Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата

Министерство иностранных дел Латвии в письме от 28 февраля своим дипломатическим представителям за ру­бежом писало, что СССР «при существующей ситуации является главным фактором поддержания мира в Восточ­ной Европе». В то же время в письме говорилось: «Линия внешней политики Латвии могла быть только такой: не по­спешить преждевременно связаться под влиянием прехо­дящего общественного возбуждения с какой-либо комби­нацией великих держав». Другими словами: избегать слишком тесного сотрудничества с СССР.

Тем временем в развитие своего решения от 19 декаб­ря 1933 года советское правительство предложило заклю­чить региональное соглашение о защите от агрессии со стороны Германии, в котором наряду с СССР и Францией приняли бы участие Бельгия, Чехословакия, Польша, Лит­ва, Латвия, Эстония, Финляндия. Однако Франция отказа­лась распространять гарантии на прибалтийские государ­ства.

В ходе дальнейших переговоров по этому соглашению Франция продолжала выступать против распространения гарантий на прибалтийские государства. Великобритания и Польша настаивали на включении в это соглашение Гер­мании. (Однако сама Германия решительно выступала против такого договора.) 5 июля 1934 года министр ино­странных дел Латвии Мунтерс поддержал позицию Англии и Польши, заявив советскому полпреду Бродовскому: «В случае отказа Германии принять участие в пакте пакт нео­существим, ибо этот пакт перестал бы быть пактом взаим­ной помощи, а стал бы оборонительным союзом против Германии».

В то же время Латвия в сдержанных выражениях де­монстрировала свое положительное отношение к пакту. Так, латвийский посланник в Москве 29 июля 1934 года писал: «Латвийское правительство заявляет о своем доб­рожелательном отношении к идее Восточного региональ­ного пакта о взаимной помощи, в котором участвовали бы СССР, Польша, Германия, Чехословакия и прибалтийские государства... Ввиду отсутствия текста пакта Латвия оставляет за собой право по получении проекта внести необходимые поправки и добавления». Однако позже, в своем интервью газете «Пти паризьен» 2 сентября, Мун­терс откровенно заявил: «Латвия в принципе приняла про­ект Литвинова, предложенный в 1934 году, но окончатель­ное участие в нем поставила в зависимость от позиции Германии».

Тем временем руководители Эстонии, Латвии и Литвы вместо участия в Восточном пакте заключили 12 сентября 1934 года «Договор о согласии и сотрудничестве», полу­чивший название «Балтийская Антанта».

В сложившейся ситуации Советское правительство не расценило появление Балтийской Антанты как угрозу сво­им интересам. В директиве НКИД Бродовскому от 27 авгу­ста говорилось: «В нынешней международной обстановке мы относимся положительно к предстоящему соглашению Латвии, Литвы и Эстонии, полагая, что в настоящее время положительные стороны такого соглашения превышают отрицательные»,

Франция также поддержала создание Балтийской Ан­танты. Германия и Польша выступили против этого догово­ра. Обе страны выступили официально и против Восточно­го пакта. (8 сентября 1934 года его отвергла Германия, а 27 сентября — Польша.) Латвийское правительство поспеши­ло выступить с заявлением о том, что в связи с ответом Германии положение с Восточным пактом радикально из­менилось и требуется новое обсуждения вопроса.

Трусливое поведение Латвии и Эстонии перед лицом германского диктата проявилось и в ходе дальнейших пе­реговоров по заключению Восточного пакта в 1934 году. Хотя предполагалось, что участниками пакта станут Гер­мания, СССР, Польша, Литва, Латвия, Эстония, Финлян­дия и Чехословакия, лишь правительства СССР, Чехосло­вакии и Литвы согласились подписать пакт без каких-либо- условий. В июле 1934 года латвийский посланник в Моск­ве заявил Советскому правительству о принципиальном согласии с планом этого пакта, но тут же Латвия (а затем и Эстония) обусловила этот шаг положительным ответом Германии. 5 июня 1934 года Мунтерс заявил: «В случае отказа Германии принять участие в пакте пакт неосущест­вим». Между тем 12 сентября 1934 года Германия отказа­лась подписывать Восточный пакт.

9 октября 1934 года в Марселе агентами германской разведки были убиты король Югославии Александр и главный сторонник Восточного пакта во Франции министр иностранных дел Жан Луи Барту. Правда, кончина Барту не положила конец усилиям по созданию Восточного пак­та. 5 декабря 1934 года Франция и СССР подписали про­токол, в котором содержалось обязательство не вступать в какие-либо переговоры, целью которых было бы подпи­сание соглашений, которые могли бы нанести ущерб под­готовке и заключению Восточного пакта. Вскоре Латвия и Литва присоединились к этому протоколу.

Разъясняя политику СССР советскому полпреду в Па­риже, руководство НКИД в письме от 3 апреля 1935 года сообщало: «Позиция СССР состоит в том, чтобы иметь пакт о взаимопомощи на Востоке с участием Германии и Польши, а если Германия отказывается, то с участием хотя бы Польши. В случае же несогласия Польши — с Францией, Чехословакией и прибалтийскими республи­ками». 6 апреля 1935 года СССР официально внес пред­ложение о заключении Восточного пакта без Германии и Польши. Литва поддержала это предложение. Эстония высказалась против. Латвия заняла выжидательную по­зицию.

Объясняя позицию двух прибалтийских стран, лито­вский посланник в Риге Вилейшис говорил полпреду Бро­довскому 8 апреля 1935 года: «Латыши и эстонцы очень боятся Германии и даже Польши. Это ведет лишь к стрем­лению избегать всего, что могло бы раздражать Германию и Польшу». В то же время Вилейшис полагал, что если «Франция будет гарантировать границы Латвии и Эсто­нии, то последние пойдут на пакт. Ведь Германия, по су­ществу, отказалась гарантировать эти границы, поэтому если они получат такую гарантию от Франции, то смогут рискнуть не считаться с Германией».

Однако 6 апреля 1935 года новый министр иностран­ных дел Франции Лаваль заявил советскому полпреду в Париже, что Франция никогда не согласится гарантиро­вать помощь прибалтийским государствам. В то же время 2 мая 1935 года Франция подписала договор о взаимопо­мощи с СССР. 16 мая такой же договор был подписан между СССР и Чехословакией.

3 июня 1935 года правительство Франции предложило Германии подписать Восточный пакт, в котором бы Гер­мания и Польша взяли на себя обязательства о ненападе­нии на страны Восточной Европы. Вместе с СССР Латвия поддержала эту французскую инициативу. В правительст­венном заявлении Латвии говорилось: «Теперь нет боль­ше препятствий, которые удерживали бы все те государ­ства, заинтересованные в восточноевропейском статус- кво, от подписания договора».

Латвия исходила из того, что 14 апреля на конферен­ции в Стрезе Германия заявила о своей готовности подпи­сать двусторонние договоры о ненападении со всеми сво­ими соседями. Латвия немедленно предложила подписать такой договор с Германией. Однако после заключения со­ветско-французского договора германское правительство заявило, что ситуация кардинально изменилась. Предло­жение же Латвии Берлин оставил без ответа.

В этой связи латвийское правительство 15 июня от­правило телеграмму посланнику в Эстонии, в которой со­общалось, что из-за отказа Германии заключить договор о ненападении оно намерено «начать переговоры с СССР о заключении пакта, подобного французскому и чешско­му». На совещании латвийских дипломатических пред­ставителей в Риге (28 июня — 3 июля 1935 года) Мунтерс заявил: «У Латвии нет другого пути, как последовать при­меру Чехословакии и заключить договор с СССР, кото­рый потом был бы заменен коллективным пактом». (Правда, Мунтерс тут же оговаривался и сообщал лат­вийским дипломатам, что он «гораздо больше предпочел бы заключение договора о ненападении с Германией, чем заключение пакта о взаимной помощи без участия Германии и Польши».)

7 июля 1935 года латвийское правительство проинфор­мировало Советское правительство о готовности заклю­чить с СССР договор о взаимопомощи. Но уже 15 июля статс-секретарь Министерства иностранных дел Герма­нии Бюлов вызвал латвийского посланника в Берлине Криевиня и заявил ему: «Германия не одобрила бы присо­единения Латвии к советско-французской системе». Од­новременно Бюлов обратился к Польше, чтобы та оказала давление на Ригу и Таллин.

Вскоре Эстония поддержала Германию и Польшу, а Ве­ликобритания заявила, что заключение советско-латвий- ского договора о взаимопомощи ей «не нравится». В это время Великобритания решила дать «зеленую улицу» Гит­леру для продвижения на Восток. Этому должно было спо­собствовать разрабатывавшееся соглашение по военно- морскому флоту между Германией и Англией. Объясняя его смысл, английский журнал «Нью Стейтсмен энд ней- шен» писал, что норма увеличения военно-морских сил Германии «более чем достаточна для превращения Бал­тийского моря в германское озеро» и что «соглашение до­стигнуто за счет молчаливого согласия Англии на осуще­ствление германских экспансионистских устремлений, направленных против СССР и прибалтийских государств». Позже в своих воспоминаниях У. Черчилль признавал, что английское правительство согласилось на увеличение германского флота с тем, чтобы он мог стать «хозяином Балтийского флота».