Прелести

— Да всё и так узнается, если что… Тут люди разные бывают, поначалу смотришь, вроде пацан ничего, а потом оказывается столько косяков за ним числится… Недавно один такой приезжал. Из Кемерова, земляк твой, — он повернулся к хозяину заведения. — Помнишь, Володя?

— Угу, — кивнул головой последний.

— Так что, сам понимаешь, если что…

— Понимаю, ещё бы… — я облокотился о прилавок и внимательно посмотрел на нового знакомого. Был он ростом пониже меня, довольно плотным, кепка надвинута низко на глаза, вид совдеповско-бандитско-шпионский, но с французским колоритом. — То, что люди разные бывают, я и без тебя знаю. Чем умничать, лучше бы рассказал, какие тут в Париже движения происходят, а то я за границей впервые.

— Да ты никак обиделся?

— В России на обиженных кладут кое-что.

— Гляди, разбирается, — подмигнул Серёга Вагнеру. — Ладно, Андрюха, давай лучше выпьем. Вы тут с Володькой бутылку, я слышал, опустошили. А, может, курнёшь? Сравнишь чуйский кайф с марокканским. Не хочешь? А я пыхну, — он достал из кармана баретку гашиша и принялся набивать сигарету. — Сто франков такая доза стоит у арабов. Они из Марокко привозят. Я их всех уже в лицо знаю, кто этим занимается. Может, попробуешь всё-таки?

— Да нет, не хочу, — махнул рукой. — Я и сигареты-то лет пять не курю, не говоря про кайф.

— Как хочешь, хозяин барин, — Сергей подкурил забитую сигарету и глубоко затянулся. — Живёшь в гостинице?

— В гостинице.

— Один в номере?

— Один.

— Хорошо… Что не пьёшь-то? Я пока не буду смешивать, пейте сами.

Мы с Вагнером хряпнули ещё по одной. Виски я не любил, особенно после водки, особенно не разбавленные, особенно, чисто по-русски, сразу по полстакана.

— Как там, в России-то? — подождав, пока мы произведём акт уничтожения самогона, вновь продолжил Серёга. — Говорят, дурдом полный?

— Кто говорит, для того и дурдом. Я мало ещё здесь чего видел, а там вроде всё приелось, не знаю, что тебя интересует.

— Значит, жить там можно?

— Можно.

— А что же ты сюда приехал?

— А ты?

— Я же говорю, мне нужно было.

— И мне нужно.

— Гхе, — усмехнулся Сергей, вновь затянулся, затем закашлялся. — Из Питера никого не знаешь?

— Почему не знаю? Знаю, — назвал несколько имён, но он лишь замотал головой.

— Нет, об этих ничего не слышал. Я ведь сам питерский. Нас тут несколько человек.

— А из Сибири никого нет?

— Нет никого, — парень выбросил на улицу добитый косяк. — Приезжать-то приезжают, и из Сибири в том числе, но чтобы постоянные… Я лично не знаю.

— Ну ладно, познакомились и пока достаточно. Сегодня раньше закрыться хочу, — хлопнул по прилавку ладонями Владимир. — Давайте расходиться, — он принялся наводить порядок, складывать шапки и сапоги в специальный отсек.

— Ты-то сейчас в отель? — кивнул мне Серёга.

— Да, наверное, куда ещё?

— Подходи сюда завтра, часов в шесть вечера. Увидимся.

— Хорошо, подойду.

— Пока, Володька, — поднял Сергей руку.

— А бутылку-то кому оставили? — Вагнер закрутил горлышко виски. — Забирайте с собой.

— Забирай, Андрюха, — мой новый знакомый передал в свою очередь бутылку мне. — В гостинице выпьешь, не пропадать же добру…

Взял «добро» и побрёл вниз по переулку. Переулок упирался в католический собор, слева от которого находился мой отель.

— Ах, гостиница моя, ты гостиница.

На кровать присяду я, ты подвинешься…

Присел на ступеньках Божьего Храма и сделал глоток прямо из горлышка. Посидел. Глотнул ещё, затем спрятал виски во внутренний карман, поднялся и, пошатываясь, вошёл в холл отеля. Вошёл, остановился перед молодой девушкой за перегородкой, соображая, как будет двадцать четыре на французском. Разумеется, не сообразил и буркнул на английском: «Твенти фо». Она поняла и протянула с улыбкой ключи от номера. Красивая девушка, добрая…

* * *

До теста Купера мы добрались с Михой без происшествий. Оттестировались… Оставалось пробежать по возможности большее число кругов по стадиону. На всё про всё двенадцать минут. Ранним утром группу, состоящую из двадцати волонтёров, одели в спортивные трусы и выстроили на плацу. Затем два капрала, один поляк, а другой тот самый украинец-физкультурник, легким темпом погнали всё воинство на близлежащий городской стадион. Остынуть не дали, быстренько выстроили в линию и дунули в свисток. Попёрли…

Среди толпы балбесов всегда найдётся один умник. Закон. Среди нас, разумеется, отыскался мастер спорта. Румын. Всё стадо устремилось в погоню за мастером спорта в том же темпе, что и он. И я тоже. Бежали полтора круга. Затем оказалось, что мастер он один. Задумались, но было поздно. По одному стали сходить с дистанции.

Я устал уже после первого круга и, плюнув на результат, героически отстал от будущих коммандос. После третьего круга, продвигаясь всё в том же неспешном темпе, обогнал две трети группы. Легионеры, надорвавшись в погоне за марафонцем румыном, хватались за ноги и, изображая конвульсии, падали на гаревую дорожку.

Когда прозвучала команда «стоп», оказалось, что я умудрился пробежать шесть с половиной кругов. Миха отстал ненамного. Тест Купера мы сдали и уже через час переоделись из зелёнки в старую поношенную комбу.

* * *

На следующий день в шесть часов вечера я был в состоянии «ещё так себе». Подходя к торговому дому, издали услышал, что магазин не пустует. На прилавке красовались разномастные бутылки, преимущественно «Столичная», а возле прилавка тусовалась компания поддавших мужчин и женщин. Возле магазина стояли припаркованые автомобили, и на весь переулок разносилась песня о миллионе алых роз.

— Вечер добрый!

— Привет, привет, — Серёга поприветствовал меня пожатием руки. — Всё нормально?

— Да вроде, — поздоровался с Вагнером и другими посетителями магазина.

Русскими были все, кроме невысокого ростиком темноволосого француза Кристофа. Как потом выяснилось, он и являлся подельником моего знакомого.

— Со ва? — спросил он, пожимая руку.

— Это он тебя спрашивает: «Всё о, кей?» — выручил Серёга. — Отвечай тоже: «Со ва».