Предсказание

Наверное, подействовало именно это, а не резкие слова мастера зелий. Рем немного помедлил и пошёл к порталу. Драко, увидев, что оборотень уходит, постоял ещё несколько мгновений, и последовал за Люпином.

Гарри почувствовал под пальцами грубое сукно учительского сюртука. Кисть сжимала прохладная твёрдая рука. Как хорошо… Только не надо отпускать. Пожалуйста.

– Не боитесь, Поттер?

– Нет, - сипло ответил Гарри.
– Вы ведь сказали, это пройдёт.

– А вы мне верите?
– в голосе Снэйпа прозвучала горькая усмешка.

– Да, - просто сказал гриффиндорец.

Воцарилось молчание. Гарри облизал пересохшие губы. Вздохнуть полной грудью было больно, говорить - тяжело, но Гарри понял, что сейчас Снэйп не станет его перебивать и внимательно выслушает. Крепко сжимающие Гаррину руку цепкие пальцы служили тому доказательством.

– Вы не должны себя винить. Это я во всём... Я сам. Вы ведь меня предупреждали. О том, что потом я заболею.

– Видите ли, последние несколько дней это сомнительное утешение перестало на меня действовать, - сказал Снэйп тихо.
– Я просто не имел права допускать подобное.

– Но я ведь ни в чём вас не обвиняю, - прошептал Гарри.

– Лучше бы обвиняли.

– Зачем?

Мастер зелий не ответил.

– Поговорите со мной, - гриффиндорец с трудом ворочал языком.
– Расскажите что-нибудь.

– Что?

– Неважно. Просто говорите. Мне так легче.

– Хорошо, - мастер зелий окунул полотенце в воду и снова положил его Гарри на лоб.
– Вы самое несносное существо на свете, Поттер. Я уже говорил это и не устану повторять.

Гарри слабо улыбнулся. Из уст Снэйпа это звучало почти как признание в любви.

– Только вы можете улыбаться, выслушивая о себе подобное, - учитель снова сменил полотенце.
– Извольте не вертеться, мистер Поттер.

Когда мокрая холодная ткань в очередной раз опустилась Гарри на лоб, юноша прикрыл глаза, и в ту же секунду сознание заволокло кипящим красным туманом. Гарри привстал и испуганно огляделся.

– Успокойтесь. С вами всё будет в порядке.

– Драко… Я его не… С ним всё нормально?

– О да, - Снэйп бесстрастно смотрел на гриффиндорца.
– А вы будете здоровы уже к выходным. Обещаю.

– К выходным? Не может быть.

– Вы же говорили, что верите мне.

– Я верю.

– Что бы вы стали делать в воскресенье?

– Квиддич, - чуть слышно прошептал Гарри.

– Ну, разумеется, - кивнул мастер зелий.
– А ещё?

– Навестил бы Хагрида.

– Так. А в Хогсмид вам хотелось бы пойти?

– Но ведь мне нельзя, - прошептал Гарри.

Снэйп едва заметно улыбнулся.

– Но вам хотелось бы?

– Да. Наверное.

– Куда бы пошли?

Гарри кашлянул.

– Дайте мне воды.

– Готовы рискнуть?

– Нет. Я не буду глотать.

Снэйп приподнял Гарри голову и поднёс к губам гриффиндорца стакан.

Как же хотелось выпить всё до дна! Но Гарри знал, что его немедленно вывернет наизнанку. Организм не принимал ничего. Поэтому пришлось подержать воду во рту и выплюнуть её обратно в стакан.

– Так куда бы вы пошли, Поттер?

– повторил свой вопрос Снэйп, когда Гарри снова опустился на подушку.

– Не знаю. Мне тяжело говорить.

– Не хотите разговаривать? Я могу уйти.

– Нет!
– Гарри сжал слабыми пальцами руку Снэйпа.
– Не уходите. Там… - он перевёл дыхание.
– Там всё изменилось после войны.

Эта странная беседа продолжалась далеко заполночь. Иногда Гарри казалось, что он вот-вот заснёт. Голос Снэйпа звучал то далеко, то близко. Изредка накатывало забытьё, и Гарри словно проваливался куда-то. Но проходили секунды - а может быть, часы - и сквозь звон в ушах гриффиндорец слышал неторопливое и бесстрастное:

– …вам приходилось бывать в Уэльсе, Поттер? В Уэльсе находится самая высокая гора в Англии…

Красный туман сгущался, и усиливался гул в ушах. Всё горело. Внутри, кажется, полыхал пожар. Но на голову вновь и вновь опускалось холодное полотенце, и ровно поставленный негромкий голос снова наплывал из ниоткуда:

– …у Лили было тёмно-красное платье. Когда она его надевала, ваш папенька имел привычку везде сопровождать её с квиддичной битой с руках...

И снова всё повторялось. Туман, нестерпимый жар, стекающая с волос вода, холодная рука, сжимающая Гаррины пальцы, и тихий голос:

– …мне не единожды случалось бывать там, но подобного я не видел ни разу...

Свечи догорали. Может быть, уже утро?

Пить. Пить, пожалуйста, ради всего святого!

Но Гарри знал, что нельзя. Поэтому ему оставалось лишь ловить языком капли, падающие со спутанной чёлки.

– …помните, Поттер?

– Помню… - чуть слышным шёпотом отозвался Гарри.
– Вы как раз судили квиддичный матч.

– В самом деле? Прошло так много времени.

– Мне исполнилось одиннадцать, я тогда только приехал в Хогвартс.

– Хм… Мне почему-то до сих пор кажется, что вам одиннадцать.

– По-моему, профессор МакГонагалл то же самое думает о вас, сэр.

– Что я слышу, Поттер? Значит ли это, что вам легче, и я наконец-то получил возможность снимать с Гриффиндора баллы?

Гул, кровавый туман, резкая боль в груди, спазмы в ссохшемся желудке.

– …только и говорят о том, что это он выхлопотал для меня должность преподавателя по защите. Разумеется, на первых порах это будет сопряжено с некоторыми сложностями. Но я думаю…

Гарри очнулся от кошмарного ощущения, что больше никогда не сможет глотать, и у него вырвалось:

– Пить.

К дьяволу. Пусть его снова будет полоскать три часа кряду. Лучше это, чем жажда.

К губам прижался край стакана.

Вода плеснулась и пролилась на грудь. Восхитительная холодная вода. В рот попал кусочек льда, и Гарри с наслаждением сунул его языком за щёку, словно конфету. Как хорошо, Господи, какое блаженство. Хотя бы несколько минут облегчения, прежде чем внутренности попросятся наружу. Но ничего не случилось. Ни через несколько минут, ни позже.