Приключения капитана Шпарина

– Один лысый, один не лысый. Не так приметно. Спокойно, Николаич. Могу и чикнуть по-живому.

Шпарин повернул стул с экстрасенсом к зеркалу.

– Бармалей. Вылитый "бармалей". Примут за террориста. Придется и бородищу отфанзурить. Петя?..

– Вам всеобщая лысость ещё как идёт, - порадовал Додоня экстрасенса, вытирая голову полотенцем с красными петухами.
– Помолодели. Но за женщинами сложнее ухлёстывать в таком виде.

– И ты! И ты, Брутяра... Изверги! За что, Миша?

– А ты подумай. Придерживаемся старой версии на случай осложнения обстановки. Сергей Николаевич - Серж Лисярский, братец Губернатора Белогорского. Я - шпион-самозванец, скользящий на цыпочках по лезвию бритвы.

– По цыпочкам скользя, - разглядывая себя в зеркало, печально произнес экстрасенс.
– Нет сил с тобой бороться, Миша.

– Советую одеть паричок. И дай-ка сюда твои волшебные розовые очки.

Шпарин вытянул из карманчика костюма Маралова очки, присел на банкетку у телефона, достал найденную в секретере визитную карточку и набрал номер.

– "Моторная помощь"?.. Славик!? "Сонная Горка", дом номер 69.

– Кто это?

– Новый друг, - сказал Шпарин.
– Машину к подъезду.

– А у нас две собаки.

Додоня сломал сухую ветку и ткнул в темноту собачьей конуры.

– Вылазь, вылазь... Точно говорю: две! Вылазь!..

Из будки послышалось сдавленное рычание. Шпарин заинтересовался и присоединился к Додоне. Протянул руку, схватился за ошейник и вытащил лиловую собаку из будки. Додоня стал на колени.

– Вон вторая. Я её вижу.

Из конуры вылез рыжий пес и, подняв морду к небу, вдруг завыл.

– Неужели это ты, Малджер? Как жизнь в собачьей шкуре?

– Оставь пса в покое, - сказал экстрасенс.
– Ну что за натура - доводить всех до истерики. Даже собак. Мы едем или как?

– Едем, едем, выходи. Подождем на улице.

К дому летело синее такси. Автомобиль, оставляя тёмные полосы на асфальте, на тормозах прошел до опушки, лихо развернулся и остановился у ворот. Шпарин придержал калитку.

– Петя! Мы поехали. Остаешься за старшего. Прибери во дворе. Возможно будут новые гости.

– Я на охоту, - сказал Додоня.
– Видел в полях интересных животных.

– Никакой охоты, - запретил Шпарин.
– Наведешь порядок во дворе и начинай собираться. Осмотри матчасть - подкачай колеса, проверь запаску, домкрат, и не забудь водички в бак подлить.

Друзья погрузились в такси, Шпарин уселся на переднее сиденье, экстрасенс устроился сзади.

– Здравствуй, Славик! Поехали. За населенным пунктом, перед мостом, помедленнее.

– Мы знакомы? Что-то вас не припоминаю.

– Может по дороге вспомнишь.

– Нет, определённо не вспомню. Я всех клиентов запоминаю.

– Славик!?
– вкрадчиво сказал Шпарин.
– У тебя в машине не так давно пакетик оставили. Надо вернуть.

– Не оставляли. На прошлой неделе один алкан сумку с барахлом оставил, а пакета не было.

– Не было, так не было. Как обстановка? Чем дышит народ? Недовольных хунтой много?

– Че?.. Какая обстановка? Какой народ? Какая хунта?

– Славик, ты меня точно не помнишь?

– Определенно не помню. Куда едем?

– В казино. "Клуб Любителей Денег".

– Поиграть решили? И не надейтесь. Все казино закрыты.

– Отчего же закрыты? Реформа денежная или наличные кончились?

– Вы с другой планеты? Не знаете, что в городе творится?

– А что творится?

– Полицию ковыряют. Начальника арестовали. Департамент Безопасности шерстят. Взялись наконец, - радостно поведал таксист.
– Многих похватали. Скоро будут сажать. Конфискация и даже высшая мера.

– Конфискация и высшая мера, - повторил Маралов.
– У нас бы так.

– Где у нас?
– спросил таксист.

– За границей, - ответил Шпарин.

– За какой границей?

– За той, что рядом. Сергей Николаевич, тебя бы у нас наказали за такие речи.

– У нас, Миша, после твоей пламенной речи в вертолёте, ты бы не дожил до следующего утра. Как только не утоп?

– А я и тут не дожил. Кстати, откуда ты знаешь про вертолёт, пламенную речь и озеро?

– Запредельные новости, - отворачиваясь, сказал Маралов.
– Я телевизор тоже иногда посматривал.

– Что же тогда дурачка валял?

– Откуда, Миша, я знал, что ты это ты?
– обидчиво произнес экстрасенс.
– А я, знаешь, кстати, до сих пор не уверен.

– Думаешь я уверен?

– Зашибись!
– сказал Маралов, прикрывая глаза.
– За-ши-бись.

Такси пересекло еле заметную черту на асфальте. Шпарин обернулся. Позади белел указатель с блестящей отметиной.

– Стоп!.. Назад и снова вперед.

Маневр был повторен.

– Когда рак на "Холме", - сказал экстрасенс, - споет тебе веселую пестню. Или грустную.

– Куда едем?
– раздраженно спросил таксист, смотря в зеркало заднего вида.

– Поехали, Славик, кататься. Повози нас по городу.

Машина неслась по центральным улицам. Мелькали дома, вывески магазинов, рекламные щиты. Такси выехало из центра и покатило по району новостроек.

– Патрулей нет, - сказал Маралов, оглядываясь.
– Бабы одетые ходят. Можно сказать: наглухо одетые. Не как тогда.

– А как они должны ходить?
– язвительно поинтересовался таксист.
– Голыми? Титями трясти?

– Голыми. Трясти и попами вилять.

– Ты из не тюрьмы, браток?

– Он из больницы, - сказал Шпарин.
– Тока-тока. Забрал домой на пару дней. Понаблюдать в домашней обстановке. А так перевожу из одной больницы в другую. Никак не поддаются лечению. Из дурдома - в дурдом.

– Куда прёт народ?
– поинтересовался экстрасенс.

– Бедняга, совсем память отшибло. Сегодня Губернаторские Скачки. Каждый год в день рождения Генерал-Губернатора - Большие Скачки. Ставки офигительные. Говорят будет Сам...
– таксист показал глазами вверх и, пропуская пассажиров выходящих из автобуса, остановил машину перед "зеброй". Черноволосая девушка в серой курточке на задней площадке мазнула взглядом по машине и отвернулась.