Предначертание

– Кто вы?! – сердито и растерянно спросила миссис Рассел. Мальчики, держась за её руки, тоже смотрели на Гурьева во все глаза: высоченный, ловкий, как огромная кошка, незнакомец, в мгновение ока расправившийся со страшной собачищей, словно с мухой, был, без сомнения, Суперменом. Тем самым. Только почему-то без облегающего костюма с буквой «S» на груди и без яркого плаща, развевающегося за спиной. А так – просто вылитый.

– Я люблю играть с обстоятельствами, Эйприл. Поверьте, это очень увлекательно. Один из величайших еврейских мудрецов, рабби Нахман из Браслава, любил повторять: жизнь – это всего лишь узкий мост. Поэтому главное – не бояться. Когда вы избавитесь от страха, игра с обстоятельствами станет доставлять вам истинное наслаждение. Вы поймёте: всё – абсолютно всё – можно изменить. Я бы даже сказал несколько иначе, – Гурьев вдруг присел на корточки и заглянул прямо в глаза старшему мальчугану: – Не бойтесь. Когда вам страшно, смейтесь. То, над чем можно смеяться, больше не способно по-настоящему напугать.

Он выпрямился посмотрел на миссис Рассел. Главной цели своего появления он добился. Даже двух, если быть точным: предстал в образе положительного героя и заморочил молодой женщине голову настолько, что теперь, увидев его снова, она уж точно не замедлит припомнить его личность. Гурьев улыбнулся:

– Я вас утомил. Простите великодушно и позвольте откланяться.

Он вновь изысканно обозначил жест приподнимания шляпы и растворился, оставив после себя лишь медленно тающую в морозном воздухе улыбку.

Нью-Йорк. Февраль 1934 г

Войдя к Хоуку в контору, Гурьев спросил прямо с порога:

– Ну, как, Шон? Есть новости?

– Есть. Уж и не знаю, как они понравятся вам, Джейк!

Из рассказа детектива вырисовывалась картина, которая Гурьеву и в самом деле совершенно не понравилась. Под Чезаре Карлуччо, или, как его называли в семье, «старым Доном», ощутимо закачалось кресло. Прежние заработки на контрабанде спиртного канули в прошлое, а с переориентацией семьи Карлуччо запоздал. В результате семья, а в особенности её молодая поросль, двоюродные братья и племянники, подняли ропот. Семья, можно сказать, бедствовала. Перебивалась, прости Господи, с хлеба на квас. Особенно это не нравилось Джованни, старшему из племянников, – не нравилось особенно ему, потому что именно он претендовал на титул нового главы семьи. Чезаре решил, что ему следует укрепить своё положение вожака. Вот он и придумал это похищение.

– Старый болван, – выругался Хоук. – Не удивлюсь, если он хочет устроить резню, заодно разделаться с наиболее ретивыми из молодёжи!

– Ну, так поддержим молодёжь, Шон.

– Джейк…

– Мэгги, есть такая замечательно познавательная книжка Николо Макиавелли, «Государь» называется. Он тоже был итальянцем, поэтому к его советам стоит внимательно прислушаться. Кроме того. То, что нельзя либо невероятно сложно предотвратить – необходимо возглавить. И направить туда, куда нужно – для достижения желаемого результата.

– Ну, однако…

– Давайте сделаем вот что. Я немного подумаю в одиночестве, а потом мы обсудим созревший у меня план. И будем следовать ему неукоснительно, чтобы он увенчался успехом.

– Мне до чёртиков не нравится эта авантюра, Джейк. Ведь это именно авантюра!

– Вам это только кажется.

– А вы в самом деле командовали отрядом рейнджеров, Джейк? – тихо спросила девушка, как-то по-новому разглядывая Гурьева. – Или это была контекстная шутка?

– Какие там шутки, Мэгги, – усмехнулся Гурьев.

– А где?

– Многие знания рождают печаль. Не стоит вам с Шоном углубляться в это, Мэгги. Честное слово.

– Вы позволите мне поговорить с Шоном с глазу на глаз?

– Мэгги, чёрт…

– Конечно, – Гурьев поднялся.

– Спасибо. Буквально пару минут, и мы вас снова позовём.

Подождав, пока за Гурьевым закроется скрипучая дверь с окошком, задёрнутым простенькими жалюзи, Мэгги повернулась к Хоуку:

– Шон, поверь мне. Этот парень очень хорошо знает, что делает.

– Ты что-нибудь выяснила о нём?

– Ничего, Шон. Никаких следов. Идеальный мистер Никто.

– Ну, хоть что-то?!

– Ничего, Шон, – отрицательно помотала головой девушка. – Ровным счётом ничего. Свалился с неба и исчезнет так же внезапно и бесследно, когда выполнит то, что задумал.

– Я всегда доверял твоей интуиции…

– Доверься ей и сейчас. Мы действительно вляпались в дерьмо со всей этой историей, Шон. А Джейк в самом деле хочет нам помочь. И нам, и Расселам. И я думаю, он единственный, у кого это получится.

– Почему мы не можем просто отойти в сторону, чёрт побери?! Пусть этим занимается полиция!

– Если с этой женщиной и с её детьми что-нибудь случится, мы до конца наших дней не сможем спать спокойно, Шон. И ты знаешь это так же хорошо, как и я.

– А деньги?!

– Посмотрим.

– Ты спятила, детка. Я понимаю, что это заразно, но…

– Дело не в этом, Шон. Совсем не в этом, хотя Джейк… Шон, ты когда-нибудь убивал человека?

– Мэгги, да что с тобой?! Ты прекрасно знаешь – я, даже будучи полицейским…

– Вот, Шон. А Джейк делал это.

– Откуда тебе это известно?!

– Ох, Шон, – Мэгги улыбнулась и покачала головой. – Я ведь женщина. Я чувствую. Он делал это, поверь мне. Много, много раз. И потому с Карлуччо справится он, а не мы. Он может и умеет убивать, а мы с тобой вряд ли на это способны. Нам ведь не нужно притворяться друг перед другом, правда?

– Мэгги, чёрт тебя подери. Существует закон.

– Законы существуют для честных людей, Шон. Для нас с тобой. Не для Карлуччо. Карлуччо плюёт на закон, и закон не успевает за ним. Почему, отчего – это долгая история, и нашей с тобой жизни не хватит, чтобы стало по-другому. Поэтому нам не обойтись без помощи таких, как Джейк. Джейк разделается со всякой мерзостью вроде Карлуччо, а мы будем молиться о том, чтобы Господь смилостивился над Джейком и спас его бессмертную душу. Во всяком случае, я буду молиться.

– Чем он тебя приворожил?!

– Ты говоришь глупости, Шон, и ты это знаешь. Ты мой единственный мужчина… и всегда будешь им. А Джейк просто помог мне осознать это так чётко, как я прежде и представить себе не могла.

– Я… я тоже тебя люблю, Мэгги, – краснея, пробормотал Хоук. – Чёрт возьми! Позови его, он уже, наверное, Бог знает что о нас думает!

– Ничего он не думает, Шон, – Мэгги вдруг улыбнулась и, убрав со лба непокорную прядь волос, поднялась и шагнула к двери.

– Ладно, Джейк, – сопя, проговорил Хоук, когда Гурьев вошёл и снова уселся на диван. – Всё равно, мне, конечно, это не нравится, но…

– Мне тоже, Шон. Но мне нравятся мои миллионы, которые я собираюсь непременно заполучить.

– Зачем вам деньги, Джейк? Только честно. К тому же… таким способом? Вы явно не нуждаетесь, да ещё и…

– Шон!

– Подожди, Мэгги. Я хочу знать, правда. Я бы предпочёл отказаться от этих проклятых денег, только бы не рисковать жизнью миссис Рассел и детей. Но вы… У вас что-то на уме, Джейк. Что?

– Жизнь миссис Рассел и мальчиков – в любом случае вне опасности. Я сумею вмешаться, если события начнут принимать нежелательный поворот, на любом этапе. Ребята, – Гурьев посмотрел на детектива и Мэгги, вздохнул. – Мне не хочется нагружать вас сведениями, которые отнимут ваш покой надолго. Вот совершенно. Просто поверьте мне, пожалуйста, что ничего страшного не случится ни с вами, ни с Расселами. Разумеется, пока я пребываю в роли командующего парадом.