Приключения капитана Шпарина

– Убийца!
– сказал Шпарин экстрасенсу.
– Соучастник. Но не переживай, они же не настоящие.

– А блевал по-настоящему, - сообщил Додоня.
– Побелел до синевы. Потом напился до чёртушек и плакал.

Шпарин толкнул экстрасенса плечом.

– Осталось ещё человеческое. Хотелось бы надеяться, что и у меня.

– Первого я закопал в огороде, - счастливо доложил Додоня.
– Надо землицы подсыпать, грунт валится.

– Откуда они берутся? Эти сёстры, эти Супоневы? И все время по три штуки. Странная нумерология.

– Я, Николаич, знаю откуда, - сказал Шпарин.

– Не отчетливо, но догадываюсь. Сколько было Древак?

– Сегодняшний - первый.

– Еще не вечер, - пообещал Шпарин и вкратце рассказал о своих приключениях, опустив в глубину памяти любовные сцены и количество шпионок, чтобы не травмировать лишний раз либидо экстрасенса страдающего без женской ласки.

– Не верю, - заявил Маралов.
– Про акул и крокодилов в средней полосе не верю. И про "людоедов" не верю. Не может быть. Буйная фантазия.

– Это вы загнули, господин капитан, - сказал Додоня.

– Чей джип на опушке?

– Супоневский. Сегодняшний. Триста лошадок. Красавец!..

– А каково это, Петя? Лопатой по лбу? Какие ощущения при акте вандализма и убийства ты испытал?

– Я его по темечку. А чего такого? Они тут все ненастоящие, нечеловеки. Кроме вас и нас с Сергеем Николаичем.

– Может ты и прав, сержант. Если смотреть с индивидуальной, субъективной точки. Номера у джипа приметные - "ДБ7878ДБ". ДБ - Департамент Безопасности. С такими номерами не один полицейский не остановит. Джип перепрятать пока местные не угнали. Поставь к нам в гараж.

– Эти местные такие гады!
– сказал Додоня.
– Так и рыщут чтобы что спереть! Я на прошлой охоте оставил раненого лосика на полянке, погнался за вторым, когда вернулся его и след простыл.

– Очапался и ушёл.

– Куда там!.. Я ему в брюхо засадил!

Лицо Маралова покривилось, экстрасенс сглотнул и начал давиться.

– Видите, Михал Иваныч? Затошнило! Как жрать - все горазды, - раздраженно сказал Додоня.
– А как попросишь шкурку помочь содрать, сразу блевать.

– Под машиной лужа?

– Есть немного. У топливного насоса штуцерочек ослаб.

– И марочка машинки обозначена. На капоте эмблемка - "ЗиГГ".

– "Завод имени Генерал-Губернатора", - расшифровал Додоня.

– Подтянул штуцерочек?

– Подтянул.

– Уедем завтра утром. Тихо и неторопливо. Рано утром. Пока народ дремлет. Сейчас продолжим изыскания на местности, потом двинем в город на обзорную экскурсию, последнюю, надеюсь, в этом месте.

– И куда мы завтра?
– обеспокоился экстрасенс.

– Вытри слезу, приключения продолжаются. Сержант, ты с нами?

– С вами на край света, - оживленно ответствовал Додоня, озаряясь широкой улыбкой.
– Не задумаюсь. А уж если начальство просит...

– Предлагает как проверенному товарищу.

– Тем радостнее. Нам терять нечего!

– Ура-а...
– прохрипел Маралов.
– Ура-а, камрады!

Из дворца напротив дома под номером 69 раздавались аккорды расстроенного рояля.

– У-а... У-а... Ля-ля-а... Я по лестнице бежала, на Михал Иваныча напала... У рояля я сижу-у, на тебя гляжу-у... Кх-кх...

– Карамелька балует, - сказал Додоня.
– Притырка!

– Какой у тебя, Петя, замусоренный язык! Гадкая привычка - обзывать девушек нехорошими словами.

– Я помолчу, Сергей Николаич, про вашу гадкую привычку - лупить водку с утра.

– Дельное замечание, - сказал Шпарин.
– Мотай на бороду, колдун.

Шпарин привел команду к мосту и прочертил сандалетой по асфальту от ямки до ямки кривую полоску.

– Появился примерно здесь. Чуть не переехал. Лежал бы сейчас ваш Михал Иваныч, перееханный и раздавленный неизвестным грузовиком. Отойдите на обочину, подождем, послушаем.

Ветер колыхал верхушки кипарисов. Волновалась редкие кукурузные стебли.

– Кукуруза неправильная, - сказал Шпарин.
– Можно на машине ездить, меж початков.

Додоня сошел с обочины, походил от ямки к ямке, остановился и схватил булыжник.

– Не вздумай!
– крикнул Маралов.
– Один товарищ уже раз кинул!

Было поздно. Камень запущенный Додоней, вильнул, пересек под углом отметину и исчез. Раздался удар, визг шин, захлопали двери невидимой машины.

– Какой гад бросил камень!?
– спросил разъярённый мужской голос.
– Где ты? Куда ты спрятался?

– Кто-то в восторге, - сказал Маралов.

– Это я!
– крикнул Додоня.
– Нефиг разъезжать впотьмах. Людей давить.

– У нас тут светло!
– возмутился мужской голос.

– И у нас пока не стемнело, - крикнул Додоня.

– Поймаем - убьём!
– пообещал женский голос.
– Ты где, сволочь?

Шпарин зажал Додоне рот. Послышались шаги, шуршание, хруст стекла. Шаги стихли.

– Под мост нырнул!

– Нету здесь!

– В камыши ушёл, гад. Ну и люди!

– Сволочи!

Хлопнули двери. Шелест колес. Додоня стал на черту на асфальте и, балансируя на расставленных ногах, повертел головой.

– Кажись уехали.

– Хорошо гранатомет в доме оставил, - сказал Маралов.

– Итишь ты. Три дороги, четыре... пять... А посёлок вона где.

Шпарин и экстрасенс пристроились рядом с Додоней. Посёлок стал ближе, расцвел густыми садами. Дорожный указатель без соскобленной Шпариным краски стоял сразу за мостом. Асфальтированных дорог было не четыре и не пять, гораздо больше. Они уходили вдаль веером, пересекались, сходились и вновь расходились. По дорогам неслись машины. Мираж заколебался и исчез.

– Типа другой мир за твоей чертой, - сказал Маралов.
– Провал.

– Портал. Типичная кротовая нора.

– Я бы сказал - щель. Только как в неё попасть? В другие щели ты ловко попадаешь.

– В определенное время, в определенный час, в какую-то минуту, в какую-то секунду.

– Геопатогенный разлом, - сказал экстрасенс.

– Здесь везде гео и другие патологические разломы. На всех тутошних территориях. На каждом шагу. Шаг в сторону и ты в другой реальности.

Шпарин походил змейкой, пересекая черту на асфальте, попрыгал. Экстрасенс усмехнулся.