Правила хорошего тона
Шрифт:
Ковалев делит со мной парту уже две недели. И каждый день после уроков прется за мной, типа провожает до дома, хотя я его ни разу не просила ни о чем подобном. Не буду скрывать, здорово видеть без конца вытягивающиеся лица «квартета соблазняшек», когда мы вдвоем выходим из здания школы, и он придерживает мне дверь, пропуская вперед. Чертовски забавно и мило с его стороны!
А тем временем приближался черный день – Святой, чтоб его, Валентин. Регламент с девчонками мы придумали, распечатали и раздали – это помимо того, что он уже и так висел на доске
– Это для тебя, - Ковалев протянул мне подозрительную коробочку.
Мы сидели в ожидании преподавательницы химии.
– Что это?
– Мой подарок тебе, - тушуясь, промямлил сосед по парте.
Я развернула подарочную упаковку, в которой пряталась сомнительная вещица. Коробочка не предвещала ничего хорошего, особенно изображенный на ней мобильный телефон.
– Убери это, - твердо и с некоторым отвращением (только не понятно, к чему именно) потребовала я, не удосужившись даже открыть «подарочек».
– Почему? У тебя же нет мобильника.
– Потому что он мне не нужен.
– Голубиная почта лучше? – не унимался парень, в его голосе проскользнули намеки на сарказм.
– Я не нуждаюсь в жалости, это во-первых, - выходя из себя, отреагировала я, - а во-вторых, понадобится мне мобильник – куплю.
– Тебе не нравится модель?
Благо, его отвлек какой-то статист с первых парт, и мне не пришлось отвечать новой ложью. Впрочем, ложь – мое естественное состояние. Правда – слишком личная вещь, она создана только для одного человека – того, кто ее знает. Окружающим же эти знания ни к чему.
– Какая же ты жалкая, - смакуя звук собственного голоса, протянула Вика, появившись за моей спиной в дамской комнате.
– А где остальных потеряла? – невозмутимо поинтересовалась я, выключая воду в раковине и вытирая руки о старое полотенце.
– Они снаружи, - небрежно бросила Смирнова, - я долго думала…
– Открытие, - хмыкнула я.
– …и пришла к выводу, что такую правду ты можешь вынести.
– Серьезно? – развернувшись к ней, я сложила руки на груди.
– Ага, - подтвердила она, - я ведь твоя самая лучшая подруга.
– Ага, точно.
– В общем, Диман с Саней на тебя поспорили.
Как хорошо, что сзади была раковина, на которую я опиралась спиной. И хорошо, что я умею твердо держать маску.
– Как интересно, - спокойным и безразличным тоном выдала я.
– Абсолютно с тобой согласна… знаешь, - блондинка подалась вперед, будто собиралась открыть секрет всей своей жизни, - я думаю, ты молодец, что не отвечаешь на его ухаживания.
Мое самообладание мерно давало трещину за трещиной. Смирнова еще раз оскалилась и скрылась за дверью. Я словно приросла к месту. Слезы хлынули неожиданно. Испугавшись, я забежала в одну из кабинок и присела на закрытый крышкой унитаз. Крепко зажала рот рукой, чтобы ни звука, ни всхлипа не вылетело. Ни к чему нам свидетели позора.
Бросила взгляд на наручные часы. Звонок на урок через минуту. Самое время успокоиться. Все будет хорошо. Успокойся. Дыши. Так.
К моему удивлению, никто в туалет не ломился, поэтому я спокойно подошла к раковине с зеркалом.
Беда-а-а. Глаза слегка покраснели. Ничего страшного, если я немного опоздаю. Несколько манипуляций с платком. Все. Теперь все хорошо: никаких следов.Направившись к двери, дернула за ручку и обалдела. Не поддается.
– Эй?! – возмутилась я, исступленно дергая дверь, как больная клаустрофобией.
Пару минут тщетных попыток никаких результатов не дали. Наконец, послышались голоса. Маша Сверстникова и Полина Попова с шумом что-то вытащили по ту сторону двери и освободили меня. Этим «что-то» оказалась швабра, умело вставленная в дверную ручку.
– Девчонки, огромное спасибо, - я кинулась обнимать своих спасительниц.
Они ответили на объятие, но явно пребывали в замешательстве.
– Что случилось? – спросила Маша, пропуская меня к выходу.
– Ой, долго объяснять, одноклассницы у меня шутницы, - по-доброму ухмыльнувшись, отмахнулась я.
– Все, правда, в порядке? – участливо спросила Полина.
– Девчонки, не волнуйтесь, - бодро и с теплой улыбкой успокаивала я их, - все нормально, просто фокус с дверью не удался. Я ведь реально думала, что смогу их обхитрить и легко выбраться, а они, вон смотри, как сильно швабру запихнули, ни на миллиметр дверь не сдвинулась, - я сокрушенно покачала головой.
– Ладно, еще раз спасибо, мне надо бежать.
Обнявшись с каждой на прощание, я ринулась на урок. Забавно, что Сверстников, после того как все узнал, ничего сестре не сделал, даже словом, как я поняла, не обмолвился. Зато намял бока Петренко, что, в принципе, тоже неплохо.
Хвала небесам, подойдя быстрым шагом к кабинету, я услышала шум и поняла, что математички по какой-то причине еще нет. Смело и как ни в чем не бывало зашла в класс и преспокойно продефилировала к своей парте.
Ковалев в это время стоял у парты Сверстникова. Взглядом указала ему на нашу. Он незамедлительно подошел. Я слегка отвела его в сторону, ближе к книжным стеллажам и взяла быка за…
– Позволю меня при всех поцеловать, но выигрыш делим пополам, - по-деловому прошептала я.
С полминуты парень смотрел на меня в недоумении, и я уже начала сомневаться в правдивости слов главной «соблазняшки». Но тут понимание появилось на его лице… это мне совсем не понравилось. Я, как круглая идиотка, надеялась на положительный исход. В любом случае, что бы там не случилось, а выгоду найти придется… даже минимальную.
– Вообще-то, там нужно больше, чем поцелуи, - личина доброго и милого парниши моментально спала, остались расчет и голая жажда наживы. Эххх!
– Тогда… - я сделала вид, что страшно увлечена очисткой его пиджака от пылинки на лацкане, - ты проиграл, - спокойно сообщила я, пристально глянув ему в глаза, и вернулась к парте, на которую плюхнула сумку.
В класс влетела запыхавшаяся учительница. Я подхватила сумку и пересела за последнюю парту первого ряда. Сидеть с этим… нет уж, увольте!
– Мама сказала, если я закончу этот год на «пятерки», мы поедем в Египет, - поделилась Полина Попова, когда мы после уроков собрались в кабинете у Натальи Петровны.