Право на возвращение

– Теперь вы понимаете, Юля, - сказал он, заканчивая рассказ и убирая, наконец, свою руку от греха подальше, - кто-то, похоже, в курсе работы вашего свекра, кому-то очень не хочется, чтобы он уехал, но кому-то не хочется и чтобы он работал в военной промышленности Израиля, иначе его давно взяли бы, верно?

– Господи!
– воскликнула Юля.
– Александр Никитич, какую ерунду вы говорите!

Карпухин опешил.

– Ерунду?
– переспросил он.
– Михаилу Яновичу грозит пожизненное заключение, какая же это ерунда, Юля?

– Если стрелял не Миша, - твердо сказала Юля, - то есть, если он стрелял, но не попал, а попал кто-то другой, то это быстро выяснится. Значит, Мишу освободят. Может, даже до суда.

Как быстро ее уверенность в плохом сменилась уверенностью в хорошем!

– Дай Бог, - вздохнул Карпухин, - чтобы все так и было.

– Что со статьей будем делать?
– спросила Юля.
– Если все так, как вы говорите... Допустим, кому-то очень нужна эта статья, настолько, что Мишу подставляют... Но ведь ни одна живая душа не приходила и не пыталась...

Она неожиданно замолчала, прикусила губу и опустила взгляд.

– Что?
– спросил Карпухин.
– Вы что-то вспомнили?

– Н-нет... Да. В первые часы после... приходило много народа... Полиция, журналисты, с телевидения тоже... И другие какие-то... Игорь их потом всех прогнал... Кроме полиции, конечно. Ходили по квартире, снимали, хотя, я думаю, это незаконно, они не имели права снимать без разрешения, да, не имели?

– Наверно, - неуверенно сказал Карпухин.
– Наверно, не имели. Конечно. Вы можете подать на них в суд за нарушение... как это по-английски... прайвеси, да.

– Прайвеси, - повторила Юля.
– А один все просил Машу, чтобы она показала, где кабинет мужа, на каком компьютере он работал, я даже узнала его, кажется, это был Эуд Янгель с десятого канала.

– Вряд ли, - с сожалением сказал Карпухин, - это стал бы делать известный тележурналист. А кроме него?

– Приходили с Мишиной работы. Из охранной фирмы. Кажется, главный их начальник. Ройтман его фамилия. Обещал сделать все от него зависящее, чтобы помочь... Но, по-моему, ему было все равно, что станет с Мишей, лишь бы фирму не трогали...

– Да-да, - сказал Карпухин.
– Но вы говорили...

– Он спрашивал о компьютере, точно. Записывал ли Миша рабочие часы, сколько их было в последний месяц... Где записывал... Если в компьютере, можно ли посмотреть эти числа... Вроде как сравнить хотел с какими-то...

– Но ведь не посмотрел?

– Нет, конечно. Он не очень и настаивал, но... Зачем ему это? Ведь рабочие часы Миши записаны в их компьютере на фирме!

Карпухин с сомнением покачал головой. Действительно, зачем ему? С другой стороны, если бы этому, с фирмы, действительно понадобились данные из компьютера Гинзбурга, он не стал бы действовать так грубо...

– А потом?
– спросил Карпухин.
– Кто-нибудь приходил еще?

– Нет, - сказала Юля, подумав.
– Потом только вы.

– Значит, - резюмировал Карпухин, - серьезных попыток не было.

– Не знаю. Нет, наверно.

У Юли зазвонил мобильник, и она так резко выдернула аппарат из кармашка, что он описал в воздухе дугу и с громким стуком упал на пол у ног Карпухина. Тот наклонился, поднял телефон и, передавая Юле, успел прочитать имя звонившего: "Маша".

– Да, - сказала Юля, крепко прижав трубку к уху.
– Я дома. Нет, не одна. С Александром Ники... Да, из России. Что там слы... Так... Да... Я приготовлю что-нибудь... Хорошо, Маша, конечно... Давайте.

Она отключила связь и бросила аппарат на стол рядом с лэптопом.

– Господи, - сказала она, - как курить хочется... Понимаете, я курила когда-то, до замужества, а потом бросила, потому что, ну, когда ребенок... А сейчас вдруг так...

– Что она сказала?
– осторожно спросил Карпухин.

– А... Пришли адвокат и сыщик, о чем-то долго говорили со следователем, даже кричали. Сыщик недавно ушел, а адвокат сказал Маше, что появилась надежда, небольшая, конечно.

– Следователь назначил баллистическую экспертизу?

– Вроде бы они об этом и спорили. Кажется, назначили.

– Это должно быть быстро, - сказал Карпухин.
– К вечеру уже будет известно...

– К вечеру?
– с горечью сказала Юля.
– Маше сказали, чтобы она ехала домой. Материалы эксперту передадут завтра.

– Они не очень торопятся!
– вырвалось у Карпухина.

– А куда им торопиться? Маша и Игорь едут домой, она просила приготовить что-нибудь легкое, адвокат тоже с ними. По дороге заберут Аркашу, он у моей подруги... Вы останетесь, Александр Никитич?

– Нет, меня ждут дома, - отказался Карпухин. Он почему-то не хотел встречаться с женой Гинзбурга, да и сына его видеть не было желания, после той единственной встречи осталось неприятное впечатление.
– Я буду вам звонить, можно?

– Конечно, - сказала Юля и неожиданно добавила: - А компьютер вы с собой заберите, хорошо?

– Вы хотите...

– Миша ведь вам доверил, верно? Я только хотела убедиться, что там нет ничего такого... ну...

– Я вас понял, - быстро вставил Карпухин.

– Да... А эти ракетные дела... Миша вам доверил, - повторила она.
– Если вы правы, и кто-то хочет... Лучше, наверно...

Ну да, - подумал Карпухин, - лучше пусть на меня нападут на улице или в поезде, выхватят из руки лэптоп, для профессионала это раз плюнуть, и тогда только я буду в ответе...

– Вы правильно решили, Юля, - сказал он. Она уже выключила компьютер, закрыла крышку, вытащила из ящика кожаный чехол, быстрыми движениями облачила лэптоп, зарядное устройство бросила в большой пластиковый пакет, хотела положить туда и компьютер, но он не поместился.

– Не надо, - сказал Карпухин, - я лучше в руке...

На улице он внимательно осмотрелся, будто заправский агент, глупо все это было, конечно, и ничего подозрительного он, естественно, не увидел, может, никого и не было - во всяком случае, домой, в Нетанию он доехал без приключений. Здесь все были в сборе, на столе стоял ужин, много говорили о творящемся безобразии, какое право они имеют держать в тюрьме человека только за то, что он выполнил свой профессиональный долг. Весь вечер разговоры вертелись вокруг этого, Руфь с Розой смотрели на Карпухина, они знали, что день он провел где-то там и с кем-то, ждали от него подробного рассказа, а он молчал, пил чашку за чашкой крепкий чай и только кивал в ответ на вопросы, намеки и просьбы рассказать, где он был и что видел. Ему хотелось остаться, наконец, одному и еще раз перечитать материал Гинзбурга. Пусть он опять ничего не поймет по существу, но хотя бы прочувствует важность идей, он это и сейчас чувствовал, хотя не мог выразить словами - знал, что все написанное необходимо для "Грёз", что-то Гинзбург придумал такое, без чего будущим космическим стартам не обойтись, и нужно...