Предсказанное. Том 2

— Что надо делать?

— Ну, во-первых, давайте выставим обе вещицы за борт корабля. Поскольку без средства передвижения в новом мире нам делать нечего, развертывать стакан надо вне стен корабля. Пусть Шершень аккуратненько высунет его наружу, метров на двести.

Аристарх вставил свечу (артефакт действительно напоминал витую стеариновую свечку, испускающую тоненькие всхлипы — на уровне ментального восприятия — и призрачные колечки дыма) в стакан — при этом стенки сосуда заискрились сильнее, — протянул Дару.

Ощущая покалывание в ладони, будто он нес заряженный электричеством предмет, Дар скрылся в люке. По пути к наружному выходу объяснил Шершню, что от него требуется. Инк понял идею правильно и передвинул вставленные друг в друга артефакты в космос на длинном многосуставчатом манипуляторе, напоминающем лапу насекомого.

— Надо бы подальше, — сказал Железовский с сожалением, когда они расселись по ячеям и приготовились к эксперименту; каждая ячейка имела индивидуальную систему обзора и управления, поэтому Аристарх видел то же, что и другие члены экипажа: космическую бездну с искристой рекой Млечного Пути, звезду покрупнее — Солнце и блики в глыбах льда, окружающих корабль. — Желательно километров на сто. Но тогда мы потеряем ключ из виду и не сможем настроиться в резонанс. Придется рискнуть. Хорошо видите стакан?

— Отлично! — откликнулась Дарья.

— Отбрасываем все личное, сиюминутное, грешное, настраиваемся на общую волну и начинаем проникать мысленным взором в стакан.

— Сколько времени на это понадобится?

— Может быть, минута, может, час. Пока не образуется горловина. Вы все сразу поймете. Готовы?

— Как пионеры!

— Начали!

Дар сосредоточился на вхождении в ментальное поле, встретил мягкое «пушистое» рукопожатие и мысленную «чеширскую» улыбку Дарьи, затем твердое проявление мыслеволи прадеда. Мир вокруг исчез. Возникло удивительное ощущение свободы и легкости тела. Появилась окрыляющая уверенность в собственных силах.

«Не отвлекайтесь!» — прилетела строгая мысль Железовского.

Перед глазами возник длинный сустав манипулятора с туманной горсточкой искр (стакан) и огоньком покрупнее (свеча) в лапе. Сознание видело эти предметы маленькими и несерьезными, именно такими, какими они казались, а вот в подсознании вдруг возникло странное зябкое ощущение бездны. Стакан и свеча являлись предметами иного мира и таили в себе огромные запасы энергии и неведомых тайн. Захотелось окунуться в эту бездну, увидеть чужой мир, ощутить его красоту и гармонию.

Дар напрягся, пытаясь протиснуться внутрь стакана, и тотчас же свеча запылала ярче, превратилась в кристалл, сотканный из световых лучей.

Зашевелился и стакан, потек во все стороны прозрачно-туманными струйками звездочек-искр.

Затем людям показалось, что свеча разбудила неведомого зверя, он проснулся, оглядываясь в недоумении по сторонам, тихо зарычал. И от его рычания задрожало пространство, волна искривления исказила очертания Млечного Пути, захватила «осиный» корабль, заставляя его качаться, растягиваться и сокращаться, как отражение в воде от набежавшей волны.

«Еще! — прилетела мысль-крик Железовского. — На пределе!»

Дар застонал, отдавая всю свою внутреннюю силу мыслеволевому потоку, соединившему всех троих.

«Зверь», стерегущий вход в стакан — вселенную, «вскочил на лапы», рыча и скалясь, но не выдержал напора человеческой пси-энергии, отступил внутрь стакана… и произошло нечто вроде бесшумного взрыва!

Стакан превратился в расширявшуюся с огромной скоростью воронку со слабо светящимися стенами, которая поглотила и манипулятор и сам корабль-нож. Короткая судорога потрясла тела людей, дурнота погасила сознание…

Очнулся Дар от пронзившей голову мысли: «Дарья! Выдержала ли она?!»

Перед глазами замелькали цветные пятна и кристаллические хлопья, искажающие перспективу.

«Шершень, свет!»

В рубке управления вспыхнули по стенам пунктирчики желтых светильников.

Дар с трудом вылез из своей ячеи, подковылял к соседней, сел на край ячейки, глядя на бледное лицо жены. Положил руку на холодный лоб.

— Даша… очнись!

Веки девушки затрепетали. Она глубоко вздохнула, открыла глаза.

— Что случилось?

— Поздравляю, путешественники, — раздался густой бас Железовского. — Кажется, мы справились со своей задачей.

— Ты как? — Дар попросил взглядом разрешения вернуться.

— Нормально… слабость… пройдет. — Дарья шевельнула рукой. — Иди, смотри.

Он вернулся на место, подключил систему обзора, гадая, что представляет собой «стаканная вселенная».

Мир за стенами корабля… светился, как забитая жемчугом пещера! Или как мешок с рыбьей икрой. Икринки эти нельзя было разглядеть, но ощущение было именно такое: космос внутри стакана состоял из мириад жемчужинок-икринок, светящихся изнутри и создающих удивительное серо-перламутровое мерцающее пространство. Лишь чуть позже глаз начал различать в этом пространстве другие объекты: черные струи, ровные либо загнутые запятыми, опять же черные пятна с чуть более светлыми коронами, какие-то фиолетово-лиловые спирали, тусклые багровые нити, пронизывающие весь космос, и — совсем близко — круглую черную дыру в короне черных лучей, не то местную звезду, не то и в самом деле тоннель в преисподнюю.

— Нам туда… — прошептал Дар.

— Ты имеешь в виду эту дырку? — хмыкнул Железовский. — Возможно, ты прав. Скорее всего мы находимся в переходной зоне свернутого входа в мир Галиктов. Попробуем пройти дальше.

— Шершень, — вслух позвал Дар. — Малый вперед! Каковы ощущения?

«Странные, — отозвался инк космолета с некоторым удивлением. — Будто я возвращаюсь домой».

— Так оно и есть, — пророкотал Железовский. — Клим был прав, мы на верном пути.

Корабль двинулся к черной дыре, постепенно ускоряясь.

По мере его движения вперед в окружающем пространстве начали происходить заметные изменения.

Жемчужный фон стал темнеть, все черные пятна и перья, наоборот, засветились изнутри, превратились в алые трещины на поверхности застывшего лавового потока. Черная дыра выросла в размерах, охватывая «осиный» корабль короной извивающихся черных нитей. Новая волна искривления пробежала по корпусу корабля, меняя его очертания. Все ячеи и конструкции рубки управления изменили форму и цвет, словно представляли собой не материальные образования, а видеокартинку, виртуальное пространство, создаваемое программой какого-то гигантского компьютера.

Дар хотел обратить внимание спутников на это явление, и в ту же секунду корабль-нож как бы продавил некую упругую пленку, отделявшую горловину входа от собственно «стаканной вселенной».

В рубку хлынула тьма!

Свечение пространства разом погасло. Пропали черные и алые «трещины» и ветви, пятна и облака. Мир вокруг казался колоссальной ямой, заполненной абсолютным мраком. Лишь спустя какое-то время глаз начал различать искорки и шерстинки света, складывающиеся в красивые спирали и «морозные узоры». Это и были скопления местных звезд, туманностей и галактик.