Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)

– Кажется, вы сказали «преступление»? – переспросил Аллейн.

– А разве не об этом я все время толкую, сэр? Ни черта это не несчастный случай – вот что я вам скажу. И никакого небрежения по части хранения опасных веществ с моей стороны не было. А ведь местные обвиняют меня именно в этом.

– Знаете что, мистер Помрой, – сказал Аллейн, – давайте начнем с самого начала. Вы приехали к нам, потому что получили некую информацию…

Абель открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Аллейн не предоставил ему такой возможности и продолжил:

– … или имеете собственное твердое мнение, касающееся смерти мистера Люка Уочмена.

– Вот-вот! Именно что «твердое мнение». Лучше и не скажешь! – воскликнул Абель.

– Сформировавшееся на основании того, что имело место доказанное отравление цианидом, хотя пока и не установлено, каким образом яд попал в организм.

– Все верно, сэр. Именно так я и думаю. А вот у присяжных вердикт получился какой-то расплывчатый. – Взгляд Абеля потеплел. – И что в результате? А в результате старый болван Джордж Нарк, который никогда не отличался большим умом, расхаживает по деревне и рассказывает всем и каждому о том, как я убил мистера Уочмена посредством криминального небрежения при хранении цианида. И еще постоянно требует, чтобы я лучше мыл стаканы, поскольку боится, что на них остались следы яда, а ему, видите ли, не хочется умирать в муках, как это случилось с мистером Уочменом.

– Отлично вас понимаю. Подобные вещи не могут не вызывать раздражения, – согласился Аллейн. – Но кто такой этот мистер Нарк, о котором вы упоминаете?

– Как я уже говорил, сэр, один старый дурак, местный фермер, обладающий слишком длинным языком, но глупой головой. Я бы не стал уделять ему столько внимания, поскольку что с дурака возьмешь? Но дело в том, что те, кто не знает его, прислушиваются к его словам, а это дурно сказывается на моем бизнесе. Но уж я-то не сомневаюсь, – произнес Абель с уверенностью в голосе, – что в смерти мистера Уочмена нет ни капли моей вины. Спросите почему? Да потому что я, кончив травить крыс в помещении конюшни, где у меня сейчас гараж, сразу же заткнул флакон с цианидом герметичной пробкой и своими собственными руками отнес его в каминный зал и поставил в специальный шкафчик на отдельную полку. А потом сжег перчатки, в которых работал, да еще и тщательно вымыл руки, сэр. Флакон же сутки простоял на полке, куда был поставлен, и если хоть одна капля из него попала не туда, куда надо, то произошло это, сэр, исключительно по злому умыслу, а не по причине несчастного случая. Я и домоправительницу свою расспрашивал, и служанок, и все они в один голос заявили, что никто из них даже близко к этому шкафчику не подходил. Уж очень они этого самого яда боялись. То же самое и мой сын Уилл сказал. И еще одно, сэр. Стаканы, которые я достал, когда мистер Уочмен велел откупорить бутылку старого бренди, чтобы угостить компанию, считались самыми лучшими нашими стаканами и хранились отдельно от прочих в массивном ящике под баром. А теперь скажите мне, сэр, могла ли эта чертова отрава, какой бы опасной она ни была, перебраться по собственной инициативе из закупоренного флакона, миновав стеклянную дверцу шкафчика, в помещавшийся под стойкой массивный деревянный ящик со стаканами и попасть хотя бы в один из них? Ну так как: могла или нет? Прошу ответить мне на этот вопрос.

– Как мне кажется, подобное могло произойти только благодаря какому-нибудь волшебству или магии, – с улыбкой произнес Аллейн.

– Я тоже так думаю.

– А что вы можете сказать по поводу стрелок, мистер Помрой?

– Ах да! – вскричал Абель. – Эти коварные стрелки… Когда Джордж Нарк перестает болтать об отравленных стаканах, то переключается на стрелки для игры в дартс, на которые я по неосторожности якобы пролил цианид или они каким-то образом сами в нем измазались. Ну так вот… Прошу вас заметить сэр, что в тот самый четверг, когда я травил крыс в гараже, стрелок еще и в помине не было, и привезли их только на следующий день, а в распечатанном виде они находились лишь в течение пяти минут до начала игры, сэр. Такие дела!

– Насколько я помню, это были совершенно новые стрелки, не так ли?

– Совершенно верно. Их привезли из Лондона за несколько часов до начала игры, а распечатал их я лично на стойке бара в присутствии ребят, собиравшихся помериться силами в игре «Вокруг циферблата». Правда, до игры они побывали в руках мистера Пэриша и моего сына, которые вытащили их из коробки по одной, чтобы полюбоваться. Также Боб Ледж взял одну или две для контрольного броска. И бросил, между прочим, сопроводив бросок замечанием о том, что стрелки отлично сбалансированы. И сразу после этого начал метать их в руку мистера Уочмена. Так что стрелки были новехонькие, клянусь вам.

– И тем не менее, – сказал Аллейн, – лаборант, делая анализ, обнаружил на одной из них слабые следы цианида. Уж не на той ли, что воткнулась в палец мистера Уочмена?

Абель в сердцах хлопнул себя ладонями по коленям.

– Вот дьявольщина! – воскликнул он. – Мне этот болван Джордж Нарк и без того все уши прожужжал о научном подходе в криминалистике… Прошу выслушать меня еще раз, сэр! Прошло более двадцати четырех часов с того момента, как я поставил флакон с ядом на полку в шкафчике. И с тех пор я много раз мыл руки. Раз десять как минимум. Кроме того, стойка бара неоднократно протиралась влажной тряпкой. Спросите себя сами, мог ли я даже случайно измазать эти стрелки ядом?

Аллейн некоторое время разглядывал сидевшего напротив пожилого потеющего мужчину, после чего едва слышно присвистнул.

– Нет, – наконец произнес он во всеуслышание. – Это представляется мне нереальным.

– Нереальным, значит? А вот мне – совершенно невозможным.

– Но…

– Если яд оказался на одной из стрелок, тем более на той, что пронзила палец мистера Уочмена, – с напором произнес Абель, – то это свидетельствует не о несчастном случае или преступной халатности при обращении с цианидом, а о самом настоящем злом умысле. Иначе говоря, о предумышленном убийстве. Вот так!

– Да, но как вы оцениваете…

– «Оцениваю»? Я? – спросил старый Абель, оживляясь. – Лично я ничего не оцениваю и не анализирую. Предоставляю эту возможность таким интеллектуальным столпам, как суперинтендант Николас Харпер и прочим господам, опирающимся на научные методы. Правда, от суперинтенданта я так толку и не добился. Хотя и очень старался.

– Я вас понял, – быстро сказал Аллейн. – Но быть может, вы все-таки несправедливы по отношению к суперинтенданту? Вдруг в эту самую минуту он занимается именно тем, что вам представляется единственно верным? Сами понимаете, люди, работающие в полиции, не станут трепаться на каждом углу о своих открытиях…

– Меня поразила не его скрытность, а облеченная в казенную форму официального заявления глупость. Ник Харпер, подумать только! Да ведь мы с ним в одну школу ходили. И вот теперь он сидит передо мной и смотрит на меня как на глупца или последнее ничтожество. Если разобраться, он задал мне только один вопрос: «У вас есть факты?» – и сказал только одну вещь: «Пусть это дело вас не беспокоит. Им занимаются компетентные люди». И все. Согласитесь, не так уж много, если учесть, что речь, возможно, идет о предумышленном убийстве. Но он об этом не думает, поскольку уже все для себя решил. Ведь жюри коронера вынесло вердикт, не так ли? Что ж, когда твой потолок – дела, связанные с фальшивыми автомобильными номерами или торговлей спиртным из-под полы, то это неудивительно. Но что делать в такой ситуации мне? И что будет с «Плюмажем»? Неужели из-за подобного казенного подхода моя гостиница, существующая вот уже двести лет, разорится, закроется или пойдет с молотка?

– Вы сами-то в это верите? – с улыбкой осведомился Аллейн. – Мы не можем позволить себе терять наши старинные гостиницы, трактиры и пабы. И мне почему-то кажется, мистер Помрой, что потребуется нечто большее, нежели неделя досужих деревенских рассуждений и сплетен, чтобы потрясти до основания ваш славный «Плюмаж». Ведь со дня дознания прошла всего неделя, не так ли? Значит, связанные с этим события пока еще свежи в памяти мистера Джорджа Нарка. Но со временем это пройдет, и он обо всем забудет.

– Но со временем забудется и это дело, сэр. А между тем убийца будет разгуливать на свободе. Возможно, прямо у нас под носом – в Кумби-роке или Оттеркомби.

Аллейн удивленно выгнул бровь.

– Даже так? Вот как, значит, вы ставите вопрос?

– Почему бы и нет? Более того, я могу сообщить вам имя этого человека.

Аллейн предостерегающе поднял руку, но старый Абель продолжал упрямо гнуть свою линию.

– Честно говоря, мне все равно, кто именно и сколько людей меня слышат. Поэтому я назову имя этого человека здесь и сейчас. Итак, его зовут Роберт Ледж!