Преторианец

Они миновали ещё несколько отверстий, выходов из других тоннелей, но не обнаружили никаких следов, указывающих на то, что Цестий и его люди могли сойти с карниза и уйти в сторону. Ещё через четверть мили перед ними открылся выход в небольшую камеру. От неё в обе стороны отходили два больших тоннеля, а прямо перед ними булькал небольшой водопад. Поверхность потока в камере вся бурлила и пенилась, и от этих взбаламученных сточных вод поднималась жуткая вонь, ещё более гнусная, чем им встречалась прежде. Один из германцев закашлялся, поперхнулся, и его вырвало.

– Только этого нам и не хватало, – буркнул Макрон и нахмурился. – Ну, куда теперь? Направо или налево?

Катон осмотрел оба выхода, потом обернулся к Септимию:

– Мне кажется, мы где-то недалеко от Авентина.

Имперский агент секунду раздумывал, потом кивнул:

– Думаю, ты прав.

– В таком случае, левый тоннель должен вывести нас к Палатину, а правый – в район Авентина. Где же Цестий наиболее вероятно мог спрятать зерно?

– Сомневаюсь, что он захотел бы его прятать поблизости от дворца. Сам, наверное, знаешь, под ним много тайных тоннелей и проходов. Он не стал бы рисковать наткнуться на один из них. Нет, второй тоннель мне кажется более вероятным выбором.

– Согласен. Пошли, поглядим. Макрон, ты с нами. – Катон обернулся к центуриону: – Оставайтесь здесь, а мы пока пройдём вперёд, на разведку. Я пришлю за вами Септимия, если окажется, что мы на правильном пути.

– Есть, господин. Но не задерживайтесь слишком долго, ладно? – Плаут засопел. – Воняет тут просто ужасно!

Катон улыбнулся и похлопал германца по плечу, после чего направился в правый тоннель. Макрон и Септимий двинулись следом за ним. На их счастье, здесь сбоку тоже имелся каменный выступ для прохода, что избавило их от необходимости идти вброд вверх по течению, пробираясь сквозь потоки дряни и дерьма. Катон высоко держал факел и то и дело останавливался и осматривал стены тоннеля и отмостку под ногами. Они прошли не более пятидесяти футов, когда он остановился и обернулся к остальным:

– Это не то, что нам нужно.

– Откуда ты знаешь? – спросил Макрон.

– Здесь нет ни единого следа, этим путём давно никто не пользовался. Погляди на стены. Никаких следов или отметок. И на камнях дорожки тоже ничего. – Он поскрёб боковиной подмётки камни под ногами, содрав с них слой слизи и грязи. – Мы что-то пропустили, не заметили. Пошли назад.

Вернувшись в камеру, Катон снова осмотрелся и более внимательно изучил водопад. Он подошёл поближе и снова его внимательно осмотрел. Канал, кончающийся водопадом, был, наверное, футов шести высотой, а высота самого водопада достигала футов восьми. В падающем сверху потоке виднелись какие-то свисающие растения. Катон поднёс факел поближе к падающей воде и скривился от отвращения, когда брызги угодили ему в лицо. Сквозь поток ничего было не разглядеть. Он прикусил губу. Оставался всего один способ проверить, прав ли он в своих подозрениях.

Катон отвёл руку с факелом назад и опустил её пониже, а сам согнулся и наклонился вперёд, вздрогнув, когда его опалило пламенем горящей смолы. Потом он набрал в грудь воздуху и медленно двинулся вперёд по узкому карнизу, уходящему прямо в водопад. И тут же ему на голову и плечи обрушилась масса воды и разнообразные куски и прочие твёрдые предметы. И он исчез из виду своих товарищей.

Макрон сразу встревожился:

– Что это он задумал?!

Септимий и германцы молча смотрели на водопад, дожидаясь сигнала от Катона. Некоторое время никто из них не двигался с места, и единственными звуками в камере были плеск и бульканье жидкости, усиленные эхом от кирпичных стен. Макрон на мгновение остановился перед самым водопадом, прежде чем собраться с духом и поднырнуть под него, но тут за потоком этой гнусно воняющей воды что-то задвигалось, и из него вывалился Катон, плотно зажмуривший глаза и уже без факела. Как только он выбрался в камеру, то тут же выпрямился, открыл глаза и заулыбался.

– Нашёл!

Макрон осмотрел его.

– Ты выглядишь, как… ну ладно, сам, небось, знаешь, как выглядишь. Ну и что там? – Он ткнул большим пальцем в сторону водопада. – Кроме того, что мы тут видим.

– Лучше, если сам посмотришь. – Катон обошёл его и поманил пальцем Септимия и Плаута: – Ведите всех сюда!

– Посмотреть самому?! – Макрон замотал головой. – Да ты шутишь!

– Ничего особенного, обычное дерьмо, мы в него и раньше не раз вляпывались, – отбрил его Катон. – По крайней мере, тут не так глубоко. Пошли, ступай за мной. Осторожнее, не соскользни с карниза, если не хочешь искупаться в этом бассейне. И прикрой факел. Остальным ждать здесь.

Катон пошёл первым, и Макрон с недовольным вздохом последовал за ним, скрипя зубами. Канализационный канал на мгновение понизился, а потом он сразу оказался в выложенном кирпичом тоннеле, тянущемся прочь от водопада. Катон нагнулся и поднял факел, который оставил лежать на карнизе. Макрон вытер лицо и, пройдя несколько шагов вперёд, поглядел в глубь тоннеля. Пол здесь был вымощен камнями, по его центру проходил неглубокий канал. По обе стороны от канала тянулись ступенчатые дорожки. Канал был сухой.

– Интересно, что это за место? – задумчиво спросил Макрон. – Если Цестий и его приятели придумали такое, значит, они гораздо лучше организованы, чем я считал.

– Сомневаюсь, что именно они это придумали, – ответил Катон. – Я прошёл ещё немного вперёд и поглядел там. Там имеется ещё один тоннель, раньше питавший этот, он отходит вправо и скоро кончается тупиком. Думаю, эта часть канализации давно заброшена и не используется. По крайней мере, не использовалась, пока ею не стали пользоваться Цестий и его банда.

– Почему ты решил, что они ею пользуются?

– А вот почему. – Катон протянул ему ладонь, на которой лежало несколько зёрнышек. – Я нашёл их на полу тоннеля, отходящего от этого. Именно этой дорогой они и перетаскивали зерно, это точно.

– Очень жаль. Уверен, что оно теперь всё испорчено после того, как побывало под этим потоком дерьма.

– Нет. Они воспользовались совсем другим способом. – У Катона блестели глаза. – Пойдём, покажу.

Он отвёл Макрона назад к водопаду и показал на потолок. И Макрон разглядел прикреплённый к кирпичной кладке потолка рядом с водопадом деревянный щит, который удерживал на месте засов. С конца засова свисала цепь, другой конец которой был надет на вбитый в потолок железный крюк. Катон передал факел Макрону и, сняв цепь с крюка, сдвинул щит в сторону водопада. Как только щит сдвинулся, сверху упало длинное и толстое бревно, оно грохнулось на пол, едва не угодив Катону по ногам.

– Ага! Так я и думал, что они тут нам что-нибудь приготовили! – Катон довольно кивнул. – Ну хорошо. А теперь последний акт. Сейчас всё поймёшь. Гляди.

Катон сдвинул ноги, привстал на цыпочки и двинул щит прямо в падающий поток сточных вод, напрягая все силы. Поток сместился в сторону, и они увидели прямо перед собой удивлённые лица своих сотоварищей.

– Берите это бревно и подоприте щит, – сказал им Катон. – Быстрее. Я долго этот щит не удержу.

Макрон подхватил бревно, встал рядом с Катоном и подвёл один его конец под щит, а второй со скрежетом вбил в небольшую выбоину в полу, которая, кажется, специально для этого и была сделана в камне отмостки.

Они отступили назад и осмотрели полученный результат. Поток мутной воды теперь падал со щита вбок, оставив свободным порог, с которого раньше лился водопад. Из-за угла тоннеля появился Септимий, потом Плаут, а за ним и остальные германцы.

– Слов нет, чтобы выразить, как я рад, что вы до этого додумались. – Септимий кивнул в сторону щита. – В противном случае… – он осмотрел их обоих и скривился в похабной гримасе.

– Это не мне пришло в голову, – сказал Катон. – Это Цестий со своими друзьями придумал, чтобы им было удобно перетаскивать здесь зерно, не попадая под сточные воды. – Он повернулся к Плауту: – Думаю, мы уже близко к цели. Вели своим держать мечи наголо. И часть факелов придётся затушить. Калид, Септимий и я пойдём первыми – разведывать дорогу. Вы идёте следом, медленно. Нельзя допустить, чтобы нас обнаружили, пока мы сами не увидим, что там впереди.