Прелести

— Ясно… Кто тебе мою комнату показал, или сам нашёл?

— Ага, в этих джунглях найдёшь кого-то. Парень какой-то помог. Болгарин или югослав.

— Здесь и тех и тех хватает. Я потом узнаю.

— А что это тут у вас за филиал ООН такой? Кого только не встретил, пока тебя разыскивал.

— Ну да, — засмеялся Валера. — Точно типа ООН. Здесь ведь хаим. Общежитие для тех, кто политическое убежище попросил. Пока дела рассматриваются, так и живут.

— И ты политическое убежище попросил?

— Вроде того.

— И как давно?

— Три года скоро будет.

— Три года? — я удивлённо обвёл рукой помещение. — Три года в этом сарае?

— А что делать, — он, оправдываясь, поднял вверх ладони. — Другого мне сейчас не дадут, а на пособие квартиру не снимешь. Тем более из Биркенштадта выезжать нельзя.

— И что, рассчитываешь получить это убежище?

— Если честно, нет. Сейчас выходцам из Восточной Европы почти не предоставляют. У нас там демократия.

— А чего ждёшь?

— А что делать? — ответил он вопросом на вопрос. — В легион, что ли, завербоваться?

— Куда?

— Во Французский Иностранный Легион. Туда многие когти рвут. Но только меньше чем на пять лет контракт не подпишешь, а пять лет — сам понимаешь…

— Так ты уже три года в этой дыре торчишь, какая разница? Может, тебе тут нравится?

— Смеёшься, что ли?

— Нет, не смеюсь, устал просто. Давай, наверное, чай попозже попьём, а сейчас я вздремну маленько. Просплюсь, ворчать перестану. Там и поговорим посерьёзнее. Добро? Куда лечь?

— А? Да вот на диване ложись, — опять подскочил Валера. — Спи, я пока в магазин схожу.

* * *

Разбор полётов:

Долго не мог понять, где нахожусь. Взлетел вверх, сфокусировал образ Территории-2 и приземлился на знакомом месте. Внизу разглядел Енисей.

Прошёлся по тропинке, спугнул двух чёрных воронов и остановился, следя за кругами, которые описывают надо мной эти птицы-долгожители.

Солнце было скрыто тучами, деревья уже скинули листву, но снега ещё не было. Поздняя осень.

Начинало темнеть. Значит, я попал в конкретное время. Разница между Биркенштадтом и Красноярском составляла шесть часов. В Германии часов одиннадцать утра. Здесь, соответственно, около пяти вечера.

Дул ветер. Видимо, было прохладно, хотя я совсем не чувствовал температуру воздуха. Одет был в ту же куртку, в которой приехал в Европу. Интересно…

Вспомнил, как я убегал от полиции. Легко и непринуждённо. Тогда оба тела оказались в одной временной и пространственной плоскости. Одно убежало, другое нет. Может быть, стоило помочь основному коню?

Почувствовал, что просыпаюсь. Резко взлетел вверх, до смерти напугав воронов. Когда картинка наладилась, приземлился на то же место.

Захотел увидеть Елагина. Через секунду он стоял рядом. Совершенно пустой — зомби. Понятно, он сейчас никак не может спать. В это время Саня всегда на работе. Отправил обратно.

Вытянул Бобылева. Та же история. Зомби. Отправил вслед за Саней. Вызвал ещё пару знакомых — то же самое. И вдруг, не знаю почему, подумал о погибшем год назад Антоне Красновском. Подумал и непроизвольно вытянул его сюда, на берег Енисея. Он стоял закутанный в какой-то серый плащ, и ветер рвал и разбрасывал его светлые волосы. Самым поразительным в этом являлось то, что Антон не был пустым зомби.

— Привет, Андрюха, — первым поздоровался Антон.

— Привет, вот уж кого не ожидал встретить, — я стоял к нему в пол-оборота и внимательно следил за действиями гостя. — Добро пожаловать на землю.

— Спасибо, — улыбнулся он. — Тебе тоже, добро пожаловать.

— Даже так? — я покачал головой и усмехнулся.

— Ты чего так настроен агрессивно? — перестал он улыбаться. — Ты ведь меня позвал?

— Да уж ладно, Антон, не сердись, сам должен понимать, — замялся, не зная, что сказать. — Непривычно, просто…

— Ну, теперь-то привыкнешь, — он отвернулся от меня и поглядел на реку. — Если я тебе не нужен, то, наверное, пойду?

— Иди.

— Ну, пока… — Антон развернулся и просто зашагал сквозь кусты вдоль тропинки.

Я провожал его взглядом до тех пор, пока он не скрылся совсем.

Затем долго лежал с открытыми глазами на диване, прокручивая в памяти все подробности этой встречи. Да уж. Чем дальше в лес…

* * *

По рассказу моего очередного нового знакомого, я выяснил, что родом он из Западной Украины. В двадцать лет, отчаявшись найти место в жизни на благодатной украинской почве, решил перебраться в более, как ему казалось, перспективное и цивилизованное место — город Ленинград. Прожил там несколько лет, мотаясь по общагам и, не обнаружив ни манны небесной, ни гречки земной, решил, что и Питер не отвечает его внутренним потребностям. Занимался в основном перепродажей шмоток на барахолке, то есть являлся, говоря языком более ёмким, барыгой-спекулянтом. Накопив в результате этой деятельности некоторую сумму денег, уехал в Париж. Но там, как оказалось, его тоже не ждали с распростёртыми объятиями. Тысячи идиотов уезжали на Запад, где, как им мерещилось из Совка, можно, не ударив палец о палец, жить припеваючи. В итоге западное общество пополнялось новыми поломойками, мусорщиками и безработными иждивенцами.

Валера, насмотревшись вдоволь, на голодный желудок, красот Парижа, переехал в Германию, где наплёл местным властям клубок из ужасных рассказов о преследовании в СССР инакомыслящих всемогущим КГБ. В результате подобного бреда нового диссидента из Красной России оставили в ФРГ, дожидаться решения о своей дальнейшей судьбе, и поселили в фильтрационном пункте вместе с такими же ценителями западной демократии из стран третьего мира. Три года он жил в каморке без окон, но зато под свободным небом Германии.

Опять же всё это я узнал с его собственных слов. То, о чём потом передали все телевизионные каналы Европы, мне пришлось узнать несколько позже. Где больше правды, кто знает?..

Мы шли через лес по асфальтированному тротуару. Валера нёс какую-то чушь про местных обитателей гетто. Я думал о своём. На светофоре мой спутник остановился и взмахнул рукой.

— Давай перейдём на другую сторону.

— Давай, — равнодушно пожал я плечами и направился через дорогу.

— Подожди, — тормознул он. — Зелёный загорится.

— Зачем тебе зелёный, тут ведь никого нет?

— Немцы поймут неправильно, — как бы извиняясь, произнёс Валера.

— Где? В лесу вечером?!

— Всё равно…

— У-у-у… — я перешёл на красный и, не дожидаясь его, побрёл дальше.

Он привёл меня в какой-то населённый пункт, где на непокрытой асфальтом площадке стояли брошенные советские автомобили.

— Вот смотри, — азюлянт пнул ногой по колесу довольно приличной с виду «пятёрки». — Если найдутся люди, которых ты заинтересуешь, я мог бы за умеренную плату им много таких мест показать.