Прикладная философия

Весьма значимым для топологической рефлексии является её сопряженность с алеаторными (рискованными) отношениями с топосом, что может дать положительный эффект. «Непредсказуемость событий торпоса определяет событие мысли. Задача актуальной мысли отвечать не на запросы покорения и экспансии (требующей прямой, как дороги Римской империи, и всеобщей, как наднациональное право Римское же право, логики классической рефлексии), а взгляду, ищущему ресурсы выживания, вынужденному реактивно менять тактику реагирования, способы обхождения с контекстом. Взгляду заинтересованному и вовлеченному. К тому же своеобразие события неустранимо задано не только уникальностью единичного, но и конфликтом интересов сознания, всегда мучительно отбирающего тот его фрагмент, те интересы, те подходы, которые как регистры, включаются на объекты разной степени незаинтересованности. Две открытые системы – всегда флексибильного топоса и многообразия установок сознания – усиливают алеаторность отношений. Спецификация порядка рефлексивных актов – вынужденный ответ на присутствующий всегда момент непредвиденного, опасного, чудовищного» 150 . Инструментарий рефлексии нацелен на то, чтобы изощренным способом схватить и удержать силу единичного в контексте повторяемости и воспроизводства средств жизни.

150

Савчук В. В. Топологическая рефлексия. М.: «Канон⁺» – РООИ «Реабилитация». 2012. – 416 с. С. 179.

В. В.Савчук подчеркивает принципиальное различие между классической рефлексией, которая является по своему типу зрительной рефлексией, и топологической рефлексией, основанной на совокупности полученной информации всеми органами чувств, где особое место занимает тактильная информация: топологическая рефлексия адекватна методу анализа постинформационной эпохи. «Тезис де Керкхова «мир как продолжение кожи» – важен и продуктивен для понимания интенции топологической рефлексии. Топологический образ обусловлен напряжением и эксзистенциальными проблемами; он возникает в контексте того единого тела и той единственной территории, в которых находится тело рефлексирующего… Неизбежность прихода к новому способу мысли, дающему ответ на вопрос о том, кто же видит нами, кто чувствует нами, кто желает и волит нами – является одной из главных задач топологической рефлексии. Но если классическая «рефлексия конструирует абсолют» (В. Беньямин), то топологическая рефлексия обращена к дольнему миру, к месту жизни, которое всегда несет опасность выживания» 151 . Иными словами, в отличие от классической рефлексии топологическая рефлексия позволяет выявить различные скрытые от глаз современного аналитика источники формирования экономики, культуры и социума. «Она дает показания, как традиция всеобщего мышления, с одной стороны, и особенности географического места – с другой, работают в противоположных направлениях, воздействуют на человека как со стороны унифицирующей и калькулирующей универсальной логики рассудка, так и географически, тяготеющей к особой чувствительности к своеобразию, уникальности места – в результате создавая событие местной культуры» 152 . Таким образом, топологическая рефлексия акцентирует внимание на партикуляризме и имманентности жизнедеятельности человека и социума (дольний мир), тогда как классическая рефлексия занимается трансцендентным и всеобщим (горний мир). Для топологической рефлексии мир как целое открывается в локальном, потому что топологическая рефлексия опирается на тактильную информацию (классическая рефлексия исходит из зрительной информации).

151

Там же. С. 172-173.

152

Там же. С. 175.

В. В. Савчук в своих трудах подчеркивает значимость топологической рефлексии для философского осмысления постинформационного общества, принимая во внимание важность информации в жизнедеятельности социума. Он выделяет такие параметры «постинформационного общества», как «реанимирование полноты событийности», «воскрешение контекста», новая оценка «топологической, ландшафтной и внутрисобытийной информации», «реинкарнирование коммуникации с другими», актуализация потребности в медленных ритмах социальной деятельности 153 . Этому подходу оказывается созвучен развиваемый отечественными философами И. А. Бесковой вместе с Е. Н. Князевой и Д. А. Бесковой, которые в монографии «Природа и образы телесности» обосновали принципиально новый подход к осмыслению природы человеческой телесности, исходящий из понимания телесности человека как сложного системного феномена и как одного из компонентов самоорганизующейся целостности «человек – мир». Новым здесь является то, что феномен телесности выступает динамично развивающимся и сложно организованным инструментом познания человеком мира и самого себя, причем итоги исследования носят прикладной характер, потому что они позволяют раскрыть глубинные основания адаптивных механизмов человеческой телесности, что дает возможность грамотного отношения индивида к собственному физическому и ментальному здоровью 154 . Развиваемый отечественными исследователями подход позволяет отбросить старую парадигму Декарта о психофизическом параллелизме и показать внутреннюю органическую взаимосвязь телесного и ментального. Они сумели достаточно обоснованно обосновать решение фундаментальной философской проблемы соотношения ума и тела, которое состоит в том, что «телесное и есть ментальное, просто в другой форме проявления, что телесное и ментальное на неком глубинном уровне – это одно и то же…» 155 . В таком случае совершенно по-новому выглядят классические проблемы естественно-научного и социально-гуманитарного знания.

153

См. Савчук В. В. Человек постинформационного общества // Вестник СанктПетербургского университета. Сер. 6. 1998. Вып. 3. С. 18-23; Савчук В.В. Конверсия искусства. СПб.: Петрополис. 2011.

154

См. Бескова И. А. Природа и образы телесности. М.: Прогресс-Традиция. 2011. – 456 с.

155

См. Там же. С. 14.

Ценность нового, телесно-ориентированного подхода к традиционной проблеме соотношения «тела – разум» состоит в том, что он дает возможность адекватно решать сложные вопросы, связанные с компьютерно-вычислительным подходом к пониманию деятельности человека, к моделированию его когнитивных функций и значимости искусственного интеллекта в функционировании социума. «Развиваемый холистический подход к пониманию тела-духа и тела-окружающей среды радикально противоположен картезианской дихотомии тела-машины и мыслящего сознания. Тело и сознание, а также познающее тело и среда его активности связаны друг с другом петлями круговой, циклической причинности» 156 . В плане нашего топологического подхода к философии существенным является то, что телесность представляет собой топологическую структуру и на организменном, и на символическом уровнях, т.е. понятие телесности не сводится только к телу человека. Она представляет собою трехслойное образование, потому что включает в себя, во-первых, слой тела человека; во-вторых, одежда человека как культурное тело; в-третьих, организованное субъектом окружающее пространство в ходе адаптации к предметному миру 157 . Существенным здесь является то, что понятие телесности имманентно содержит в себе представление древнеегипетской эзотерической синтетической философии о мире как твердом многогранном теле. Именно это представление вошло в ткань античной философии благодаря трудам Пифагора и Платона (они получили знания у древнеегипетских жрецов), потому что теория античного символизма – учение о бытии понимается «как явленный лик и осмысленно-телесное изваяние..» 158 . Иными словами, античная философия – это философия скульптурного космоса, выражая суть античной культуры как актуальной бесконечности, «апофеоза биологически-прекрасного, идеально-божественного тела» 159 .

156

См. Там же. С. 17.

157

См. Бескова И. А. Природа и образы телесности. М.: Прогресс-Традиция. 2011. С. 330-333.

158

Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль. 1993. – 959 с. С. 96.

159

Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль. 1993. С. 68.

Наконец, немаловажным является то обстоятельство, согласно которому современная философия Востока, так называемая азиатская философия, также впитала в себя элементы древнеегипетской эзотерической синтетической философии. В данном случае речь идет об азиатской философии побед без поражений, фундаментальными составляющими которой являются «Каменное лицо», «Черное Сердце». Сущность Каменного лица, Черного сердца американская китаянка Чин-Нинг Чу излагает таким образом: «Теория Каменного Лица, Черного Сердца описывает тайный закон природы, который управляет успешным поведением в любой области жизни. Его знали американские первопроходцы. Его используют азиатские бизнесмены. С древних времен и до наших дней все успешные люди применяют этот секрет. Каменное Лицо, Черное Сердце – это мудрость души, и этот закон не ведает разделения по принципу национальности, расы или религии. Применение этого закона идет на пользу людям в деловых практиках, равно как и в личной жизни. Верность этому закону природы в повседневных взаимодействиях реализует наивысший потенциал внутри и вокруг нас, таким образом ведя нас к подобающему развитию нашей судьбы. Используя силу Каменного Лица, Черного Сердца, каждый из нас открывает то предназначение, которому должен быть верен» 160 . В данном случае следует иметь в виду то, что принцип Каменного Лица, Черного Сердца одновременно и состоит в безжалостности, и не относится к ней. Все дело заключается в том, что в ходе адаптации себя и применения определенной формы неразрушительной безжалостности человек получает свободу для эффективного решения всех своих жизненных проблем. Более того, необходимо иметь в виду тот существенный факт, что сила Каменного Лица, Черного Сердца представляет собой внутреннюю силу человека и является его естественным состоянием его истинного «Я», когда абсолютная радость, ясность, мужество и сострадание выступают его неотъемлемой частью.

160

Чин-Нинг Чу. Каменное лицо, Черное Сердце: азиатская философия побед без поражений. М.: Издательство «Э». 2017. – 448 с. С. 19-20.

Следует иметь в виду то обстоятельство, согласно которому Теория Каменного Лица, Черное Сердце – это не философская доктрина, а общий элемент множества доктрин, причем на уровне прикладной философии она представляет собой просто действие и его эффективность. Эта теория обладает громадной практической ценностью, которая может быть использована и во благо, и во зло, она может служить и святому, и преступнику, к тому же на первый взгляд она имеет эгоистичный, безжалостный и аморальный характер. Само название этой теории свидетельствует о том, что она состоит из двух элементов: Каменное Лицо и Черное Сердце.

Прежде всего, рассмотрим первый элемент, состоящий из двух представлений, а именно: азиатская концепция лица, согласно которой это то, что другие думают о вас и как в связи с этим с вами обращаются (поэтому стремятся, чтобы вам высказывали уважение к личному достоинству); второй элемент – это западное представление о том, что необходимо иметь толстую шкуру, чтобы быть нечувствительным к критике и негативному отношению со стороны других. «В сочетании эти две идеи приблизительно соответствуют концепции Каменного Лица: это щит, который защищает нашу самооценку от негативного мнения других. Человек, в совершенстве владеющий Каменным Лицом, создает свой собственный положительный образ, несмотря на критику других» 161 . Человек, владеющий своим Каменным Лицом, считает себя совершенным и часто митр согласен с таким его суждением.

161

Чин-Нинг Чу. Каменное лицо, Черное Сердце: азиатская философия побед без поражений. М.: Издательство «Э». 2017. С. 27.

Черное Сердце представляет собой способность совершать поступки, игнорируя их влияние на других индивидов, оно безжалостно, но отнюдь не всегда оно действует во имя зла. Каменное Лицо и Черное Сердце (они метафорически выступают в качестве «копья») являются двумя сторонами одной монеты: «Если человек обладает силой Каменного Лица, он способен игнорировать критику и неодобрение множества людей. Эта же сильная сторона служит источником Черного Сердца: она позволяет человеку эффективно использовать копье, пронзая невежественные и предвзятые людские мнения» 162 .

162

Там же. С. 29.

Заслуживает внимания то, что принцип Каменного Лица, Черного Сердца имеет три фазы. Первая фаза – элементарный уровень, где человек стремится выиграть любой ценой, поэтому здесь не существует никаких моральных обертонов. «На этом уровне Каменное Лицо – это полное отсутствие совести; Черное Сердце – абсолютная безжалостность» 163 . Здесь принцип Каменного лица, Черного Сердца находится вне сферы этики, он демонстрирует свою эффективность действий, выступая инструментом осуществления эгоистических мотивов. «С древних времен и доныне, и на Востоке, и на Западе, найдется много примеров людей, которые получали выгоду за счет применения лишь первой фазы Каменного Лица, Черного Сердца. Подумайте о провале американских сберегательных и кредитных учреждений и нелегальных операциях Международного банка кредита и коммерции. Все «престижные» личности, стоявшие за этими учреждениями, – мастера Каменного Лица, Черного Сердца на самом примитивном уровне. Их лицо каменно-непроницаемо, оно защищает их от любой возможной критики и собственной совести… Для этих личностей эгоистичная выгода – цель, а Каменное Лицо, Черное Сердце – средство» 164 . В результате первая фаза Каменного Лица, Черного Сердца приводит позволяет человеку достичь победы, однако в большинстве случаев она не приносит удовлетворения, более того в силу неведомых («мистических») свойств жизни она обращает совершенные злодеяния против его самого.

163

Там же. С 29-30.

164

Чин-Нинг Чу. Каменное лицо, Черное Сердце: азиатская философия побед без поражений. М.: Издательство «Э». 2017. С. 30-31.

Вторая фаза Каменного Лица, Черного Сердца – самоисследование, вытекающая из практики первой фазы со всеми её отвратительными последствиями. Ведь практикующие первую фазу Каменного Лица, Черного Сердца, не занимаясь самоисследованием, способны стать опасными людьми. Особенностью второй фазы Каменного Лица, Черного Сердца является присущие человеку неуверенность, растерянность, уязвимость, потому что он отверг применение мощных аморальных способов поведения, однако одновременно в его внутреннем мире происходят мощные трансформации. В итоге человек становится безразличным и мужественным, он воспринимает мир как поле боя, когда единственной целью является победа.

Конец ознакомительного фрагмента.