большим, чтобы его мог прокормить Кэллоу, и, честно говоря, это то, что поражает меня. Почему население продолжает расти, если вы не можете его прокормить? Даже если тираны ничего не предпринимают для решения этой проблемы, голод сам по себе должен держать все это под контролем.

Блэк откинулся на спинку сиденья, потянулся за кувшином вина, которого я даже не заметила, и налил себе бокал. Молча приподняв бровь, он спросил, не хочу ли я тоже выпить, и я пожала плечами. Он принял это как согласие и поставил передо мной полный бокал.

— Потому что мы имеем несчастье быть очень, очень богатыми. До тех пор, пока торговые пути в Вольные Города остаются открытыми, мы можем импортировать большое количество зерна из Ашура и Принципата.

— Принципата, — с сомнением повторила я. — я верю в Ашур, поскольку они купцы до мозга костей, но Принципат, кормящий Империю? Это немного сомнительно.

— Через посредников, — сказал он. — большинство людей мало интересуют философские споры героев и злодеев, Кэтрин. В конце концов, есть спрос на зерно в Праэс и избыток зерна в Принципате. Вольные Города просто обеспечивают необходимый фиговый лист для этой торговли, чтобы не шуршало слишком много перьев.

— Значит, ты говоришь, что это устойчиво, — нахмурилась я.

— Нет, ты была права в своей первоначальной мысли. В хорошие годы этот импорт и полевые жертвоприношения позволяли нам едва держать голову над водой. Однако, если на юге когда-нибудь случится дипломатический инцидент или даже если урожай будет средним, а не обильным, голод распространится по всей Империи.

— И тираны просто позволили это? — недоверчиво спросила я. — Дьявол их забери, половина из них была безумна, как… ну, собствено как Император; это обычное сравнение, на самом деле, а другая половина была идиотами, но ни один из них не нашел идеи лучше жервоприношений. Ни один из них не решил очистить несколько городов, чтобы сделать это проще, или даже просто ограничить роды? Вы же поступаете так с Племенами.

Блэк отхлебнул из своего бокала. Свой я оставила нетронутым.

— Потрясатель — второй по счету — оказался в уникальном положении после воссоединения Праэс, — начал обьяснять темноволосый. — Его правление было стабильным, его поддержка в знати широко распространена, и военная мощь Империи была на одном из ее исторических пиков. Двадцать лет постоянной войны свели численность к чему-то легкому в управлении, и он решил покончить с этим вопросом навсегда с помощью магической стерилизации и строгих семейных законов. У него, видишь ли, не было амбиций кэллоу.

Рыцарь поставил бокал на стол, и этот звук словно подвел итог.

— Через месяц после своего первого указа он был убит, — закончил Блэк.

— И на этом все закончилось? — сказала я. — Только потому, что один провалился, не стоит и пытаться?

— Вторая Пагубная подошла ближе, — ответил он. — Она втянула Империю в Вольные Города, где мы могли бы выкачивать излишки с чужих полей. Она слишком преуспела: Ашур и Принципат объединились, чтобы изгнать ее. Пагубная не пережила своего поражения. Император Ужаса Мерзкий попробовал закрыть вопрос с помощью магической чумы, которая убила бы двоих из десяти, только чтобы вызвать Войну Тринадцати Тиранов и Одного. Сангвинара — не путай с Сангвиниями — считала любое нарушение закона тяжким преступлением. Свергнута в течение года. Зверь Билиус попытался использовать гамбит Мертвого Короля, чтобы превратить всех Праэс в нежить. Отравлен своим Канцлером, еще до того, как герои появились на сцене.

— Что именно ты хочешь сказать?

— Все тираны, которые пытались помешать росту населения Праэс, получали восстания, попадали в немилость или были убиты, — спокойно обьяснил он.

А Малисия все еще царствовала. Подразумевыемые последствия ужасали.

— Итак, Праэс набухает двадцатью годами легкого импорта продовольствия. Спаси нас всех Боги, — прошептала я.

— Меньше, чем ты думаешь, — ответил Блэк. — До аннексии у нас было две крупные войны, в которых погибла значительная часть людей детородного возраста. Легионеры не могут иметь детей во время службы, даже на тыловых постах, если не будет выдано разрешение. Малисия ввела аналогичную политику для императорской бюрократии, которая также имела эффект ограничения аристократического влияния в рядах чиновников. А крестьяне получают лишь незначительные выгоды от нашего доступа к полям Кэллоу.

— Но в конце концов численность увеличится, — сказала я. — Через десять лет или через пятьдесят — какая разница. И когда это произойдет, Империи понадобится еще одна война.

И Калерния истечет кровью. И Кэллоу будет истекать кровью, как земля, ближайшая к Принципату — ибо не было никаких сомнений, что Принципат вмешается, даже если они не были целью. Процераны считали себя народом, который держит Зло на расстоянии, и хотя у них была отвратительная склонность аннексировать своих соседей, нельзя было отрицать, что именно они удерживали экспансию Цепи Голода и Царства Мёртвых.

— Так и будет, если она останется той же Империей, что и сейчас, — мягко согласился Блэк.

Я закрыла глаза, пытаясь понять, что он имел в виду. Проблема была двоякой, как мне казалось. Недостаточно провизии и слишком большой спрос. Получение большего количества еды просто откладывало проблему, поскольку спрос будет продолжать расти. Снижение спроса было единственным способом, но приводило к свержению нынешнего режима.

— Почему? — сказала я. — почему каждый тиран, который пытался контролировать население, был свергнут? Многие могут быть неудачным стечением обстоятельств, но все до единого? Это… больше.