Прекрасное сожжение

Уперев локтями в подоконник, я ничего не могла с собой поделать и начала быстро-быстро моргать. С моего места виднелись горы, сгрудившиеся вокруг бараков. Глаза наполнились слезами, и те начали стекать по щекам, не стихая до тех пор, пока тело не затрясло от рыданий. Мне хотелось находиться в том хрупком здании с холодными душами и неудобными кроватями настолько, что становилось больно. Несколько раз с моих губ срывались всхлипы, я вытерла нос о запястье, облизала губы, мечтая о пяти или шести порций водки с тоником – черт, да я бы даже не отказалась от упаковки дешевого пива, все что угодно, чтобы унять боль.

Я прислонилась к стене, стараясь удержать пейзаж в поле зрения, единственное, что мне оставалось делать, мечтать о том, чего нельзя получить, и закрыла глаза.

Глава 18.

Джоджо пристегнула ремень безопасности и отъехала от тротуара, практически всю дорогу до «Маунтеньер» сохраняя тишину. Лишь в квартале от издательства она, наконец, вздохнула и собралась уже что-то сказать, но внезапно передумала. Ее молчание не напрягало. Мне прекрасно известно, что она собиралась сказать также, как и ей было известно, что я ее поняла. Люди часто ведут бессмысленные разговоры, и, если бы Джоджо сейчас начала говорить, у нас сложился бы именно такой разговор.

Она припарковалась и жестом показала мне следовать за ней.

– Стол все еще стоит на своем месте. Ты помнишь, что нужно делать?

– Грузовика Вика нет на месте, – заметила я.

– Он будет позже. На встрече с поставщиками.

– В «Терксе»? – Сглотнула я. Горло горело, жаждая ощутить виски – что угодно, чтобы унять тягу, мучавшую с момента пробуждения.

– Ага. Ты не сразу легла спать, да?

– Я пыталась.

– Ты облажалась. Поверь, я не стараюсь оправдать твои поступки. Папуле неоднократно звонили по поводу твоего поведения. Уверена, «Лесной Службе» тоже, – она открыла дверь, и я последовала за ней внутрь здания, остановившись, пока не включился свет.

– Чиф правильно поступил, отправив меня домой. От меня там не было никакого толка, еще и его выставила в плохом свете. Не стану винить, если меня больше никогда не возьмут на вызов.

Я вошла в свой кабинет, Джоджо за мной, прислонившись головой с платиновыми волосами к дверной раме.

– Я тоже. Но не удивлюсь и обратному. Когда они должны вернуться?

– Сейчас они на политическом пожаре. О котором передают по множеству новостных каналов. Их не будет целых четырнадцать дней.

Девушка встала ровно.

– Если там находятся множество каналов, может, и мне следует присоединиться к ним.

Гнев и ревность воспламенили каждую клеточку моего тела. У Джоджо есть семья… и от моей ей следует держаться подальше.

– Они не позволили пойти с ними, Джоджо, хотя у меня уже был опыт. Я немного знакома с их методом работы и с поведением огня. Не обижайся, но тебя вряд ли возьмут в горы.

Она мне подмигнула.

– И когда же меня устраивало «нет» в качестве ответа?

Я выдавила из себя улыбку, глядя на то место, где она стояла, прежде чем повернуть за угол к своему столу. Минуту спустя она уже говорила по телефону, улаживая детали ее работы с альпийским подразделением.

Глаза начало жечь, и я затолкала обратно слезы, отказываясь плакать на глазах у Джоджо. Ввела пароль на компьютере и почувствовала себя так, словно день моего повышения прошел сто лет назад – когда я была полна надеждами, что смогу измениться.

Телефонная трубка Джоджо с грохотом опустилась на место, и она снова показалась из-за угла.

– Посторожишь местечко на этой неделе? Я отправляюсь на юг.

– Они позволят тебе следовать за альпийским подразделением?

Она ухмыльнулась.

– Они пока об этом не догадываются, но да. Отель в Колорадо Спрингс, правильно?

Я кивнула, сохраняя спокойное лицо, пока Джоджо не развернулась и не закрыла за собой дверь. Тогда я скривилась, спрятав лицо в ладонях и сделав глубокие вдохи.

Для меня было обычным делом облажаться, но не испортить кое-что важное. Эта мысль навела на Тайлера, я прекрасно знала, что испортила и наши с ним отношения. Внутри меня существовала какая-то темная часть, которая не позволяла мне быть счастливой и портила все хорошее до того, как оно оставило бы меня ни с чем.

Заголосил телефон, прочистив горло, я села ровнее и подняла трубку.

– «Маунтеньер», – голос слегка дрожал.

– Как проходит первый день возвращения? – Спросил Тайлер. Его глубокий мягкий голос заставил исчезнуть все вокруг.

Я вытерла мокрые от слез щеки, снова прочистив горло.

– Замечательно. Дом, милый дом.

– Как тебе квартира?

– Хорошо. Спасибо.

– Ты точно там была? – Спросил он. Мне не составило никакого труда представить гримасу недоверия на его лице.

– Да. Да, была. На твоей кровати есть простыни, даже чистые.

Он вздохнул.

– Элли…

– Знаю.

– Нет, не знаешь. Я скучаю по тебе как ненормальный. Находиться в горах, в окружении дыма, истощенный и покрытый грязью – мое самое любимое времяпровождение, но теперь без тебя все изменилось. Чего-то не хватает.

– Шерифа? – Пошутила я.

Он выдохнул смешок.

– Серьезно. Я написал тебе письмо. Знала бы, как все ребята издеваются надо мной.

– Тэйлор, наверняка, больше всех.

– Огонь подобрался очень близко, мы работаем посменно и живем в отеле.

– Ты не спишь в лагере?

– Не-а. Тэйлор сваливает куда-то в город. Думаю, у него есть девушка.

– У него всегда есть девушка.

– Но не та, ради которой он бы жертвовал несколькими часами отдыха перед возвращением к пожару.

– Должно быть, ты еще не слышал, но скоро узнаешь. Джоджо на пути к альпийскому подразделению.

– Джоджо? – Тайлер произнес ее имя с долей презрения. – Зачем?

– Я рассказала ей обо всех новостных агентствах, освещающих пожар. И она посчитала, что из нашего издательства тоже должен быть представитель.

Он вздохнул.

– Бля, Элли, мне очень жаль. Тебе, должно быть, больно.

Грудь сдавило изнутри, глаза снова защипало от слез.

– Сама виновата.

– От этого не легче.

– Ты прав.

Он недолго помолчал. – Хотел бы я быть рядом.

– Я тоже.

– Двенадцать дней, Эллисон. Я приеду за тобой через двенадцать дней.

– Тайлер?

– Да?

– Я думаю о выпивке. Постоянно. – Когда он ничего не ответил, я продолжила. – Не думаю, что все пройдет так легко, как я рассчитывала.