Прекрасное сожжение

Мы с Тайлером по-настоящему не вместе. Не было никаких «мы» – то есть никакой ревности, ожиданий и подробных обсуждений статуса наших отношений или к чему они приведут. Я была завязавшей пьяницей, а он – завязавшим кобелем. Любой психотерапевт, наблюдавший меня последние пять лет, сделает однозначный вывод: у нас нет никакого будущего.

Взяв в руки пульт, включила телевизор. На новостном канале говорилось о пожаре, а в бегущей строке снизу экрана сообщали последние новости. Послушав их несколько минут, решила отключить.

На кровати, в том самом месте, куда я его и бросила, зазвонил телефон. Даже стоя в десяти шагах было видно, что это - моя сестра. Рингтон прозвонил несколько раз, после чего экран погас и вскоре снова засветился.

Подойдя ближе, я потянулась за телефоном и пока подносила его к уху не могла решить – запустить им через весь номер или же ответить.

– Алло?

– Эллисон?

– Привет, Финли.

В ответ она вздохнула.

– Я думала, тебя уже в живых нет. Мама с папой тоже так считали.

– Для них в каком-то роде так оно и есть.

Я ощутила вспышку ее ярости и сжалась, услышав в трубке крик.

– Но не для меня! Я тебе ничего не сделала, Элли, а ты игнорировала и избегала меня несколько месяцев! Думаешь, я здесь просто наслаждаюсь пляжем в надежде, что с тобой ничего не случилось?

– Нет, но я надеялась…

– Иди ты, знаешь куда! Не смей говорить сейчас приятные вещи. Я зла на тебя! И не заслужила подобного обращения!

Я застыла, мне показалось за ее словами скрывалось что-то еще, помимо моего игнора.

– Скажи что-нибудь! – Голос Финли дрогнул, и она начала всхлипывать.

Я поморщилась.

– Ты что, плачешь? Не плачь, Фин, прости меня.

– Почему ты не разговариваешь со мной? – Плакала она. – Что я такого сделала?

– Ничего. Ты ничего не сделала. Мне просто не хотелось портить тебе отпуск. Я не хотела, чтобы ты испытывала чувство вины и беспокоилась обо мне.

– Ты провалилась по всем пунктам!

– Мне очень жаль.

– Мне не нужны твои извинения! – Ругалась она. – А нужно, чтобы ты брала долбаную трубку, когда я звоню!

– Хорошо, – ответила я. – Возьму.

– Обещаешь? – Сделав глубокий вдох, она заговорила гораздо спокойнее.

– Обещаю. Я отвечу, когда ты позвонишь… если только не буду занята на работе.

– Чем ты там, кстати, занимаешься? Мама сказала, работаешь то ли секретарем, то ли фотографом, то ли еще кем-то в местном журнале.

– Да.

– Пользуешься камерой, которую я подарила?

Я слышала ее улыбку. Она уже простила меня. Значит о Стерлинге ей ничего не известно, и когда она обо все узнает, почувствует сильное предательство, вспомнив этот разговор. Мне очень хотелось бросить трубку, но тем самым я только усилю подозрения.

– Да. Это очень хороший фотоаппарат, Фин, спасибо.

Несколько продолжительных секунд Финли молчала.

– У меня такое ощущение, что я говорю с незнакомкой.

– Но это я, – ответила я.

– Нет, не ты. Ты изменилась.

– Я трезвая.

Она выдохнула смешок.

– Как успехи?

– Вообще-то, хорошо. Ну… один раз сорвалась. Как Санья?

– Не представляю. Последние три недели я на Бали.

– Так как на Бали?

– Красиво. Но я возвращаюсь в штаты повидать тебя.

На меня накатила паника.

– Я очень по тебе скучаю, Фин, но мне приходится много путешествовать. Я преследую межведомственных пожарных, мы будем в разъездах до начала октября.

– Пожарных, значит? Команду Тайлера?

– Да.

– Ты ведь трахаешь его, правда?

– Время от времени.

– Так и знала! – Захихикала она.

Мне будет не хватать Финли, которая никогда не удивляется и снимает с плеч груз ошибок. Финли постоянно находила мне оправдания; она вела меня по жизни, держа за руку и спокойно распоряжаясь, потому что так ведут себя старшие сестры.

Как бы мне не хотелось предотвратить это, но рано или поздно настанет время, когда мы останемся сестрами, но не друзьями. Даже если Финли меня простит, ее постоянно будет преследовать боль моего предательства, а я так и не узнаю, доверяет она мне или нет.

Я осушила одну из двух бутылок воды, желая отведать чего-нибудь покрепче, затем обошла номер два раза и решила спуститься вниз. Собственное отражение в зеркале около двери привлекло мое внимание, и я наткнулась на решительный взгляд больших льдисто-голубых глаз. Выражение моего лица не предвещало ничего хорошего. Темные пряди волнистых волос выбились из небрежного пучка. Я не пила, работала, занималась типичными для людей вещами… но была ли я счастлива?

Часть меня возненавидела Тайлера за то, что заставил задаваться этим вопросом. Если бы я не была счастлива, занимаясь любимым делом, засыпая рядом с терпеливым мужчиной, который заботился обо мне единственным известным ему способом, заслуживала ли я его вообще? У меня были независимость, собственные сбережения и возможность принимать решения – но глядя в отражение Элли версии 2.0 сложно было игнорировать грусть в глазах. Что невероятно бесило.

За моей спиной захлопнулась тяжелая дверь, когда я направилась вниз. Лифт донес меня в вестибюль, который на удивление оказался практически пустым.

– Привет, – поприветствовала я администратора.

Она улыбнулась, отодвинув в сторону рисунок, над которым работала.

– Красиво, – заметила, после повторного осмотра.

– Спасибо, – ответила она. – Что вам угодно?

Моя кредитная карта легла перед ней на стойку.

– Можете сменить карту, оплачиваемую мой номер?

– Конечно, – она забрала серебристый прямоугольник со стола. Кликнула несколько раз мышкой, а затем провела картой через считывающее устройство. – Сопутствующие расходы тоже?

– Да. За все.

– Готово, – она вернула мне карточку. – Поставьте здесь свою подпись.

– Спасибо… – я перевела взгляд на ее бейдж. – Дарби.

– Не за что, «Маунтеньер».

Я отправилась к барной стойке, где находился только парень, натирающий посуду. Его кожа была гладкой и смуглой, и выглядел он слишком молодым для своей серебристой шапки волос и бакенбард.

– Добрый день, – поздоровался он. Его кулак, покрытый тряпкой, быстро протер изнутри стеклянный стакан, после чего мужчина отставил его и взял следующий из раковины. Темные глаза взирали на меня с большей интенсивностью, чем предполагал их владелец.