Предвестники зари

– Не волнуйтесь, знаю я одну неплохую планетку, – сказала она. – Там как раз такая природа, что на любую агрессию отвечает десятикратно, выжить можно, только приспосабливаясь.

– Случайно, называется не Пирр? 13 – пошутил я.

– Нет, это в другом секторе, – Рила явно меня не поняла.

– Не понимаю, почему было не покончить с ней сразу? – продолжал я. – Не дай бог, ещё выберется и будет мстить.

– А что бы ты сказал, предложи я «сразу покончить» с Асаж? – прищурилась Осока. – То же и Синг. Одиночество поможет ей задуматься над своими поступками…

13

«мир смерти» (Deathworld) из одноимённого романа Г. Гаррисона

– Или окончательно сбросит с катушек, – мрачно закончил я.

– О, нет, она слишком сильная натура, чтобы сойти с ума, – возразила Рийо. – И, мне тоже кажется, есть шанс, что она исправится, хотя бы, частично.

Что ж, раз так – поехали в космопорт.

Корабль Рилы назывался «Философ» и несколько удивил меня своим видом. Металлический осьминог, в той «конфигурации», как эти головоногие плавают в толще воды. Сплюснутый корпус-голова, более широкий в передней части, а сзади – изогнутые, словно щупальца, длинные кронштейны двигателей. Осока, напротив, глядела на «Философа» почти с нежностью. Она объяснила, что этот корабль очень древний, так или почти так строили рендилианские верфи четыре тысячи лет назад. На этих кораблях летали легендарные джедаи времён Великой Войны. Впоследствии, многократно модернизированные, корветы типа «Защитник» служили и Храму, и местным правительствам, несколько кораблей сохранились до наших дней. «Тигель», который Осока упоминала тогда в разговоре с Хондо Онакой, тоже принадлежал к этому типу. А на «Философе» тринадцать лет назад были эвакуированы из Библиотеки Храма сотни терабайт важнейшей информации.

– Всё верно, – кивнула Рила. – А ещё на этих кораблях сохранились «сундуки», где содержали пленных ситов. Госпожу Синг мы до места назначения поместим именно туда. Ребята!

Двое агентов-фаргулов, парень и девушка, подтолкнули скованную Орру по трапу.

– Ну, что же, да пребудет с тобой Сила, – сказала Осока датомирке. – Джин-Ло привет.

– Вряд ли я его увижу в обозримом будущем, – отозвалась та. – Мне кажется, нам стоит некоторое время пожить отдельно. Возможно, всё время. Здесь тоже тот случай, когда только одиночество может заставить человека встать на путь исправления.

– О-о, хм, ну, тебе лучше знать, – стушевалась моя подруга.

– Да пребудет Сила и с вами. Я ещё загляну.

Мы молча наблюдали, как старинный корвет, втянув многочисленные опоры шасси, плавно развернулся и начал набирать высоту, оставляя за собой яркий, хорошо заметный даже днём, след плазменных двигателей.

– А вот теперь можно заняться и имперской шпионкой, – заявила Осока.

Захват подготовили в холле временной столовой, где обедали делегации. Двое пограничников из спецгруппы «Креш», то есть, «Ц», делали вид, что флиртуют с Алемой Вао, мы с Осокой непринуждённо беседовали чуть в стороне. Я косил глазом на проходящих мимо женщин, пытаясь, узнать среди них агента, всё-таки, на фрегате я её видел не раз. За два предыдущих дня мне это так и не удалось, видимо, она слишком хорошо замаскировалась. Внезапно Осока громко щёлкнула языком, и пограничники моментально блокировали руки проходящей мимо зелёной твилеки. А моя подруга резким движением сзади сорвала с неё головной убор… вместе с хвостиками. Под ним были спутанные тёмные волосы. Девица вскрикнула от боли. Теперь и я понял, что это та самая, с грузовика «Барлоз», только ей изменили форму губ и кончик носа. Вот так маскировка! Но как же тогда она шевелила лекками, разговаривая с другими твилеками? А она шевелила, я видел накануне. Не простая это шапочка, по-видимому. В руке Осоки фальшивые лекки постепенно теряли зелёный оттенок, становясь полупрозрачными, как заурядный латекс. Агент попыталась повернуться, чтобы увидеть, кто, в прямом и переносном смысле, сорвал с неё маску, и тотчас получила несильный, но чувствительный шлепок по щеке.

– Обернёшься – умрёшь сразу, – будничным тоном предупредила Осока.

– Ясно, – агент замерла в неподвижности.

– Теперь слушай меня внимательно. У тебя три варианта. Первый – вернуться к хозяевам и рассказать, что тебя вели с того момента, как напарница приставила нож тебе к горлу.

При этих словах шпионка заметно вздрогнула. Осока же продолжала:

– И что важнейшие данные, тобой переданные – чистейшая дезинформация. По-моему, казнённых в Империи кремируют, а пепел выбрасывают с мусором?

– Д-да.

– Второй – скрыться. Не могу осуждать, если ты поступишь так, бежать всегда проще, чем идти на риск. Третий вариант – тоже вернуться, но ничего не говорить. И продолжать работать на нас. Думай, в общем. Выберешь третий путь – тебя разыщут. А теперь уходи, пока твилеки с Генезии, которых ты обманула, не взялись за тебя всерьёз.

– Верните нейроинтерфейс.

– Вот уж хренушки. Это устройство нам самим пригодится. Оно ведь не настроено на конкретного человека?

– Нет. Имейте в виду, при первых надеваниях возможны головные боли, это не опасно, нужно перетерпеть.

– Учтём. Тебя выведут за периметр.

– Думаешь, не обманет? Будет работать на нас? – спросил я, глядя вслед крашеной шпионке.

– Мы её проконтролировать не сможем… – усмехнулась Осока, – а вот СТИ запросто. Отдам им, пусть используют. Она ещё довольна будет. Служба, в отличие от имперской разведки, агентов бережёт, не жертвует, как пешки.

Остаток ассамблеи прошёл спокойно. Утром пятого дня было объявлено, что сегодняшнее заседание – заключительное. В сущности, всё было уже ясно. Представители планет, населённых не людьми или не только людьми, познакомились друг с другом ближе и поняли, что поводов для сотрудничества можно найти гораздо больше, чем для вражды. Даже скептически настроенные делегаты Рилота изменили своё мнение. Перед отлётом старшая жрица разыскала Нолу и подарила собственноручно вышитую ленту-кушак, поблагодарив за мудрое вмешательство. Делегация Тариса отбывала, как и прибыла, одной из последних. Рати Ситра, которой уже не было нужды изображать секретаршу, оставалась с нами, чтобы улететь на «Погонщике комет», а Латс Рацци решила лететь с Вао.

– Ты так и не сказал ей, что она спасла твоего друга? – спросила Осока, провожая взглядом сверкающую яхту.

– Собирался. Но ты сама слышала, как она относится к эстрадным профессиям, – развёл я руками.

– Очень жаль, – заметила Падме. – Помнишь, он как-то так о ней отозвался, но выражение лица было весьма красноречивым.

– Думаешь, она ему нравится? – недоверчиво покосился на неё я.

– Определённо.

– А, пусть сами разбираются, если встретятся, – сказал я.

– Мне пора, – сказала Рати. – До встречи на главной базе.

Она обняла сначала Осоку, потом Рийо и вместе с Кассией направилась к площадке спидеров. Тогда мы ещё не знали, что не увидимся несколько дольше, чем предполагали.

3

Дневная сторона планеты Кварцит ничем не отличалась от большинства таких же планет, не имеющих открытых водных пространств: цепи гор, долины, обширные плеши пустынь, покрытых сероватым песком или пылью. Не видно было лишь растительности, хотя вода на планете явно имелась в достаточном количестве, об этом свидетельствовали плывущие над поверхностью облачные массы и разлапистые спирали циклонов. По другую сторону терминатора тучи то и дело подсвечивались вспышками молний. Грозы тут явно были повсеместным явлением и гораздо более интенсивным, чем на других виденных мной планетах. Там же, где поверхность не скрывали облака, ночная планета светилась россыпями огней. Наверное, кто-то с первого взгляда принял бы их за города, однако, мне сразу показался странным цвет этого «освещения» – призрачно-фиолетовый. Существу с нормальным зрением жить при таком было бы не слишком комфортно.

– Так светятся выходы на поверхность кристаллических жил, – объяснила Осока. – Городов наверху нет, все они в пещерах.

– Непригодные условия? – спросил я. – На поверхности, я смотрю, ничего не растёт.

– Здесь плотная атмосфера, слишком насыщенная электричеством, – сказала подруга. – Оно и загнало всё живое под землю. На планете всего несколько видов, способных выжить на поверхности. Мхи и какие-то членистоногие.

– Я смотрю, полёты над Кварцитом тоже невозможны, – заметила Падме. – В лоции указано, что входить в атмосферу глубже, чем на сорок тысяч от поверхности опасно для двигателей.

– Они пользуются орбитальными лифтами, построенными ещё Сеятелями, – Осока взялась за рукоятку ориентации и слегка повернула «Амидалу» вокруг продольной оси, так что планета оказалась как бы «над нами». – Когда-то их было два, сейчас остался один. Вон, видите, справа по носу.

Лифт выглядел тоненькой ниточкой, протянутой откуда-то снизу к цилиндру орбитальной станции, раскинувшей в стороны шесть длинных щупалец солнечных батарей.

– А что будет, если и этот выйдет из строя? – спросила Рийо.