Православие в Крыму

Епископ Василий, обличавший заблуждения херсонеситов, возбудил к себе ненависть правителей и знатных людей. По их указанию епископ Василий был схвачен, безжалостно избит и изгнан из города. Святой удалился в пещеру на горе Парфенон или Девичьей, названую так, потому что там было капище богини Артемиды, но к тому времени уже заброшенное. Сидя в пещере, святой Василий радовался, что сподобился ради Христа получить раны и испытать изгнание. Также он думал о продолжении благовестия и молился к Богу об обращении язычников к истинной вере.

Вскоре случилось так, что у одного правителей Херсонеса (в Житии святых епископов Херсонских написано «некоего князя херсонского») умер единственный сын. Ночью, безутешным родителям, уснувшим у гроба [22] , во сне явился сын и сказал, что языческие боги не смогут воскресить его, поскольку они бездушные идолы. И если родители хотят видеть его живым, то пусть найдут «странствующего человека, которого избили и выгнали», чтобы он помолился своему Богу, подразумевая епископа Василия. При этом родители должны и сами уверовать в этого Бога, «ведь тот есть истинный Бог, кто имеет власть над живыми и мертвыми и способен воскресить меня из мертвых молитвами того мужа, вами оскорбленного».

22

Гроб – в древнеславянском языке это слово обозначало погребальную пещеру. Праславянский глагол «гребти» первоначально выражал значение «рыть, копать, скрести». Сюда же относится и слово «погребение» – буквально «закапывание» (покойника). Существительное «гроб» образованное чередованием е и о,(как плету – плот) вначале означало – «то, что нагребли или выгребли», «могила», а далее – «ящик, в который кладут умершего».

Проснувшись, родители, пересказавшие друг другу совпавшие сновидения, с надеждой отправились в город. На следующий день епископа Василия нашли, и родители мальчика пришли к нему умоляя воскресить сына. Святой Василий отказывался, говоря, что он грешный человек, однако если они уверуют в проповедуемого им Бога, то получат просимое, ведь Сам Спаситель говорил: «не бойся, только веруй», «по вере вашей да будет вам» и «все возможно верующему», а Всемогущий Бог способен и мертвых поднимать из гроба.

Родители согласились сделать все, что скажет святой, если их сын оживет. Тогда святой Василий пошел с родителями к месту захоронения. После того как отвалили камень от входа, святой вошел в склеп и стал усердно молиться. Затем освятил принесенную воду и возлил с молитвою, по подобию крещения, на мертвого мальчика, и тот ожил.

Святого Василия с торжеством вновь приняли в Херсонесе. Родители воскресшего мальчика и их домочадцы приняли крещение. Приняли крещение и все видевшие чудо. В короткое время очень многие жители обратились в христианство. Однако иудеи, жившие тогда в Херсонесе, подбили греков восстать на христиан и, особенно на святого Василия, говоря, что если убить предводителя, то христианство исчезнет. Иудеи хорошо знали слова Божии: «Поражу пастыря, и рассеются овцы», но забыли слова Спасителя: «…создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее».

Возбужденные иудеями, язычники вытащили святого из пещеры, где он продолжал жить, и, связав ноги, поволокли по городским улицам на рыночную площадь, по дороге избивая его кольями и камнями и пиная ногами. На рыночной площади, возле установленного христианами на столпе креста, святой Василий предал душу свою Богу. Это случилось 7 марта, в тот же день, святой Ефрем был посечен мечом в Скифии.

Нет ничего удивительного в том, что святого Василия, сотворившего чудо, и перед которым преклонялись многие жители Херсонеса, убили. Ведь у христиан есть величайший пример изменчивости народного почитания – распятие Господа нашего Иисуса Христа. Во время входа Господня в Иерусалим толпа в восторге кричала: «Осанна Сыну Давидову, благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних», на дорогу постилали одежду и пальмовые ветви. Но уже через пять дней толпа вопила: «распни, распни Его». Если так поступили с Сыном Божиим, то почему не могут так поступить с Его верным последователем?

Тело святого Василия выволокли за город и бросили на «расхищение псам и птицам». Но, несмотря на то, что тело долгое время лежало непогребенным, оно, хранимое Богом, оставалось невредимым. По преданию, ночью тело стерегли от собак волки, а днем орел, парящий над телом, не допускал птиц, «пока христиане не взяли его тайно ночью и не погребли с честью».

Один из учеников святого Василия после его убийства приплывший в «страны Геллеспонтские [23] », встретил там трех благовествующих епископов Евгения, Елпидия и Агафодора, которые были рукоположены епископом Ермоном вместе с епископами Василием и Ефремом. Узнав о смерти святого Василия, все три епископа решили продолжить его дело и отправились в Херсонес.

23

Геллеспонт – древнегреческое название Дарданелльского пролива. «Страны Геллеспонтские» – страны, омываемые проливом Дарданеллы.

Проповеди трех епископов также приносили достойные плоды. Но, вновь подстрекаемые иудеями, греки поступили с ними также как и со святым Василием. Епископов схватили, связали, волокли по улицам, избивая пока мученики не предали души Богу. Их тела так же, как и тело святого Василия, вытащили за город и бросили непогребенными, но христиане тайно взяли тела и погребли. Епископы Евгений, Елпидий и Агафодор пострадали ровно через год после убийства епископа Василия в тот же день – седьмого марта.

Через несколько лет, во время правления императора Константина Великого, начавшего обращаться к христианству, Иерусалимский епископ направил в Херсонес епископа Еферия. Прибыв в Херсонес, святой Еферий увидел, что проповедь Евангелия там сильно затруднена из-за злобной ненависти язычников к христианам. Тогда святой Еферий поехал к императору Константину с жалобой на притеснения херсонесскими язычниками христиан. Император Константин дал повеление обитать христианам в Херсонесе свободно и без притеснений, разрешил свободно строить им храмы, а все препятствующие христианам подлежат изгнанию из города.

Прибыв с таким повелением, святой Еферий сильно обрадовал христиан. Это позволило им соорудить в городе христианскую церковь. Хорошо обустроив храм, святой Еферий отправился к императору Константину, чтобы отблагодарить за благодеяния. Возвращаясь в Херсонес, святой Еферий заболел и на одном из островов, куда пристал корабль, скончался в день, что и прежние епископы – седьмого марта. Несмотря на то, что в Житиях семи святых епископов не говорится о мучениях Еферия, очевидно он все же подвергался мукам от язычников (недаром он поехал к императору Константину с жалобой на притеснения язычников), иначе бы Церковь не прославила его как мученика.

Христиане Херсонеса, узнав о смерти святого Еферия, сильно скорбели, а затем попросили прислать им другого епископа. Император Константин прислал в Херсонес епископа Капитона, а вместе с ним и отряд из 500 воинов во главе с начальником Феоной, для того чтобы защитить и епископа, и веру Христову. На другой день по прибытии, на городской площади, святой Капитон начал проповедовать истинного Бога. Однако коварные язычники решили избавиться от нового епископа. Поэтому они сказали ему, чтобы он, если хочет убедить их в истинности своих слов, то пусть войдет в одну из двух печей, разожженных для выделки извести, предназначенной для строительства храма языческим богам. Если огонь не сожжет святого Капитона, то они уверуют в проповедуемого им Бога и примут крещение.

Святой Капитон согласился повторить подвиг юношей Анании, Азарии и Мисаила, о котором говорится в книге пророка Даниила. Но, зная, что доверять неверным опасно, святой Капитон предложил им отдать своих детей воинам, которые должны будут бросить детей в печь, если неверные не уверуют после его выхода из печи. Уверенные в невыполнимости «задания», неверные отдали своих детей воинам.

Подойдя к печи, святой Капитон молил Бога явить Свою силу, чтобы уверовал неверный народ. После молитвы святой вошел в печь и стоял там, молясь и воздев руки к небу, целый час. Как пишется в Житии, святой «ни малейшего вреда не испытал от великого того пламени огненного». Выйдя невредимым к народу, святой Капитон вынес из печи в полиставрии горящие угли, и угли не прожигали его. «И все были великим удивлением и страхом одержимы, на преславное то чудо глядючи», и все, как один, уверовали в Бога.