Предатель крови

"Разные темпераменты", - заключил я и допил чай. Нужно было идти на урок...

*

Том оказался прав -- о занятиях можно было забыть. Нам, младшекурсникам, было проще, а у них парни таращились на француженок, девушки -- на болгар, какое уж тут учиться! Ну а у нас кто обсуждал гостей, кто прикидывал вероятности победы того или иного участника, словом, бардак получился еще тот...

А тут еще Сириус, узнав, что Гарри каким-то образом угодил на Турнир, взбеленился и чуть было не испортил свою едва-едва заработанную репутацию невинно пострадавшего. Я имею в виду, он хотел пришибить Людо Бэгмена, еще руководство мистера Крауча (самого его Сириусу хватило ума не трогать), ну и Дамблдора за компанию, а потом схватить крестника и аппарировать куда подальше.

Судя по письмам, вразумляли его все вместе: и миссис Лонгботтом спокойной беседой, и бабушка Цедрелла строгой отповедью, и тетушка Мюриэль -- неразлучным зонтиком, и даже мадам Вальбурга -- длинной тирадой, в которой печатными были лишь предлоги. Как ни странно, Сириус послушался именно двух последних дам и даже извинился перед матушкиным портретом. Правда, та все равно не поверила в искренность его жеста и заявила, что раз уж непутевый сын решил встать на путь исправления, так пусть хотя бы не мешает почтенным леди тащить его за уши из болота, куда он забрался по собственной глупости! А тетушка Мюриэль добавила, что Дамблдор всяко не даст пропасть мальчику-который-выжил, так что пускай Сириус успокоится и займется делами, пока с зонтиком познакомилась только голова, а не... гм... прочие части тела! (Я подозревал, что в зонтике у тетушки тоже скрывается палочка, как у Хагрида, только целая и вполне рабочая. И, вполне вероятно, она носила еще парочку за подвязкой.)

Одним словом, Сириуса утихомирили, тем более, мистер Крауч обещал присмотреть за тем, чтобы правила на Турнире соблюдались неукоснительно. И на том спасибо!

Но тут оживился Том, и усталые почтовые совы застонали бы, если б умели...

– Вот что, Рональд, напиши-ка своему брату и спроси, понимают ли драконы серпентарго, - велел он мне как-то вечером.

– Это еще зачем?
– опешил я.

– Ты идиот?
– поинтересовался Том, а все остальные (я имею в виду нашу банду) навострили уши.
– Я же сказал... то есть мистер Крауч прозрачно намекнул, что испытание первого тура -- это драконы. А я, если ты еще не забыл, умею разговаривать на змеином языке!

– Еще бы я это забыл...
– передернулся я, вспомнив подземелье.

– Драконы -- рептилии, как и змеи, - сказала Луна, оторвавшись от учебника.
– А значит...

– Я уже понял, - вздохнул я и уселся сочинять письмо Чарли.

Брат ответил быстро, правда, прислал не сову, а ворона, приписав, что школьную письмоносицу мы явно загоняли, поэтому он оставит ее у себя, пока бедная птица не придет в себя, все-таки путь далекий! Ворон больно клевался и требовал сырого мяса, совиные угощения его не прельщали. Том, разумеется, умилился и кормил здоровенного крылатого монстра с руки, пока я читал вслух письмо брата. Вот что в нем было написано...

"Я серпентарго не знаю, но слышал, что драконы его понимают. Но не все. Или не всегда. Они могут сделать вид, что оглохли. И вообще, украинский железнобрюх с венгерской хвосторогой сговориться не сразу могут, а ты хочешь, чтобы они человека слушали? Короче, если тебе дорога жизнь, лучше не суйся к драконам с этой лингвистикой, если, конечно, они не в клетке и не в огнеупорном наморднике!

П.С. Я даже не спрашиваю, зачем это тебе понадобилось. Я и так знаю. Хвосторога-то из нашего заповедника.

П.П.С. Билл написал, что из его краев тоже что-то к вам отправили, как раз к Турниру, имей в виду."

– А вот это уже очень интересно!
– оживился Том, скинул ворона на подоконник и отобрал у меня письмо, не потрудившись вытереть руки. Что-то из Египта, значит...

– Драконы тебя уже не интересуют?

– Ну почему, просто я задействую на всякий случай запасной план...
– пробормотал он и вытряхнул из конверта еще один листок.

Я подхватил его и прочитал:

– "Экзамены досдал, скоро свадьба. В гости не зову, подарков не надо, нищеброды!"

– Перси сволочь, - отреагировала Джинни, которая в последние дни предпочитала помалкивать и все шушукалась с Миллисентой.

– Да нет, тут картинка смешная пририсована, - показал я ей пергамент.

– Это он шутит так.

– Нет, я никогда не привыкну к тому, что у Перси в принципе есть чувство юмора, пусть даже паршивое, - вздохнула она и отобрала у меня листок.
– Что-о?! Это я, значит?! А это ты? Ну ладно, мне он еще польстил...

– Кажется, склонность к изобразительным искусствам у вас в крови, - ухмыльнулся Том, взяв у нее письмо и рассмотрев рисунок.
– А что, сходство прослеживается. Из Перси вышел бы отменный карикатурист!

– Родители такого не переживут...
– пробормотал я.

Что творилось, когда стало ясно, что старший сын плюнул на карьеру в Министерстве и удрал подальше, лучше не вспоминать. Знаю, мамочка с папочкой пытались достать Перси всеми возможными способами, чуть ли не до министра дошли, но тот только руками развел: братец был совершеннолетним и мог хоть в Антарктиду сбежать! Не на цепь же его сажать, в самом деле... Портключ, с помощью которого Перси сбежал, оказался вполне легальным, а что куплен в другой стране, ну так и аппарация осуществлялась именно оттуда! Все оплачено, зафиксировано, никаких проблем, кроме семейных, а это уже в компетенцию Министерства не входит!

– Ну что ж...
– Том мечтательно прижмурился.
– Подождем! Осталось всего ничего...

Глава 48. Драконы. Часть 2

Атмосфера накалялась, и хуже всего приходилось Поттеру. Кажется, никто не верил, что он не смухлевал (разве что Грейнджер, и то гадательно). Иностранцы глядели на малолетнего выскочку с презрением и шептались друг с другом, скорее всего, о том, что Хогвартс жульничает. Гриффиндорцы, с одной стороны, радовались, с другой -- явно понимали, что Поттер против де Линта все равно что воробей против ястреба, разве что на башку нагадить сможет, если взлетит достаточно высоко. Хаффлпаффцы дулись -- они рассчитывали на Диггори, но увы... Рейвенкло, обычно нейтральный факультет, и то объявил Поттеру молчаливый бойкот. Если честно, я очень не хотел бы оказаться на его месте! Впрочем, на месте участников тоже -- за Томом уже бегали толпы девчонок, упрашивая расписаться на чем попало, а он и рад был стараться... К счастью, наука Миллисенты явно пошла Джинни впрок, и сестренка хоть и скрежетала зубами, но сдерживалась. Возможно, в спальне она опять швырялась в стену чем попало и рыдала, увидев, как Том флиртует со старшеклассницами (а он явно делал это нарочно), но на людях ничего подобного себе не позволяла.

И наконец нарыв созрел и прорвался: Малфой снова отпустил шуточку (он предусмотрительно сделал это аккурат перед уроком зельеварения, убедившись в отсутствии поблизости Грюма), а Поттер не выдержал и запустил в него заклятием, только промазал и угодил в Гойла. По правде сказать, пара десятков прыщей не сильно испортили тому физиономию, но сам факт нападения был так вопиющ, что Малфой не мог не ответить, но картинно промахнулся и угодил в Грейнджер... Ну а явившийся к началу урока профессор Снейп отправил пострадавших в больничное крыло, а остальных чуть не пинками загнал в класс.

"Как же вы мне надоели..." - можно было прочесть на его лице безо всякой легилименции.

Сегодня мы занимались противоядиями, но Поттера прямо с урока потребовали на фотосессию, и, конечно, о дальнейшем я знаю только со слов Тома, которого тоже вызвали для съемки. Ну и заодно проверили палочки на работоспособность и прочее...

Судя по рассказу Тома, скандально известная журналистка Рита Скитер чуть душу из несчастного Поттера не вынула, а насочиняла редкостной галиматьи. Правда, добавил он, вряд ли она вспомнит хоть слово из так называемого "интервью"! При этом Риддл настолько гадко улыбнулся, что я даже поежился. О Скитер я много слышал от папочки, но все равно же живая... тварь.