Практика и теория жертвоприношений

– Есть еще один, чью клятву я услышала и приняла, – прошелестел бесплотный голос. - И, хоть прозвучала она не здесь и не сейчас, но ее искренность не вызывала сомнений. И потому он здесь.

Лилька узнала его первой.

– Валька! – взвизгнула она, роняя Левиафана, и ринулась вперед. Подскочила, повисла на шее. – Ты. Живой! Вернулся. А где ты был?

– Лилия, - выдохнул он чужим, голосом. - Ты…

– Конечно, я. А ты? Ты-то откуда взялся? И как оказался там?

Она тормошила, заглядывала в глаза, и до этого стоявший, как в ступоре, юноша медленно обвел взглядом часовню, задержавшись на лице Лильки.

– Это не сон…

– Конечно, не сон. Валька, очнись немедленно. Ну, что ты прямо как…

– Любишь его?

Лилька стремительно обернулась. Смерть смотрела на него во все глаза.

– А? Что?

– Если любишь, сама должна знать, что делать! – на бледном лице богини не дрогнул ни единый мускул, только шевелилась губы.

Девушка перевела взгляд на юношу, к которому прижималась. Потом обернулась на Смерть. Снова на юношу. На Смерть…Глаза ее медленно расширились. До нее начало кое-что доходить. Еще минута – и она с визгом бы отпрянула от него. Но потом все-таки решилась. Схватила Вальтера за уши, притягивая к себе, и жадно поцеловала в губы.

– Йе-хху! – шепотом воскликнул Альфред, толкая в бок Янко.

Стоявший столбом Вальтер вдруг содрогнулся, дернулся всем телом, словно в него попал разряд молнии. С его губ сорвался тихий сдавленный стон. А в следующий миг он уже сам, словно очнувшись, сгреб Лильку в охапку, и мягким облачком вокруг них двоих снова засияла бело-розовая аура.

– Не может быть, – выдохнул Вагнер-младший. – Это… это…

– Я же сам видел, – поддакнул ему Людмил Кривоус. – И сам констатировал…

Оба некроманта перевели взгляд на богиню. Та стояла и смотрела, как у алтаря целуются юноша и девушка. Почувствовав взгляд мужчин, Смерть оглянулась на них, и ее полные вишневые губы изогнулись в шаловливой улыбке.

– Удивлены? Да, согласна. История стара, как мир, и все равно всегда, когда повторяется одно и то же, это чудо воспринимается по-новому.

– Ты… что ты сделала? – шепотом воскликнул Вагнер-младший.

– Мужчины, - богиня закатила глаза точь-в-точь как любая смертная женщина. - Да когда вы уже поймете, что для нас, женщин, главное не ум, красота и богатство. И прекрасные порывы вашей загадочной души для нас – лишь пепел на ветру. А вот поступки, дела… готовность сделать в нужный момент решительный шаг – или, наоборот, этого шага не сделать! – это и заставляет нас любить. Этот мальчик принес в жертву своей любви и верности самое ценное, что у него было. Кого-нибудь другого я бы забрала, не поморщившись – зачем тебе жизнь, если ты так легко готов от нее отказаться? Таких я не люблю, таких самоубийц порой отвергаю нарочно, потому что смерть, как и жизнь, надо ценить и уважать, а не относиться к ней, как к игрушке. Кому, как не некроманту, знать, какая это ценность – жизнь и как за нее следует цепляться до последнего вздоха! За счастье и любовь надо бороться изо всех сил, а не стыдливо убегать от проблем. Таких слабаков и трусов, решающих умертвить себя по глупости или дурости мне не надо. Таких я не люблю. Но здесь и сейчас… - богиня улыбнулась, глядя на застывшую в объятии пару. - Там совершилось жертвоприношение. Он жертвовал собой. Такого дара я не могла не оценить. И не могла не наградить в ответ.

Улыбнувшись последний раз двум некромантам, богиня приблизилась к алтарю, возле которого двое так и застыли, не в силах оторваться друг от друга. Почувствовав на себе взгляд богини, Вальтер все-таки поднял глаза.

– Ради того, на что ты был готов пойти, ради твоей клятвы – помнишь, месяц тому назад?
– я вернула тебе твою жизнь. Вернее, дала тебе возможность прожить ее до отпущенного природой срока. Смотри же. Не каждому выпадает второй шанс, - она перевела взгляд на Лильку. - Теперь вы – жизнь в руках друг друга. Будьте вместе. Будьте живы.

Миг – и она снова застыла на алтаре. И лишь изогнувшая губы каменная улыбка напоминала о том, что только что произошло.

ЭПИЛОГ

Выпускной бал, первый и единственный бал, на котором могли веселиться студенты, только-только начинался. Уже были сказаны все торжественные речи, уже отзвенели напевы благодарственного молебна, уже были откупорены бочонки и бутыли с вином и другими напитками, и уже звучала музыка. Веселье пока еще только набирало обороты. Куда спешить, если впереди вся ночь – и вся жизнь?

– Скучаешь?

Мирабелла вздрогнула и обернулась.

Перед нею стоял Александер Белла. Бледный, как смерть, какой-то синий, с кругами под глазами, но улыбающийся.

– Ты… ты, - от волнения девушка не могла подобрать слов. - Как ты себя чувствуешь?

– Ничего, - он пожал плечами. - Поздравь меня. Я теперь дипломированный специалист по алхимии!

– Поздравляю! – воскликнула Мирабелла. – Это… здорово!

Она улыбнулась, но улыбка получилась грустной – дежурные целители не подходили близко к часовне, ожидая в сторонке, и девушка пропустила всю церемонию.

– Ага, - ?лександер кивнул и разулыбался, как мальчишка. – Отец доволен – слов нет!.. - он прислушался к чему-то, склонив голову набок. – Может, потанцуем?

Это было так неожиданно, что Мирабелла растерялась. Была как раз небольшая пауза между танцами, когда можно было успеть занять свои места.

– Пошли?
– он тихонько дотронулся до ее руки.

– Но, – девушка вдруг испугалась, – я не могу… Я на дежурстве! И я неподобающе одета для танцев!

В доказательство она дернула себя за полу парадной мантии.

– А тебе не все равно, где дежурить – там или тут, подпирая в углу стенку?

– Но вдруг кому-то станет плохо?

– А разве кроме тебя тут нет других целителей?

– Есть, но… если они не справятся?

– Вот если не справятся, тогда и прервемся. Смелее, Мирабелла! Раньше ты была намного решительнее… когда целовалась, - Александер подмигнул, потом неожиданно резко крутанул ее, взяв за запястье, и девушка с некоторым опозданием заметила, что за разговором ее все-таки вытолкнули на середину зала и поставили в ряд других девушек, где она в своей темно-зеленой мантии целительницы выделялась, как черная ворона на белом снегу.

– Выше нос! – Александер занял свое место. - Ты чудесно выглядишь. И я правильно сделал, что вытащил тебя из твоего угла. Такие девушки не должны прозябать в безвестности!

Музыка, наконец, заиграла, и можно было не разговаривать, а танцевать, тем более что в танце предполагалось несколько раз менять партнеров, так что в какое-то время Мирабелла даже начала получать удовольствие.

Они снова встретились только на пятой или шестой фигуре, и Александер на миг крепко сжал партнершу в объятиях.

– Ты чудесно танцуешь! – выпалил он.

– И когда это ты успел заметить?
– разгоряченная танцем, Мирабелла осмелела и даже рассмеялась.

– Когда? Да я глаз с тебя не сводил. Двум девчонкам ноги отдавил.

– Бедные… Ты перед ними извинился?

– Само собой! Ух, какая ты легкая! – он подхватил ее во время исполнения следующей фигуры, закружив в воздухе. - Тебя на руках носить одно удовольствие.

– Шутишь! – Мирабелла была рада, когда ее снова поставили на пол.