Предводитель маскаронов
Шрифт:
Ну вот, опять поругались.
6 утра. Опять звонит встревоженный Владик. «Ужас! Ужас! Вчера вечером я познакомился с какими-то хмырями. Они попросили передать какую-то сумку, они со мной забили стрелку!». «Ну и что?». «Я заглянул вдруг сейчас в эту сумку. Там…». «Бомба!», — догадываюсь я. «А откуда ты узнала?». «Ха-ха-ха!». «Там действительно взрывчатка. 10 кг!». «Иди к страусам!». «Ага, ты думаешь, что у меня белочка! Нет! Боже! Боже! Зачем мне это! Подонки! Они захотели моей смерти!». «Бееелочка! Бееелочка! Бееелочка пушистая, белочка хвостатая», — пою я, подозревая, что у меня тоже белочка началась в голове. «Не веришь?», —
Я реально слышу тик-так, от страха сон спадает с меня.
— Что делать, что делать? Гады! Четыре проводка!.
Мне становится страшно.
— Слушай, ты не бредишь?
— Какой тут бред. Приезжай с фотоаппаратом!
— Неси енто, что мужички тебе подсунули, в милицию!
— Ага? Чтобы меня приняли за террориста? Я войду, а они подадут радиосигнал. 10 кг — этого хватит, чтобы разнести отделение милиции…
— Этого хватит, чтобы разнести весь ваш древний дом. Ваш дом и так такой дряхлый — чихни — развалится! Я всё поняла — это они хотят взорвать ваш дом, чтобы потом на его месте построить что-нибудь. Они не хотят тратить деньги на расселение ваших коммуналок! Хитрые какие! Вот они и придумали, сунули тебе сумку со взрывчаткой. Действительно, могут радиосигнал подать, и ваш дом взорвать к чертям собачьим. Скажут — теракт. А на самом деле уничтожат людей, которых пришлось бы расселять. Сэкономят кучу бабла и дёшево поимеют кусок дорогой земли в самом центре города. Гады! Как я их ненавижу! Ненавижу их жадность и деньги! Ну вот, взорвут они вашу чудную квартирку с вашими чудными милыми людьми, а заселят этот пятачок земли проклятыми богом и чёртом двуногими существами без души, которые прокляты будут априори до 7 колена, и которым никакие деньги их грязные счастья не дадут. Ненавижу этих ублюдков! — говорю, а сама ловлю себя на том, что это всё же белочка!
— Я гений! Взрывчатку надо бросить в реку!
— Так беги быстрей, быстрей, ты слышишь, я не хочу, чтобы ты взорвался! Беги быстрей!
Владик убегает.
6.30. Звонит.
— Так. Запомни. Если что. С среднего пролёта моста. Оно лежит на дне.
— Не взорвётся?
— Да ты что, там этой взрывчатки, бомб всяких — навалом. На 10 кг больше, на 10 кг меньше.
— Нептун не обидится.
— Так, а теперь они меня убьют. Я приду на стрелку, сделаю вид, что сумку потерял. Но такое не прощается. Я труп!
— Не надо! Не надо труп! Нет, всё же это белка. Пушистая белка. Ты слишком много выпил пива! B к тому же — зачем тебе на стрелку то идти, а? Не ходи, уезжай к страусам!
— Не веришь? Что ж, мне надоела жизнь. Мне скучно. Пусть отстреливают!
— Прекрати! К тому же — а как быть с тем, чтоб быть в ответе за того, кого приручил! Типа белку, прикормленную орешками.
— Ты на что намекаешь?
— На то самое. Так, быстро уезжай к страусам! Немедленно!
— Они и там меня найдут!
— Ну, прямо-таки найдут. Если найдут, прячься за страусов. Страусы будут бить террористов когтями в рёбра. И вырывать их с мясом. Чтоб неповадно было. Вот так, вот так!
— Прекрати издеваться! Не смешно, а страшно. Кстати… Кстати, мой друг занимается тем, что мумифицирует головы погибших страусов. Высушивает их в песке и хранит на полке.
— Это белка!
— У него их 40 штук. Представляешь, на полке 40 маленьких таких сушёных безглазых носатых голов…
— Это белллккааа!!!
— О, уже 7.00. У меня стрелка.
— С бандитами?
— Нет, с человеком, который
меня к страусам свезёт.— А, со страусятниками?! Всё же это белка!
— Пока! В страшном мире мы живём. Помни про средний пролёт моста!.
Я закрываю глаза и вижу Белку, бьющуюся насмерть с Бычьим цепнем. У обоих ссохшиеся головы. Под подушкой у меня лежит «Сельская жизнь», зазывно маня на природу. Сука Владик. Я тоже хочу к страусам, как я хочу к страусам.
«Владик! Кончай пить! Пьянство тебя не украшает. Ты такооой страаашный становишься! Рожа у тебя становится алой, алым цветом горят уши и нос, глаза красные, и кофта у тебя красная. Только рогов и копыт не хватает. Хотя копыта у тебя есть. Ты ж свои кроссовки называешь копытниками. Ха-ха-ха. Хи-хи-хи. А вообще не смешно. И голос у тебя становится такой противный. Будто кто-то изнутри зажал тебе нос и говорит из тебя не твоим голосом. Так то голос у тебя красивый, мужской такой мелодичный голос как у Фреди Меркури. Зря ты Владик трус поганый, и закопал свои таланты в землю. Зря ты Владик не поёшь. У тебя бы получилось как у «Спарков». А когда ты пьян, какой-то бабий голос из тебя говорит какую-то мерзкую чушь. Как чревовещание. Это гадко, Владик. Зачем ты даёшь своё тело, чтоб чрез него какие-то бабско-адские духи какую-то пролетарскую чушь несли!». «Да нет проблем! — говорит Владик. — Я в один миг могу бросить пить. Всё под контролем. Захочу — и брошу за один день!». «Ну-ну, Владик…».
Влад опять исчез. Появился красивый, свежий, загорелый, ох какой весь красивый, щетинка на бритом черепе бархатная, нос арийский, тело как у розового лосося.
— Ты где был?
— Я чуть не умер!
— Здорово как ты чуть не умер! Посвежел, однако!
— Мне Медный Всадник явился!
— Зашибись! Врёшь, поди. Как это он так тебе явился?
— Как-как… Обычно так. В двери прямо конь входит, на нём человек сидит, бронзовые, тяжёлые, пол аж скрипит и прогибается под ними.
— А змея за Медным всадником не заползала? На копытах он её не приволок? — я ёрничаю и похохатываю, хотя это ведь не смешно.
— Нет, змеи не было.
— Нет, нет, Влад, ты вспомни, там, наверное, зелёная змея была по имени Делириум? — я ржу и вспоминаю одного художника, который хотел поставить спектакль «Бой Медного Всадника со змеёй». Он даже нарисовал картинку — такой длинный тощий змей, похожий на бычьего цепня, летает по небу, и Медный Всадник пытается от него отмахнуться.
— Нет, зелёного змея не было, — грустно вздыхает Владик. — Я сидел у себя на Шпалерке, в комнате своей. Много пил перед этим. Пить одному было скучно, я столик поставил пластиковый, дачный, рядом поставил стул, посадил зайца своего розового, ну ты видела, длинный такой, с ушами, любимая игрушка моего детства. Поставил на стол два стакана водки — один зайцу, один себе. Вдруг стук грубый такой в дверь… Открываю дверь — а там Медный Всадник, прямо с конём, входят такие бронзовые. Я и ему стул поставил, стакан водки налил. Не одному же пить… Он присел…
— Как присел? Конь присел? Или всадник слез и присел. Или конь сел и всадник на нём?
— Угу… Последний вариант верен. Потом ничего не помню… Проснулся, решил, что сон такой неприятный приснился. Вдруг смотрю: на столе три стакана пустые, три стула вокруг стола, заяц розовый сидит. Значит тот, третий, Всадник Медный — то, приходил, значит, однако…
Опять мужик в бреду! В полном! Опять делириум к нему приходил! Белочка к нему пришла в бронзовом виде. Мозг к нему его вынутый с волей в обнимку пришёл…