Правила секса

– О чем ты говоришь… Дик? – спрашивает миссис Джаред, глядя на меня, пытаясь сохранить спокойствие, на ее лице застыл упрек.

Я вытираю рот и пожимаю плечами.

– Не знаю. Занятия групповым сексом для начинающих. Кокаинистская практика, – со смехом пожимает плечами Ричард, засовывая свою ногу еще жестче ко мне в пах.

Я снова закашливаюсь и хватаю его ногу под столом.

– Тебе нравится? – спрашивает он.

– Что еще? – Миссис Джаред явно пытается не конфузиться, но, когда она допивает шампанское, рука ее дрожит.

– Семинар по оральному сексу, – говорит Ричард.

– Боже мой, – шепчет моя мать, а она не произнесла и слова за вечер.

– На что это похоже? – спрашивает миссис Джаред, спокойная по-прежнему.

Психологический трюк не сработал.

– Анекдот, – говорит Ричард, по-прежнему натирая меня своей ногой и затягиваясь сигаретой. – Хотите, расскажу?

– Нет, – произносят одновременно моя мать с миссис Джаред.

– Пол хочет, – говорит он. – Слушай, Хулио Иглесиас и Дайана Росс встречаются на вечеринке, возвращаются к Хулио домой и трахаются…

– Я не хочу это слушать, – говорит миссис Джаред и, подозвав проходящего официанта, указывает на пустой бокал.

– Я тоже не хочу, – снова говорит моя мать.

– Тем не менее они трахаются, – продолжает Ричард, – и после этого Дайана Росс, которая кончила раз пятьдесят и снова хочет иглесиасовского члена, говорит…

– Мне тоже не хочется это слышать, – повторяет моя мать.

– Она говорит, – продолжает Ричард, повышая голос, – Хулио, ты снова должен трахнуть мою киску, мне безумно понравилось, и Хулио говорит, хорошо, зайка, но я должен чутка вздремнуть.

– Что с тобой случилось? – спрашивает миссис Джаред.

– Но ты должна держать одну руку на члене, а другую на яйцах, говорит Хулио, и потом через полчаса мы снова потрахаемся, о’кей?

Ричард становится оживленней, я же просто умираю, разрывая салфетку.

– Бог ты мой, – говорит моя мать с отвращением.

– А Дайана говорит, – и теперь Ричард выдает вообще жуткую пародию на Дайану, – почему я должна держать одну руку у тебя на петухе, а другую на яйцах, Хулио?

– Что с тобой случилось? – снова перебивает миссис Джаред.

Ричарда начинает бесить, что она перебивает, и его голос становится громче, я же просто врастаю в стул, оставляю салфетку и закуриваю. Почему нет?

– И Хулио говорит, хочешь знать, почему ты должна держать одну руку на петухе, а другую на яйцах? – произносит он, ехидно ухмыляясь.

– Что с тобой случилось?

Миссис Джаред трясет головой, а я чувствую, что мне ее жалко – сидит в ресторане, униженная собственным сыном, наряженная в этот уродливый костюм, который, вероятно, приобрела в «Лемане».

Из-за того что она перебивает его анекдот, Ричард злится еще больше, и я знаю, что произойдет, и мне наплевать, кого Шон трахнет вечером. Я просто хочу услышать развязку и закончить на этом, а Ричард, ублюдок, говорит громко, уставившись на свою мать:

– Потому что последний раз, когда я трахал негритянку, она стянула у меня бумажник.

После чего откидывается на спинку, опустошенный, но довольный. За столом наступает тишина. Я оглядываю помещение, улыбаюсь и киваю одной из пожилых дам за столиком напротив. Она одобрительно кивает и улыбается в ответ.

– Что с тобой случилось? – спрашивает миссис Джаред в четвертый раз.

– В смысле – что со мной случилось? А ты как думаешь? – спрашивает в ответ Ричард и презрительно фыркает.

– Я вижу, что сделала с тобой учеба, – говорит она.

Великолепно, думаю я. Ей потребовалось три года, чтобы это понять? На самом деле Ричард всегда был грубым мужланом. Я не понимаю, что сейчас ее так удивляет. Смотрю на колени, его нога исчезает. Допиваю шампанское и посасываю кубик льда, оставив недокуренную сигарету в пепельнице.

– Это что, так плохо, да? – усмехается Ричард.

– Теперь совершенно очевидно, что нам не следовало отправлять тебя туда, – говорит миссис Джаред и козлит не менее, чем Ричард, как была сучкой, так и осталась.

– Очевидно, – говорит Ричард, передразнивая ее.

– Не хочешь ли выйти из-за стола? – спрашивает она.

– Зачем? – уязвленно спрашивает Ричард тоном повыше.

– Выйди, пожалуйста, из-за стола, – говорит она.

– Нет, – отвечает Ричард на грани истерики, – я не выйду из-за стола.

– Будь так добр сейчас же выйти из-за стола, – говорит миссис Джаред, ее голос становится тише, но напряженнее.

Моя мать в тихом ужасе наблюдает за перепалкой.

– Нет, нет, нет, – говорит Ричард, тряся головой, – я не выйду из-за стола.

– Выйди из-за стола. – Миссис Джаред багровеет от ярости.

– Да пошла ты! – орет Ричард.

Пианист прекращает играть, и какими бы тихими не были отголоски разговоров в ресторане – наступает гробовая тишина. Ричард делает паузу, затем глубоко затягивается «Мальборо», допивает «Кир», поднимается, кланяется и медленно выходит из ресторана в одном ботинке. Метрдотель и главный официант спешат к нашему столику и спрашивают, все ли в порядке; может, мы хотим расплатиться.

– Теперь все отлично, – говорит миссис Джаред и буквально выдавливает легкую улыбку. – Я правда ужасно извиняюсь.

– Вы уверены? – Метрдотель подозрительно оглядывает меня, будто я брат-близнец Ричарда.

– Несомненно, – говорит миссис Джаред. – Мой сын неважно себя чувствует. У него большие нагрузки… знаете ли… скоро зачетная неделя.

Зачетная неделя в «Саре Лоренс»? Я гляжу на свою мать, которая пялится в пустоту.

Официант и метрдотель смотрят друг на друга, не понимая, как им быть, и, когда они переводят взгляд на миссис Джаред, она произносит:

– Пожалуйста, еще один «Коллинз» с водкой. Ив, ты хочешь чего-нибудь?

– Да, – ошарашенно говорит моя мать, медленно качая головой, по-прежнему в ужасе от выходки Ричарда; я думаю, пересплю ли с ним вечером. – То есть… нет, – говорит она, – или… да.

Мать по-прежнему в замешательстве и смотрит на меня – зачем? За помощью?

– Принесите ей еще бокал, – пожимаю я плечами. Метрдотель кивает и уходит, совещаясь по дороге

с официантом. Пианист медленно и неуверенно снова начинает играть. Некоторые из уставившихся на нас в конце концов отворачиваются. Я смотрю на свои колени и замечаю, что мне почти удалось порвать салфетку пополам.