Приговор судьи

Моя глотка произвела приглушенный то ли стон, то ли рык, полный бессильной злобы на судьбу и самого себя. Да что за херня сегодня творится?! Сперва я не успел на помощь к сыну, а сейчас оставляю на произвол судьбы лучшего друга. Ну, уж нет! Не бывать такому! Я должен, обязательно должен что-то придумать и сделать!

Оружия у меня не было. Позаимствованный у Олега тесак наверняка валялся где-нибудь в трюме «Калининграда», ведь я совсем позабыл о нем, да так и оставил лежать на броне. А с голыми руками в бой не попрешь, ведь это сражение с инопланетными дьяволами, а не пьяная драка в кабаке. Значит мне нужно оружие или хотя бы то, что могло им стать.

Только я об этом подумал, как на глаза попался предмет, висевший в самодельных кронштейнах около наружного топливного бака, того самого, что располагался поверх надгусеничной полки. Это была лопата. Прозаическая штыковка с укороченным, длиной чуть поболее полуметра черенком. И как ее только не сорвало?! Собственно говоря, замечательно, что не сорвало. Ведь это было единственное оружие, которым полковник Ветров мог сейчас обзавестись.

Не теряя ни секунды, я перегнулся через бак, расстегнул крепления и намертво стиснул черенок рукой. Держу! Вот она, красавица! Красавица? Тьфу ты, это я о лопате! Вообще-то если подумать, то полный маразм: стоять около боевого танка до отказа набитого патронами и снарядами и радоваться обычной лопате!

Появление темных силуэтов в глубине освещенного красноватым то и дело мигающим светом туннеля положило конец всем посторонним мыслям, заставило мигом пригнуться. Ага, вот и наш противник! Легок на помине!

Притаившись за танком, я ждал, когда все начнется. С моей позиции было в принципе невозможно нанести неожиданный удар. Так что это право, хотелось мне того или нет, придется предоставить Загребельному и Кальцеву. А уж потом… Дойдя до этого места, я представил, как выскакиваю из-за брони и бью острием лопаты в серое худосочное горло головастого. Я действительно представил, но на удивление что-то в этой картине мне не понравилось. Что-то было не так. И именно от этого ощущения, а вовсе не от близости предстоящего побоища я занервничал.

Пытаясь разобраться в причинах своей нервозности, я принялся лихорадочно прокручивать в памяти все детали только что увиденной картинки. Вот пульсирующая мутным багровым свечением арка портала. Вот два моих товарища, притаившиеся по ее краям. А вот… Я вспомнил темные фигуры, которые видел всего долю секунды. Чтобы разглядеть их, этого, конечно же, оказалось мало, зато… Зато вполне предостаточно, чтобы понять – на свидание к нам пожаловали вовсе не головастые.

Глава 23

– Похоже, они даже не собирались нападать, – Кальцев вытер дымящееся лезвие своего топора о толстое красное щупальце.

– Собирались или не собирались, какая разница! Я в общество охраны животных не записывался, – прорычал я, стирая рукавом мелкие капли тягучей белой жижи, которая жгла правую щеку будто ядреный горчичник.

– Ясное дело, – Леший многозначительно глянул на мою лопату и осклабился. – Гляжу, ты навострил лыжи в артель землекопов.

– Да пошел ты! Нашел время! – я не удостоил друга даже взглядом и резко развернулся в сторону стонущего в воистину железных объятиях грузовика.

Детище Лихачевского автозавода упрямо сопротивлялось. Ценой своей жизни старая войсковая машина вновь спасала людей, которым была обязана своим появлением на свет. Уже более десятка «серых» пробралось внутрь ангара и, что меня особенно порадовало, среди них я отыскал невысокую фигуру в полосатой флотской тельняшке.

– Эти призраки какие-то другие, – голос одинцовского разведчика прозвучал у меня за спиной.

– Конечно другие, раз тащили с собой ящики с инструментом, – пробасил в ответ Загребельный.

– Зачем?

– Не тупи, Кальцев, починить что-то хотели.

– Подполковник, ты думаешь, эти красные уроды смогут что-нибудь починить? – в словах Александра послышалось скорее презрение к многолапым тварям, чем удивление.

– Хер его знает, сам же сказал, что они другие, – буркнул ФСБшник.

Разговор компаньонов доходил до меня лишь смутно, очень смутно. Да оно и понятно, ведь все мое внимание, все мысли были накрепко прикованы к Олегу и его людям. Цирк-зоопарк, ну какого дьявола они капаются?! И почему их так мало? Полтора десятка, не больше. Где же застряли все осталь…?

Последний вопрос так и остался недосказанным или вернее недодуманным. Силы «131-го» оказались на исходе, и автомобиль сдался. Его буквально передавило, перерезало пополам.

Последний предсмертный стон грузовика стал настоящим ударом под дых. От него я аж задохнулся. Все! Кончено! Не успели! Почти тридцать человек… Все «двухсотые» или окажутся таковыми как только призраки их почуют. Это уж без вариантов.

– Отец! – Гром мчался к нам, ведя за собой горстку уцелевших «серых».

– Сержант, мать твою, угробил людей! – я метнул на сына взгляд полный гнева и боли. – Сколько оставил снаружи?! Десять?! Двадцать?!

– Нисколько, – выдохнул Олег подбегая. – Все здесь.

– Как все?! А остальные? – вопрос задал уже Леший.

– Нет больше остальных, – командир «серых» угрюмо покачал головой. – Погибли. Еще на корабле. Вы не смогли оттянуть на себя всех призраков. Со стороны кормовых ворот был прорыв. Так что Черкашин и почти вся его команда там полегла. Вот только один Илюшенька и уцелел.

При этих словах Гром кивнул на стоящее рядом существо с большой головой и серой кожей. На нем была старая выгоревшая футболка с короткими рукавами вся измазанная запекшимися бурыми пятнами. Кровь, несомненно, принадлежала самому Илюшеньке. Вытекла она из двух довольно глубоких ран на руке и плече. Напавший призрак отхватил из тела парня несколько кусков мяса, но Илюшенька словно не замечал этого, даже не утрудился перевязкой. Самое удивительное, что кровотечение остановилось само собой. А сейчас поверх разорванной мышечной ткани стала образовываться какая-то темная пленка очень похожая на струпья, такие, какими они бывают на благополучно зарастающей ране. Все это я отметил чисто машинально, отметил и тут же отправил на самую дальнюю полку в хранилище своей памяти. На будущее так сказать, если конечно оно у нас будет.

– Товарищ полковник, а что будем делать теперь?

Вопрос задал Васька. Парень оказался жив, и этот факт слегка согрел мою душу. Везучий, чертяка! Что же касается моего ответа… Вообще-то мне очень хотелось рявкнуть во всю глотку: «Эй вы, придурки, какого черта за нами поперлись?! Ведь вначале план был совершенно иной: выждать, затаиться в пустыне, разобраться в обстановке. А что теперь? Грузите меня вопросами, на которые я не знаю ответа». Но, конечно же, ничего такого я не сказал. Люди решились на подвиг, а я их носом в дерьмо? Нельзя же так!

– Будем делать то, что и планировали с самого начала, – я взял себя в руки и указал в сторону туннеля, из которого пришли призраки-ремонтники. – Надо найти и освободить пленных. Это единственный выход. Мы поможем им, они помогут нам, только вместе мы способны противостоять головастым.

– Полковник, а нам точно туда? Там же эти… – бывший сотоварищ Хряща, мужик, под глазом которого «светился» автограф моего сына, с нешуточным сомнением покосился на два паукообразных трупа.

– Точно. Точнее некуда.