Правила эксплуатации или как вернуться домой

Как ни посмотри, а одной мне еще оставаться не доводилось. Вечно кто-то рядом да был. Зато теперь не было. Но оставался риск того, что, заслышав мои вопли, потенциальные спасатели ко мне и на пушечный выстрел не подойдут. А если и подойдут, то лишь с целью добить, чтобы не мучилась.

Решив, что это, какая-никакая, а активность, негромко запела себе под нос. Вспоминая весь репертуар деревенских, я постепенно смелела, и голос мой набирал силу и громкость.

Потому уже через полчаса свела и без того фальшивое пение на испуганный визг, когда у меня над ухом послышался мученический стон:

— Пресвятая Бездна! Да замолчи ты уже! — взмолился совершенно незнакомый голос с сильным акцентом, на демоническом языке. — Что за табор на твоем ухе скакал, что у тебя слух настолько отбило?

— Кто здесь? — потребовала я ответа и настороженно замерла, что позволило услышать облегченный вздох, а затем более спокойное.

— Морф я. Местный страж.

— Кто? — опешила я, и если бы не мешок на моей голове, мое недоумение было бы еще и зрительным.

— Ты на моей земле, — оповестили меня с серьезной претензией в голосе.

— Я сильно извиняюсь, но, как видите, не по своей воле, — подергала я веревку, которой была привязана. — Меня похитили и оставили здесь в полном одиночестве, — пожаловалась я, боясь радоваться, что вот оно — спасение.

— Да я уж заметил, — вздохнул он с печалью. — И, если ты и на прежнем месте так же голосила, то похитителей даже вполне оправдываю. Обидно, что именно ко мне приволокли.

— Это было грубо, — обиделась я. — К тому же я обычно не пою. Но час просидела в одиночестве с мешком на голове. Звала на помощь, звала, но никто не пришел. Потому и запела. От скуки, — насупилась я, шмыгнув носом, который не вовремя зачесался. — А вы меня освободите?

— Прости, но нет, — вздохнул незнакомец.

— Это, в каком смысле? Почему? — недоумевала я.

— У меня тела нет. Освобождать нечем, — признался некто, отчего у меня под мешком сильно округлились глаза, а затем стало доходить:

— Вы — дух?

— Верно, — согласился голос. — И материальной оболочки не имею. Даже голоса нет.

— Как же я вас слышу? — вновь недопоняла я.

— Я в твоих мыслях. Я — дух защитник этой местности. Обязан охранять эти земли и не пропускать чужаков.

— Как, если у вас тела нет?

— Я действую иначе, — хихикнул он. — По тому же принципу, по которому сейчас с тобой говорю. Другими словами, хорошо, что у тебя глаза закрыты.

— А если бы были открыты? — заинтересовалась я.

— Тогда мы бы не смогли вести с тобой эту беседу. Все, кто проникает на эту землю с открытыми глазами, очень об этом жалеет, видя не меня, а свои самые большие страхи. Большинство этого не выдерживает и дальше нескольких метров после границы не преодолевает. Возвращаются восвояси.

— Что же… эффективно должно быть, — загрустила я.

— Так и есть, — не без гордости согласился Морф. — Таких, как я, потому и сильно ценят в качестве охранников.

— А вас много таких? Вы один здесь дежурите?

— На самом деле, нет, немного. Оттого мы более ценные. Обычно один Морф на королевство.

— Вероятно, вам очень одиноко… — с сочувствием заметила я.

— Бывает иногда. Но мы же духи. Нам не нужно общение. Но я все равно рад такой редкой беседе, как сейчас.

— Я — Дарина. Мне тоже приятно познакомиться, — улыбнулась я, зная, что за мешком этого не было видно.

— Нечасто я слышу подобные слова, — добродушно хохотнул дух в моих мыслях.

— Ну, я же вас не вижу. А по голосу вы вовсе не страшный, — поделилась я.

— И то верно, — согласился Морф с резонностью моих слов. — Я тебя не знаю. На демониц ты не похожа, хотя дух у тебя схожий. Еще и живая…

— Я, вообще-то, ведьма. Ну, с недавних пор. Во Мраке недавно и ненадолго. Надеюсь.

— Ну, это как посмотреть, — хмыкнул дух. — Если никто спасать тебя не отважится, то может статься, что надолго, я-то спасти тебя не смогу.

— Но похитителя моего вы же сюда как-то пропустили? — с обидой ужаснулась я перспективам, хоть и пыталась убедить себя, что уж матушка точно весь дворец на ноги поставит, но не позволит мне сгинуть. Главное, чтобы нашли.

А если найдут, хоть кто-то отважится встретиться лицом к лицу со своими страхами ради спасения скромной и живой меня?

— Помешать ему я был не в силах, — загадочно ответил дух.

— Это как же получается? Что ж вы за охранник такой? Одного впускаю, другого нет? — возмутилась я.

— У него был амулет от моих чар, — вздохнул дух. — Он не видел создаваемых мною иллюзий.

— Значит, амулеты бывают? — обрадовалась я. Если такие есть, то у Владыки наверняка найдутся. Не все потеряно!

Эта мысль приободрила. Теперь, главное, чтобы догадались меня в этой долине искать.

— Один точно есть, — в одно мгновение потушил дух мой энтузиазм. Если этот единственный амулет и был у похитителя? Значит, вновь возвращаемся к проблеме со смельчаком, который рискнет отправиться за мной сюда. Найдется ли такой? Кто там настолько бесстрашный?

— У-у-уй, — завыла я, решив, что самое время пореветь. — Я останусь тут навсегда-а-а… — взвыла я, краем уха услышав, как дух пробормотал:

— Надо же, каков…

Не успела я переспросить, что он имеет в виду, как ощутила, что натяжение веревки на запястьях ослабевает, а после вздрогнула от холодного прикосновения чужих пальцев к моим рукам, и узел на покрасневшей коже исчез.

— Вы же говорили, что не можете помочь, — озадачилась я, забыв про слезы.

— Так это и не я… — услышала я в голове удивленный голос Морфа. — Ишь, какой… смельчак сыскался, — хмыкнул он. — Побелел весь, того и гляди клыки сотрет от напряжения, не дышит даже, но не бежит…

Заинтригованная и взволнованная, я растерла затекшие запястья, а после потянулась стащить мешок с головы, чтобы увидеть неожиданного спасителя, но мои руки обхватили ледяные пальцы, и я услышала сдавленный голос:

— Пусть он останется. Для твоего же блага.

Дыхание перехватило, глаза заслезились и в груди приятно кольнуло. Потому что голос я узнала.

Володька…

Из-за перехваченного горла и стремительно застучавшего сердца, которое было готово выпрыгнуть из груди, я молча позволила поднять меня на руки и с готовностью обняла демона за шею, прижавшись к твердой и, как оказалось, очень надежной груди.