Правила нежных предательств

Смотрит на меня с таким вызовом, поганка, что я с трудом борюсь с желанием выковырять ее из дурацкого халата и прямо здесь, на мокрой траве сойти с ума.

— Я не уйду, — сказала эта упрямица и сама дернула пояс халата.

От моего стона, с земли испуганно вспорхнула стая птичек. Черт, все мои отжимания летят псу под хвост.

— Ну и дура, — буркнул я. Хотя, вот именно сейчас, дураком был я. Глупым ушастым ослом, который обалдел от созерцания сладкой морковки, болтающейся перед тупой ишачьей мордой на удочке.

Ее соски заострились, а в глазах зажглись огоньки. И молчно- белая грудь ходила ходуном. Человек слаб. Я не сдержался. Припал губами к ее соску, борясь с головокружением, словно голодный. Эта чертовка тихо выдохнула, потянулась к резинке моих тренировочных штанов. В паху загудела турбина. Вся кровь устремилась из башки вниз.

— Не останавливайся, — прохрипело исчадье. Да я и бы и не смог уже. Подхватил ее на руки и ломанулся в чащу, словно дикарь, стыривший у соседнего племени их знамя, ну или что там было у туземцев? Идола, или трубку мира. Не принципиально.

— Я ж тебе говорил, тут они.

Противный голос Ктулху, обрушился на мой разгоряченный мозг словно грязевой сель. Сука, какого хрена его принесло?

— Вон, халат валяется.

— Что делать? — шепнула голая Фекла в моих руках. Черт, она же абсолютно, бесстыдно, ошеломительно голая. И я сижу в кустах сейчас, словно одуревший маньяк насильник, прижимая к разгоряченной груди обнаженную бабу, прячась от какого — то придурка. Если бы меня сейчас видели мои деловые партнеры, я бы нахер лишился репутации. — Штаны снимай.

— В смысле, снимать штаны и бегать, что ли? — тупанул я. Она так посмотрела, что я почувствовал себя просто днищем. Просто слюнявым идиотом. И что самое странное. В присутствии этой женщины я очень часто ощущаю себя именно несчастным придурком и это жутко напрягает.

— В смысле, не могу же я голая выползти из кустов, — как имбецилу пояснила мне Фекла. Натяну твои трикотаны до шеи, а ты все равно в трусах.

Эх, видела бы она сейчас мои трусы. Точнее торчащее на перевес мое копье, готовое к яростному…

— А знаешь, ты же взрослая. Вот и выкручивайся сама. Одни проблемы от тебя, — выдохнул я ей за ухо, и чуть не сошел с ума, вдохнув тонкий аромат ее волос.

— Эй, снимай штаны, говорю. Я редко два раза повторяю, — по — змеиному зашипело исчадье, и ловко отползло в сторону, вырвавшись из моего захвата. Я так и остался валяться на земле, надеясь, что холод уймет хоть немного мои разыгравшеся плоть и фантазию. Не удалось. Фекла ухватила меня за лодыжки и дернула на себя, пытаясь стянуть спортивки. Я хрюкнул, взрыхлив землю своим закаменевшим плугом и начал сопротивляться. Интересно, откуда в таком тщедушном тельце столько силищи.

— Ого, — восхищенно выдохнула мерзавка, когда я наконец перевернулся на спину, и повалил ее на землю. Мой боевой томагавк устремил свою головку к небу. Фекла облизнула губки розовым язычком, и тихо застонала. Гибкое тело явно подвело мою мучительницу. — Да в кустах они, я тебе говорю. — рявкнул прямо над нашими головами Бобок. Я содрал с себя чертовы сортивные брюки и бросил их в Феклу. Ну, как истинный джентльмен именно так я и должен был поступить. Хотя, хотелось мне совсем другого. И я молился всем богам, чтобы эти придурки свалили в туман.

Увы.

Фекла уже успела ввинтиться в мои штаны. И даже пыхтя, подвязать их на аппетитной груди. Мой член на интегралы ортреагировал вяло.

— А я ведь почти сошла в ума, — хмыкнуло исчадье. — Знаешь, Буйнов, ты прав. Завтра я уйду. Ни к чему нам с тобой так тесно общаться. Я все — таки замужняя дама. Да и фарс этот. Ты меня прости. Глупость. Не бойся, не сдам. Скажу, что просто хотела подумать. Ну, а кровь в доме — порезалась просто. Дарственная у меня. Все со мной будет хорошо. Завод верну, как обещала. Хотя это будет ой как трудно. Но я же не овца оборзевшая. Спасибо тебе за все. И это, ты парень что надо. Особенно то, что уже не скрывается боксерами.

Я притянул к себе ее легкое тело, опрокинул на спину, запутался пальцами в волосах, дернул зубами узел на брючном шнурке, ослепнув от оглушающего желания. Девка в моих руках задрожала, и я понял, что вот так просто не отпущу эту придурочную.

Тонкие пальчики впились в мои бедра, избавляя от трусов. Я даже совсем забыл, что рядом шляются помощнички. А напрасно, мать их.

— Упс, — раскатисто пророкотала Алькина физиономия, просовываясь в переплетение ветвей, — шеф, простите. Я не хотела мешать. Просто там открылись новые обстоятельства, и нам срочно надо…

— Заткнись, — прорычал я.

Глава 13

Если тебя обидели, пользуйся простейшим правилом трех «П» — понять. простить, похоронить.

(Фекла Быковских)

Иногда так происходит — ты понимаешь, что жил до сих пор, ну просто капец как по- идиотски. Я спустила вунитаз семь последних лет своей жизни, и почему — то именно сейчас это очень остро осознала, слушая рык озверевшего варвара. Да что там — всю свою жизнь я только и делала, что старалась быть примерной. Примерной дочерью, лучшей ученицей, студенткой — краснодипломницей, супер- женой и адвокатом дьявола. И я жила и варилась в этой чертовой действительности, боясь сделать шаг в сторону, до ужаса опасаясь оступиться, и свернуть свою тоненькую шейку.

Федора я любила? Да. Наверное, когда — то. Да и отец его сразу приветил. Принял, беспрекословно согласившись с моим выбором. А слово папы было для меня решающим. Если вы хотите посмеяться — открою тайну: Федька мой первый и единственный мужчина, ну вы понимаете.

Я не знаю когда мой муж изменился. Скорее всего он всегда был козлом и нарциссом, но я предпочитала закрывать глаза на мелкие грешки Федюни. В конце — концов, все его закидоны были достаточно безобидными.

И я бы наверное так и жила по инерции в ужасном розовом домике в компании самовлюбленного бонвивана, отрицающего всякую возможность увеличения нашей ячейки общества, если бы этот придурок не наставил мне вполне увесистые рога, которые до сих пор не дают мне поднять голову. И я бы давно сдалась, если бы не этот, брызжущий рядом со мной слюной мерзавец, слов которого я даже не пытаюсь разобрать. Ну вот он мне странно нужен. Так нужен, как никогда не был нужен Федька. Парадокс.

— Гипс снимают, клиент уезжает, — проорал Буйнов, чем вывел меня из элегической задумчивости. Уж не сошел ли он с ума, часом? Это было бы весьма и весьма прискорбно. Такой красавец, а клинический дурак. Природа порой очень жестока. — Нашла, мать твою Сеню Горбункова. Я тебе что, мальчик? Всех урою. Тебя уволю на хер, красавца твоего верну в тот склеп, откуда он имел честь выползти. А эту мартышку, — полыхнул он взглядом в мою сторону, — а ее… А вот с ней…

— Я придумала, — выдохнула я. Меня буквально озарила грандиозная идея, и судя по реакции Макса это было заметно всем. Может вокруг меня свечение появилось, и молодые единороги заскакали, а над башкой появилась мультяшная лампочка с веревочкой, кто его знает.