Право в сфере Интернета

В практике ЕСПЧ встречаются дела, которые заканчиваются соглашениями о дружественном урегулировании, как это предусматривает ст. 39 Конвенции.

Например, в деле «Фриедл против Австрии» [55] заявитель был одним из организаторов демонстрации, направленной на привлечение внимания общественности к проблемам бездомных. Во время проведения демонстрации участники готовили еду, ели и спали на зонах для пешеходов, что стало причиной многочисленных жалоб от горожан. В соответствии с национальным законодательством Австрии любая демонстрация требует соответствующего разрешения, которое должны получить организаторы публичного мероприятия. Проводимая демонстрация требовала разрешения в соответствии с разд. 82 (1) Закона о дорожном движении, который категорически запрещает любые препятствия для пешеходных зон. Национальные власти настаивали на том, чтобы участники демонстрации покинули занимаемое место, что привело к противостоянию. В итоге полиция сделала фотографии демонстрантов для дальнейшего расследования инцидента. Заявитель, являющийся одним из участников демонстрации, счел, что его фотографии были сделаны полицией в индивидуальном порядке с целью идентификации его личности. С жалобой на нарушение права на защиту персональных данных заявитель обратился в Конституционный суд Австрии, но тот вынес решение, в котором признал, что не обладает достаточной юрисдикцией в вопросах использования персональных данных, полученных путем фотосъемки.

55

Friedl v. Austria, решение об исключении жалобы из списка рассматриваемых дел от 31.01 Л995, жалоба № 15225/89.

К моменту рассмотрения дела в ЕСПЧ в Австрии был принят Закон о службе безопасности, согласно которому независимые административные трибуналы приобрели юрисдикцию в вопросах, поднятых заявителем перед Конституционным судом Австрии. В связи с этим государство-ответчик подняло вопрос об исключении жалобы из списка рассматриваемых ЕСПЧ дел, на что не поступило возражений со стороны заявителя. Таким образом, исход дела был решен посредством дружественного урегулирования.

Однако в большинстве случаев государству-ответчику и заявителю не удается достигнуть дружественного урегулирования.

В деле «Хмель против России» [56] заявитель указывал, что осуществлением видеосъемки без его согласия в отделении милиции и последующей трансляции полученных данных по местному телевидению была нарушена ст. 8 Конвенции по правам человека. На тот момент заявитель являлся депутатом областной думы и был задержан при вождении автомобиля в нетрезвом состоянии. Приглашенные сотрудниками милиции журналисты произвели видеосъемку заявителя без его согласия и затем показали запись по телевидению. После этого частная жизнь заявителя стала объектом повышенного общественного внимания.

56

Khmel v. Russia, постановление от 12.12.2013, жалоба № 20383/04.

Государство-ответчик утверждало, что лицо, совершившее подобное правонарушение, должно претерпевать некоторые ограничения в отношении своих прав, включая право на уважение частной жизни.

По мнению ЕСПЧ, действия национальных властей нарушили ст. 8 Конвенции по правам человека. Суд отметил, что решение начальника милиции пригласить журналистов и разрешить им производить съемку без каких-либо ограничений на ее последующее использование, представляло собой вмешательство в право заявителя на неприкосновенность частной жизни, поскольку не соответствовало закону.

Дмитрий Дедов, судья ЕСПЧ от России, написал особое мнение по этому делу. Он указал, что ст. 3 Закона РФ от 18.04.1991 № 1026-1 «О милиции» устанавливала такие принципы уважения прав и свобод человека, как законность, гуманизм и гласность [57] . По его мнению, данное положение позволяет осуществлять вмешательство в право на неприкосновенность частной жизни, так как в данном случае милиция была обязана защитить свободу распространения информации.

Подводя итоги, можно признать, что соблюдение баланса между использованием преимуществ информационных технологий в публичных интересах и интересами личности имеет принципиальное значение при рассмотрении дела в Суде. Практика ЕСПЧ свидетельствует о том, что наиболее частые нарушения ст. 8 Конвенции по правам человека характерны для государств, где слабы процедурные гарантии или отсутствует надлежащее законодательство, позволяющее на национальном уровне обеспечить защиту права на неприкосновенность частной жизни в контексте использования информационных технологий. Отсутствие эффективных гарантий при сборе и хранении персональных данных, которые соответствовали бы требованиям п. 2 ст. 8 Конвенции по правам человека, остается проблемой для многих государств – участников Конвенции.

57

Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1991. № 16. Ст. 503.

Важно заметить, что подход ЕСПЧ к разрешению дела в рассмотренной сфере зависит и от специфики сбора персональной информации. Это позволяет ЕСПЧ придерживаться закономерной позиции, согласно которой защита персональных данных имеет основополагающее значение для того, чтобы лицо пользовалось своим правом на неприкосновенность частной жизни в полном объеме.

Пристатейный библиографический список

1. Samuel D. Warren, Louis D. Brandeis. The Right to Privacy // Harvard Law Review. 1890. Vol. 4, No. 5. P. 193.

2. Глинская Н.П. Юридический термин «privacy» как предмет системно-динамического исследования // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2010. № 2.

3. Российский ежегодник международного права. 1993—94. СПб., 1995. С. 340-376.

4. Шугуров М.В. Защита прав человека в условиях современного научно-технического прогресса: практика Европейского суда по правам человека // Международное публичное и частное право. 2011. № 1. С. 5.

Информационный брокер как новый субъект информационного права в эпоху Big Data (Москва, Россия)

В. А. Ларионова

Аннотация. В статье представлен анализ деятельности нового субъекта права – информационного брокера. В работе рассмотрен институт профайлинга, основанный на обработке персональных данных. Представлена характеристика гражданско-правового статуса информационных брокеров. Особое внимание уделено квалификации информационного брокера в качестве ключевых субъектов информационного права.

Ключевые слова: информационный брокер, персональные данные, профайлинг, Большие Данные, информационное право, прозрачность деятельности.

1. Сущность и характеристика профайлинга

1.1. Понятие профайлинга

Современное постиндустриальное общество наряду с развитием информационных технологий породило много вызовов, влияющих на частную жизнь граждан. Одним из таких вызовов является профайлинг. Лица вынуждены раскрывать огромное количество информации о себе по требованию органов власти или в целях получения доступа к каким-либо ресурсам в процессе жизнедеятельности. Как следствие, массивы информации подвергаются практически бесконтрольному сбору и систематизации органами и организациями: граждане не знают точно, как работают информационные системы, какие данные они собирают, где и как происходит обработка этих данных и для чего они используются в дальнейшем [58] .

58

Gurtwirth S., Hert Р., Poullet Y. (2010) Data Protection in a Profiled World. Springer.

Исследования, проведенные в Европейском союзе и Российской Федерации, подтверждают актуальность проблемы безопасности персональных данных.

Так, около 75% граждан ЕС обеспокоены тем, что у них нет полного контроля над их персональными данными [59] , при этом 53% опрошенных отметили, что чувствуют дискомфорт в связи с тем, что различные интернет-компании используют информацию об их деятельности в сети [60] . Что касается граждан Российской Федерации, то 65% респондентов опасаются кражи их персональной информации [61] . В отчетах о проведении социальных опросов неоднократно упоминается термин «профайлинг», что обусловливает необходимость углубиться в понятие данного термина.

59

Data Protection Report. February 2015. March 2015. P. 9 (URL:COMMFrontOffice/publicopinion/index.cfm/Survey/getSurveyDetail/instruments/SPECIAL/ surveyKy/2075).

60

Ibid. P. 39.

61

Безопасность в информационном обществе: вызовы нового века. Пресс-выпуск 3282 (ВЦИОМ: URL:116024).

«Профайлинг» – термин с множеством значений, используемых как специалистами в различных областях, так и гражданами в контексте нейтральных тем. Впервые термин «профайлинг» был употреблен в 1984 г. для описания метода поиска данных, который позволял полиции сопоставлять огромное количество различных данных, чтобы оценить, насколько лицо или событие соответствуют каким-либо характеристикам или насколько ожидаемо от лица определенное поведение.

На базе пяти европейских университетов была создана рабочая группа «Проект профайлинга», ориентированная на выявление и решение проблем, возникающих в области защиты данных в эпоху развития информационных технологий.