Презумпция смерти

– Ты же сама не захотела в Америку. Говорила, что должна быть с сестрой. А он так мечтал там побывать. Ну и чего теперь?

– Я не об этом. Я о том, что он ноль по всем предметам. Без меня его бы давно отчислили. Даже папа не помог бы.

Лера нажала кнопку на дистанционном пульте. Видеодвойка выплюнула кассету и переключилась на телеканал, который разразился поздней рекламой: «Малз»! «Блик Коммьюникейшнз»! Лучше «Лиамонда» только «Лиамонд»! Нас – знают – все! Водка «Зверь» – похмелья не будет! Купи себе немножко «Олби»!

– Лер, выключи, а? Люди, а мы в покер сегодня будем играть?

Четверка из Тимура, Сергея, Вики и Леры престранным образом сложилась полтора года назад после первой вечеринки их новообразованного факультета, и именно благодаря покеру. Были у них и другие общие или почти общие интересы. Например, все, кроме Леры, обожали кино. И все, кроме Тимура, закончили институт с «красными» дипломами. Тимур, собственно, институт пока не закончил.

Тимур вернулся в комнату с двумя огромными блюдами. На одном громоздились влажные фрукты, на другом аппетитно поблескивала разнообразная нарезка. Народ радостно загалдел, придвигаясь поближе к еде. Тимур, желая дополнить произведенное впечатление, снова исчез на кухне, и спустя мгновение вернулся с еще двумя бутылками «Асти Мартини».

– И много у тебя еще этого добра? – поинтересовался Сергей.

– Бутылок десять, – широко улыбаясь, ответил Тимур.

– Суббота пропала, все будем трупами, – прокомментировала Лера. – Я, пожалуй, не буду закусывать. Буду… как Джеки.

– Жаклин Кеннеди пила брют, – неожиданно заявил Оззи. – А вообще главное – весь вечер пить одно и то же! А на ночь побольше воды, и пошире открывайте форточки. Чем больше кислорода, тем быстрее расщепляется алкоголь.

Это было первое более или менее связное высказывание, прозвучавшее от Оззи за весь вечер. После секундного молчания Тимур, не более других сведущий в органической химии, поставил вопрос ребром:

– Оззи, а как он, это, – «расщепляется»?

– Люди, ну вы че, в школе-то учились, или как?

Оззи схватил бутылку «Асти» и начал ее открывать.

– Этиловый спирт, как и многие органические соединения, состоит только из углерода, водорода и кислорода. Своими организмами мы окисляем его – он распадается на воду и углекислый газ.

Раздался громкий хлопок.

– Не этот углекислый газ!

Оззи разлил содержимое бутылки по бокалам, и, взяв свой бокал за ножку двумя пальцами, продолжил лекцию:

– Формула этилового спирта – це-аш-три-це-аш-два-о-аш, или, как написано в школьном учебнике, це-два-аш-шесть-о. Такая молекула взаимодействует с кислородом – о-два. Получается углекислый газ и вода, с выделением тепла. Поэтому, когда мы употребляем алкоголь, нам тепло.

– Выпьем же за расщепление! – торжественно провозгласил Сергей.

– Да! – Андрей залпом проглотил шампанское. – Ух ты! Так вот, чтобы расщепить одну молекулу спирта, нужно три молекулы кислорода. При этом, заметьте, в нашем воздухе всего двадцать процентов кислорода, остальное – азот, который ни в расщеплении спирта, ни в других процессах жизнедеятельности не участвует. То есть на каждые… сейчас… сорок шесть граммов спирта нужно… да, сто двенадцать литров воздуха!

– Это ты как вычислил? Я ничего не понял! – возмутился Сергей.

– Это ниче. Верьте мне, дети мои! – Андрей широко развел руки, как бы благословляя паству, после чего цапнул следующую бутылку. – Ведь сорок шесть граммов спирта – это как раз почти столько, сколько содержится вот в этой бутылке шампанского! А главное – реакция расщепления алкоголя в вашем организме идет очень медленно. И если вы хотите, чтобы она побыстрее прошла до конца – пошире открывайте форточки!

Бах! Андрей принялся разливать очередную бутылку.

– Упиться можно, – прокомментировала Лера. – Да здравствует химия! Оззи, ты, наверное, в школе выигрывал всякие химические олимпиады?

– У меня сестра на химическом факультете учится, я не говорил? – попытался вставить Оззи, но Лера уже сменила тему.

– Тим, а ты покупаешь продукты на рынке? Или, может, в «Олби»?

– Тут через улицу есть отличный гастроном рядом с «красными» домами, население называет его «магазином социальной справедливости», – ответил Тимур. – Прекрасный выбор продуктов и спиртсодержащих жидкостей, расщепляй, сколько хочешь. Никакой рынок не нужен.

– Тим, а че ты вообще тут живешь? – предварительно набив рот ветчиной, промычал Оззи.

– В смысле – почему не в общаге на Кржижановского?

– В смысле – че не у вас там, на Лобачевского или на Вернадского? Там че, квартиры не сдают?

– Я тоже хочу жить отдельно, – заметила Ника, обращаясь в воздух. – Если устроюсь сейчас на эту работу, сниму квартиру, разъедусь с сестрой и заведу себе кота.

– Я не могу позволить себе проспект Вернадского, – с достоинством ответил Тимур, вызвав общий смех.

Мнение большинства выразил Сергей:

– Ты можешь позволить себе новенький «Пежо-605». Ты даже можешь позволить себе его разбить! Посмотри, какие у тебя зубы! Что еще нужно человеку – сотовый телефон? Ну, будет у тебя когда-нибудь и сотовый… Зато какие на тебе шмотки – ни одной кооператорской, сплошь «европа». Я думаю, что ты и трусы не советские носишь, хотя надо спросить у Ники…

– Если бы у Тимура были трусы, как у Оззи, я бы не стала помогать ему с экзаменами! – заявила Ника под очередной взрыв общего хохота.

Свое нижнее белье Оззи продемонстрировал всем несколько часов назад, как только вошел в квартиру. Одна из ступенек на темной лестнице подъезда «хрущевки», в которой снимал жилье Тимур, была слишком высокой. Тимур обычно предупреждал об этом всех гостей, но кто-нибудь всегда забывал его наставления, и на этот раз в ловушку попался Оззи. Голову он каким-то чудом не расшиб, но его тертые джинсы лопнули практически пополам. Тимур выдал Оззи адидасовские треники, и тот немедленно при всех переоделся, явив благородному собранию прекрасные полосатые семейные трусы по колено.

– «Пежо» я тоже не могу себе позволить, это подарок отца. У Петровича – ну, у дяди моего, своя мастерская, так что ремонт – не проблема.

– А разве у твоего дяди не ЧОП? – удивился Оззи.

– У него еще и турбюро. А откуда ты… ах, ну да, – Тимур пожал плечами.

Однажды в Дом культуры Московского университета, где Оззи подвизался в качестве музыканта, заявился с акустическим концертом сам великий Дэн Макаферти из группы с библейским названием. Сопровождали его «Петя Агнев» и молодой гитарист, имя которого никто не мог запомнить. Событие было строго засекречено, шотландцы играли не в главном зале ДК, а в так называемом «малом» зале, где помещалось от силы две сотни стульев. Присутствие минимум одного профессионального охранника было условием музыкантов. Охранник нужен был бесплатно. Тимур был единственным из друзей Оззи, у кого была личная охрана. Оззи пригласил Тимура на концерт, и Тимур пришел с телохранителем. А телохранителя на случай публичных выходов Тимуру предоставлял из своего штата, разумеется, дядя.