Приключения капитана Шпарина

– Огонь!
– скомандовал майор.
– Стреляйте по ногам.

Супонев нажал на курок. Вместо выстрелов раздались щелчки. Мерзко матерясь капитан полез за новой обоймой. Обрадованные возможностью хоть кому-то отомстить за недавнее унижение и побои в схватке с легионерами, солдаты принялись лупить длинными очередями. Результат не замедлил сказаться. Один из беглецов нашпигованный пулями сделал несколько кульбитов и упал.

– Мудустрелы!
– крякнул майор.
– Дайте-ка мне ружьишко.

Ему подали автомат, майор прицелился, выстрелил... и голова последнего беглеца разлетелась вдребезги.

– Как вы сказали такая стрельба называется?
– насмешливо спросил Супонев.

– Ну, то слово, которое вы произнесли?

– Донесение о произошедшем будем писать вместе. Не вздумай состряпать что-нибудь эдакое сам, - выписывая рукой в воздухе замысловатый узор, сказал майор.
– Понял? А куда девался Михаил Иванович?

Шпарин ползущий к лесу, лелея надежду скрыться, услышав голос Древаки, распластался на земле и замер.

– Убили?!
– подбегая к Шпарину, крикнул майор.

– Отпустите меня, - прохрипел Шпарин, сжимая в кулаках вырванные пучки травы.
– По-хорошему-му...

– Поживее всех неживых, - расстроился Супонев.

– А-а!? Мутанто капитано-главсержанто. Как успехи в борьбе с грёбаными конфедератами? Быстро вы движетесь по служебной лестнице. Прямо прыжками.

Майор помог Шпарину подняться.

– Миша, ты живой и это самое главное! Какое счастье... Опоздай я на день и тебя бы не было. Я вижу - тебе досталось.

– Так всё же: кто это?
– хмуро спросил капитан в форме главного сержанта.

– Потом...
– отмахнулся майор.
– Где адъютант?.. Лейтенант, машину! В госпиталь, отдельную палату, самую лучшую. Помыть, обработать раны, одеть, накормить...

– Усыпить, - вставил Супонев.

– ... сделать всё как положено! Вечером ко мне.

– Мои люди поедут с ним.

– Не возражаю, - кивнул Древака.

В длинный, уродливого дизайна зеленый автомобиль погрузились адъютант, как две капли похожий на предателя Ляхова, такой же белобрысый и тощий, Кесин, Додоня и Шпарин. Додоня оттеснил водителя и уселся за руль.

– Соскучился, - заявил младший сержант.
– Счас покажу вам класс.

Авто с высокими и широкими колесами, тупой мордой, открытым верхом, распугивая бредущих солдат, рвануло по травяному полю.

– Построиться!
– послышался сзади окрик майора.
– Ползете, как стая муфлонов.

– Послушайте, лейтенант?
– сдвигаясь к адъютанту, спросил Шпарин.
– Вы, часом, не брат Ляхову? Уж больно похожи. Прямо вылитый убиенный помначштаба.

Лейтенант, отодвигаясь, ожесточенно замотал головой.

– Тогда скажите, а и вправду муфлон опасный хищник?

– Что вы?
– морща нос, ответил за лейтенанта Додоня.
– Муфлончик совсем не опасный. Это такая замесь барана с козлом. Полорогий - тот вкусный. А криворогий муфлончик - вонючий и кусучий. Мраз-зота...

– ... и смахивает на главного сержанта, - досказал Шпарин.
– То есть на капитана Супонева.

Спина Додони затряслась от смеха. Шпарин улыбнулся и откинулся на спинку сиденья.

– Что и требовалось доказать. Хорошая машина, сиденьев аж пять штук, идёт мягко, а как быть, если ненастье или враги нападут?

Додоня молча нажал какую-то кнопку. Из дверок выползли толстые стекла и металлические щитки и, сцепляясь между собой, через несколько секунд образовали единое целое, закрыв автомобиль.

– О!
– сказал Шпарин.
– Супер!

Додоня гордо тряхнул головой.

– Не знаю, что вы имели в виду сказать. Но это вездепроход специального назначения. Выпускается только для охранных отрядов.

"Вездепроход" задергался и через несколько метров остановился. Младший сержант начал тыкать кнопки на щитке приборов.

– Может горючее кончилось?
– спросил Шпарин, соображающий в этих делах.

– Точно, кончилось, - подтвердил Додоня, отвешивая водителю подзатыльник.
– Ты заправлялся сегодня? Тащи канистру.

Пока водитель лазил в багажник, Шпарин обратил внимание на Кесина. Сержант сидел сзади и, как не отворачивал голову, второй фингал на правом глазу выделялся ярче первого.

– Не прячься, - сказал Шпарин.
– Теперь темной ночью тебе можно ходить без фонаря.

– Вы нас извините, за вчерашнее. Мы же не знали кто вы на самом деле.

Шпарин осторожно потрогал затылок.

– Да, уж... А кто я, по-вашему?

– Начальству виднее, - ответил Додоня, принимая канистру у водителя. Младший сержант положил канистру на капот и отвинтил крышку.
– Начальство лучше нас знает.

– Утром залил, а в бак забыл. Думал полный, - сказал водитель.

– Думать надо головой, а не тем местом...
– повторил Додоня фразу Супонева, подставляя под струю рот.
– Будете?

Глаза Шпарина полезли из орбит и второй раз за утро его потянуло очистить желудок.

– Большое спасибо, но я бензин не пью, - отказался он, борясь с тошнотой.

– Не знаю, что вы имели в виду сказать, но это вода. Водители специально ездят к роднику, там она мягчее, для двигателя лучше. Вы, верно, забыли.

Глава 4. База

. Башня. Вечер .

Вечером башня из темного стекла казалась особенно зловещей. Шпарина привели к ней в сумерках, опустили на лифте на третий подземный этаж и начали готовить к промыванию мозгов. Легкий мандраж при виде темного стеклянного здания с надписью над входом "Лабораторный комплекс" сменился предчувствием ужасных и унизительных процедур. Зал, куда его привели, был забит аппаратурой, развешанные на стенах средневековые орудия пыток, скорее для антуража, чем для их применения, совсем не прибавляли оптимизма, а мощные слесарные тиски, закреплённые на углу металлического стола и хирургические инструменты, разложенные на белой клеёнке, повергли его в тихий ужас. Люди в чёрных халатах, подпоясанные узкими кожаными ремнями, содрали одежду, усадили Шпарина в металлическое кресло, вдели руки и ноги в широкие хомуты, намертво пристегнули к подлокотникам и ножкам, надели на голову ажурный сетчатый шлем и распахнули веки маленькими прищепками. На рукавах палачей в чёрных халатах краснели шевроны с чёрными цифрами от единицы до одиннадцати.

За прозрачной перегородкой в небольшом кабинете сидели майор Древака и капитан Супонев, сверлили друг друга глазами и беззвучно открывали рты. Супонев был одет в новый мундир, свернутый на бок нос удлинился, под глазами зрели синяки. Капитан держался очень уверенно. Древака выглядел утомлённым и стал ещё толще. Не смотря на трагизм ситуации, от зоркого взора Шпарина не укрылись мертвенная бледность и ставшая гуще поросль бакенбард на лице майора. В более спокойной обстановке разительные перемены бы насторожили, но сейчас Шпарина волновали действия людей толпящихся вокруг спецкресла.