Право на любовь
Шрифт:
Чеееерт...
Он, конечно, мерзавец, и она сама мечтала с ним расправиться, но это было как-то слишком. Не укладывалось в ее сознании. И ей не хотелось верить, что генерал на такое способен.
– Что это за место?
– спросила она тихо.
– Что мы здесь делаем?
Адриан стоял перед каменной дверью, там творилась какая-то магия. От его рук отходили сполохи тьмы и сливались с ней. Летта думала, он не услышит, но тот сразу ответил, не прерывая своего занятия:
– Это гробница моего отца.
С каменными дверями что-то происходило, вокруг клубилась тьма. Потом Адриан достал
Это было жутко. Летта невольно передернулась. Потом покосилась на Фарьяба и, стараясь не показать своего состояния, спросила:
– А с ним что будем делать?
Генерал обернулся, взглянул на него, как если бы это был мешок картошки, и сказал:
– В принципе, он нам не нужен, но как прикрытие еще может пригодиться.
– А...
– Летта кивнула, у нее отлегло от сердца.
А генерал уставился на нее со странной хитрецой во взгляде и спросил:
– Должен ли я считать, что ты волновалась обо мне?
Как ее выводила из себя его манера все вышучивать! Однако она честно сказала:
– Да.
Мужчина внезапно оказался рядом и замер, глядя в ее глаза. А потом медленно поднес к губам ее руку, поцеловал и проговорил:
– Спасибо, что веришь в меня.
Больше ничего сказать не успел. Двери открылись, и Адриан шагнул внутрь. А она...
Как он умудрялся все время выводить ее на эмоции?! Все время в крайности. Все время расшатывал ментальную стену, которой она себя окружила, незаметно пробирался под кожу. Что уж. Уже пробрался.
Она вздохнула и ступила за порог следом за ним.
Там было темно. Но вот Адриан огляделся и зажег небольшой масляный светильник у входа, и от него огонь побежал по желобку, зажигая светильники дальше. Зал гробницы оказался просто огромным. Когда зажглись все светильники по периметру, стало видно зал. Прежде всего бросались в глаза высокие штандарты. Их тут было два, и каменные постаменты под каждым. На них лежали мертвые драконы. Их огромные тела не умещались на постаментах, а свешивались вниз. На пол.
И это было так удивительно и странно, ведь постаменты явно были рассчитаны на размер людей, что у Летты вырвалось:
– А почему они в таком виде?
Выпалила, и только тогда сообразила, что вопрос мог задеть его чувства.
– Прости, - пробормотала она.
– Я не хотела.
– Ничего.
Адриан медленно прошел вперед и у постаментов остановился.
– Мой отец, а это дядя Иктин, - негромко проговорил он, показывая на мертвых драконов, потом обернулся к ней.
– А в таком виде они, потому что их убили.
Мороз по коже. Летта застыла, закрыв ладонью рот.
– Убил тот, кому доверяли настолько, что подпустили к себе слишком близко. Вот, посмотри, - он показал на голубоватый налет и странные язвы, которыми была покрыта их кожа.
– Это особый яд. Они умирали мучительно и долго, и обращение произошло уже в бессознательном состоянии, потому что драконья форма сильнее.
Его голос был спокоен, и внешне Адриан ничем себя не выдал, но она же видела, чего это ему стоит. Летта
подошла и встала рядом, ей хотелось поддержать его. А мужчина крепко сжал ее руку и переплел пальцы со своими.– Ты знаешь, кто это сделал?
– спросила она.
Генерал кивнул и собирался еще что-то сказать, но не успел. Снаружи послышались твердые мужские шаги, в зал вошел Лектион, а следом за ним Сайлас.
В первый момент Летта, конечно, напряглась. Потому что, едва услышав посторонний звук, генерал тут же развернулся к входу, а ее втолкнул в проход между двумя мертвыми драконами и шикнул:
– Не высовывайся!
Как ее подкупала эта его собственническая, типично мужская забота... И в то же время ей хотелось сказать ему, что она не нежный цветочек и сама способна постоять за себя. Но, увидев брата, генерал успокоился, а появление Сайласа и вовсе разрядило обстановку. Летта была рада видеть своего стража живым и невредимым.
А вот Глава тайной канцелярии сначала замер на пороге, потом стремительно приблизился к постаментам и застыл, глядя на мертвых драконов. Он, казалось, светился от напряжения, кулаки сжимались и разжимались. Наконец Лектион повернулся к ним, по лицу катились слезы. Он сказал только:
– Жаль, что я не знал об этом раньше.
Повисло глухое молчание. А он уже подавил все чувства, резко провел ладонью по лицу и стал четко докладывать:
– На острове трое моих и из твоих - Эйрит. Остальные ждут команды.
Адриан кивнул.
Снова глухое давящее молчание, наконец Лектион спросил, показывая на перстень с драконом на его руке:
– Откуда он у тебя?
– Отец дал, - сказал Адриан.
– Незадолго до...
***
Получалось, что отец уже тогда подозревал и все же доверился Максимилиану. А тот воспользовался моментом и отравил братьев. Лектион смотрел на генерала, в его глазах стоял вопрос:
«То есть ты с самого начала знал, что трон твой?»
Да, Адриан знал, но держал это в тайне и оставался в тени.
«Почему?!»
«Потому что я не знал об этом».
Он обернулся взглянуть на постаменты с телами отца и дяди Иктина. В этом деле с самого начала было слишком много непонятного и странного. Потому что они видели отца и дядю мертвыми и видели раны на их телах. Все выглядело так, как будто они в припадке помешательства убили друг друга. А дядя Максимилиан убивался. Потом он рассказывал, что пытался их разнять и просил молчать об этом. С политической точки зрения все выглядело правильно: это могло пошатнуть основы власти, вызвать смуту в империи.
Чтобы сохранить все в тайне, Максимилиан хоронил братьев сам. А гробницу запечатал так, чтобы они не смогли открыть ее своей кровью и не увидели правды.
– Когда ты понял?
– спросил Лектион.
Адриан мрачно усмехнулся.
– Храм.
О многом он узнал на допросах, что-то прочел в панических мыслях великого клирика, а после нашел этому подтверждение в мыслях императора.
Однако ничего бы этого не произошло, если бы не одна маленькая служаночка. Яркий огонек, который он почувствовал в толпе, девушка, ставшая для его дракона избранной. Леди Виолетта, дочь Клейтаса из Согдианы, которую так упорно пытались уничтожить Фарьяб и Бактрийский белый храм.