Правдивые байки воинов ПВО
Шрифт:
«Есть!» – браво ответил смелый старлей и отошел от него строевым шагом.
Другие его товарищи, видя разговор с Маршалом, но не слыша его содержания, стали по очереди подходить и представляться Савицкому с той же просьбой. Он также их манил пальцем и туда же «посылал» всё более громко и раздражённо. Мы с приятелем с трудом сдерживали хохот.
Наконец, Маршалу надоели эти подходы, он встал и пошел куда-то по своим делам. Физиономии «посланных» любителей автографов надо было видеть…
Самая знаменитая быль Свиридова была про «Реактивного
Иван Федорович служил тогда в Новосибирске членом Военного Совета Отдельной Армии ПВО. Командующим был знаменитый летчик, генерал-полковник, Герой Советского Союза.
«Однажды летним утром у меня раздается телефонный звонок первого секретаря обкома партии», – рассказывал Свиридов. «Сегодня утром из Оби какая-то подводная лодка выпустила ракету. Перевернулось 5 лодок с отдыхающими. Академика Зильбермана, который тоже перевернулся, еле откачали. Немедленно разберитесь с этим безобразием и доложите мне ситуацию!»
По голосу чувствовалось, что «Первый» был не на шутку обеспокоен. Еще бы, посреди города, около стратегического моста через Обь, пуск ракеты!!! Я бегом к командующему, который был одновременно и начальником гарнизона. Обсудили ситуацию. Мы точно знали, что никаких подводных лодок и пусков ракет с них быть не может.
«Это точно кто-то из наших орлов начудил», сказал командующий, глядя на план полетов. «Разбирайся, Иван Федорович. Дело серьёзное. Первый уже Гречко (Министру обороны в то время) успел позвонить. Мне „привет“ от него передали. Надо срочно понять, что произошло».
Я запросил список всех летчиков, принимавших участие в полётах во время ЧП. Недалеко от Новосибирска был расположен полигон, где в тот день и проходили полёты. Получился список из 9 фамилий, которых мы и вызвали срочно в штаб для разбирательства. Но никакие групповые и индивидуальные беседы с ними ни к чему не привели. Лётчики стояли насмерть, ни в чем не признавались. Тогда командующий приказал построить их и вышел перед восьмеркой пилотов при всех орденах и регалиях.
«Дааа», – протянул он задумчиво. «Я и не знал, что среди лётчиков появились трусы. В моё время их не было…»
«Никак нет, товарищ командующий!!! Среди летчиков нет трусов! Разрешите доложить?!» – шагнул вдруг из строя симпатичный капитан.
«Докладывайте! Остальные – свободны!» – повеселел командующий.
И капитан рассказал правду про всё.
Они прилетели на полигон из отдалённого истребительного полка. Перед полётами поехали в город, на пляж – искупаться и позагорать. А там познакомились с артистками какого-то московского театра, приехавшего в Новосибирск на гастроли. Одна красотка безумно понравилась капитану, и он начал за ней ухаживать. Слово за слово, упомянул, что они с друзьями – летчики-истребители.
«Да какие вы летчики?» – отвесила ему смешливая актриса. «Вот Чкалов – был лётчик, под мостом мог пролететь! А вы – только сочинять можете, да в облаках летать!»
Это
было уже слишком, и капитан решил постоять за честь реактивной авиации.«Вон видишь мост через Обь? Завтра стой на нём в девять утра. Я пролечу под основным его пролетом на своём истребителе. Бортовой номер 27 увидишь!» – сразил он актрису предложением. Заинтригованная красавица пообещала завтра стоять на мосту и намекнула на продолжение знакомства со столь отважным пилотом. Отступать было некуда.
Тут командующему, который слушал рассказ, стало плохо: «Так это ты, сукин сын, под стратегическим мостом пролетел!? А если бы не вписался. Врезался в него?! Это ж какой позор был бы!! На всю страну!!!!»
Капитан заверил командующего, что он всё тщательно рассчитал. После спора он взял лодку напрокат, несколько раз проплыл под мостом и сделал необходимые замеры, убедился, что габариты самолёта позволяют свободно пролететь под ним. Дело – за мастерством пилотирования. А его было не занимать.
«Я же лётчик первого класса!» – веско сообщил капитан. Наутро он снизился до предельно малой высоты и, ориентируясь по Оби, подлетел к мосту. Снизив обороты до минимума, почти бесшумно пролетел под мостом.
Потом – ручку на себя и дал форсаж. Самолёт свечой ушел в облака.
Вот откуда и взялась «подводная ракета».
«Ты же людей мог погубить! Самого Зильбермана чуть не утопил!!!» — возмущался командующий, но уже с хитринкой в глазах.
«Тут не рассчитал маленько» – согласился лётчик.
«Поехали к первому секретарю обкома, сам ему всё расскажешь!» – принял решение командующий.
«Приехав в обком, мы оставили влюблённого лётчика в приёмной и зашли в кабинет Первого» – продолжал рассказ Свиридов. «Когда мы ему рассказали всю историю про реактивного Ромео, Первый долго смеялся. Потом достал из бара бутылку коньяка и разлил его по трём рюмкам: «Ну, что ж, давайте выпьем за реактивного Чкалова! За наших соколов!». Выпили. Ситуация разряжалась.
«А где ж он сам-то?» – спросил первый.
«В приёмной стоит».
«Так давайте его сюда!»
Капитан зашел, не зная, что его ждёт.
«Ну, расскажи ещё раз, как дело было!» – потребовал Первый.
Капитан снова повторил рассказ, попутно отвечая на наши уточняющие вопросы.
Первый снова разлил коньяк, протянул рюмку лётчику: «Ну, за нашу авиацию и её лётчиков!». Снова выпили.
«Актрису-то хоть успел полюбить?» – вдруг весело спросил Первый у капитана.
«Так я её еще не видел после полётов» – ответил Ромео.
«Чего же ты тут стоишь? Отпустим его на вечерок?» – спросил первый у командующего.
«Отпустим, раз вы ходатайствуете», – ответил тот в тон.
«Но передай своим, чтобы больше так не летали!!!» – уже серьёзно закончил Первый беседу с капитаном.
«Не будут! Лично прослежу!» – заверил его командующий.
Счастливый капитан испарился, а первый вспомнил уже о серьёзном.