Приключения капитана Шпарина

Полковник нажал на "газ". На перекрестке, поворачивая налево, они врезались во встречный фургон, который поворачивал на ту же улицу.

– Миша, ты цел?
– спросил Маралов, вываливаясь из машины.

– Местами, - ответил Шпарин, вываливаясь на дорогу с другой стороны.

– Надо же, хотел пристрелить будущего тестя.

– Этот "зомби" мне не тесть и, кажется, готов без моей помощи. Я очень зол на всю их семейку.

Шпарин, прихрамывая, обошел изувеченный автомобиль. Из-под покореженного капота валил дым. Полковник лежал грудью на руле и не подавал признаков жизни. Вдоль улицы уносился водитель грузовика.

– Он здесь при чём? Это девушки тебя бросили.

– Извини, погорячился. Вытаскиваем "папу", сейчас полыхнет. Помогай!

Они положили полковника на газон и сели на колени рядом.

– Не полыхнет, это пар. Они на воде ездят. Нужно было очень постараться встретить на пустой улице единственный грузовик и в него врезаться. Это ты виноват. Ты погнал его.

– Девчонка меня узнала. Посмотри, далеко она?

Маралов выглянул из-за разбитой машины.

– Метров триста. Бросила сумочку, сняла туфли и бежит изо всех сил. Это тебе не орионка. Эта не отстанет, чтобы ты там не говорил. Только какая из них? Что будем делать? Останешься хоронить тестя?

Полковник неожиданно открыл глаза и сел.

– Адъютант!
– хватая Шпарина за грудь, прохрипел Инеев.
– Где это мы? Попали в аварию? Принеси мою серебряную фляжку из сумки в багажнике.

– Переклинило, - поставил диагноз Шпарин, отдирая руки полковника от формы.
– Пуговицу оторвал... Отдай!

Полковник толкнул Шпарина и мотнул головой.

– Отстань! Где адъютант, пусть принесёт фляжку.

– Опять повезло, - пробормотал экстрасенс.
– С Базы сбежали, из леса выбрались, до города добрались, в аварии побывали... почти без последствий.

– Принеси, - попросил Шпарин.
– Не могу на неё смотреть и наручники забери с сиденья, пригодятся.

– Но везение скоро кончится. Уходим, девушка рядом. Сейчас народ соберётся.

Экстрасенс открыл багажник, достал фляжку и протянул полковнику. Вдали завыли сирены. Шпарин и экстрасенс побежали к многоэтажкам.

– Спокойно, Миша. Не привлекаем внимания, переходим на шаг и дворами, дворами. Что взгрустнул?
– на бегу говорил Маралов.
– Из-за девушки? Ты же с ней порвал, с ними... Ты даже не знаешь, как её зовут. Ты их вычеркнул. Перестань оглядываться. Начинается новая жизнь.

Фигуры беглецов мелькали среди редких деревьев парка. Полковник запрокинул голову и допил остатки жидкости во фляжке. Добежав до места аварии, девушка склонилась к отцу.

– Где болит? Грудь болит, голова?.. Наверно сотрясение. Не вставай! Да ты пьян!.. Ездишь пьяный за рулём?!

"Невероятно, но это был он. Был рядом и снова исчез. Не вздумай реветь. Я стала плаксой. Это ты меня довел. Но ты в городе! Теперь я тебя найду!".

– А, дочка!
– сказал полковник.
– Ты была за рулем? Не расстраивайся, у нас всё будет хорошо, просто прекрасно. Па-анимаешь?..

Новая жизнь не хотела начинаться. До темноты друзья просидели в каком-то сквере. Усталые, голодные, злые и грязные. Ходить днем по городу в перемазанной форме было опасно. Везде патрули. Перебирали варианты.

– Ограбим банк?
– предложил Маралов.
– Оружие есть. Без денег никуда, совсем люди очерствели. Никто ничего не делает бесплатно.

– Да, Сергей Николаевич, ужасные у вас наклонности.

– А стрелять в голову сослуживцам не ужасные? Ты теперь член "холмогорской" банды.

– Это совсем другое дело. Вокруг "Холма" другие законы. Насчет полковника я же извинился? Нервы. Но банки грабить? Кроме морального аспекта есть и другой, стоит нагрянуть в банк сразу засветимся.

– Уже засветились. За полковника я спокоен, а вот девушка...

– Девушка будет молчать.

– Миша-а!..
– тихо произнес Маралов, постукивая пальцами по спинке белой скамейки.
– Не знаю, может и показалось, но эта девчонка другая. Не с Базы. Другая.

– Какая другая?.. Хватит тоску нагонять! И так тошно.

– У нее глаза другие, - упорствовал Маралов.
– И волосы длиннее. До самой попы.

– Хватит, я сказал! Забыли про нее. Кстати, какие деньги у них тут в ходу?

– Рубли и доллары, как у нас. Курс - рубль за бакс, паритет. Рубли с портретом Генерал-Губернатора. Баксы с черной бабой на месте президента, еще анекдоты ходили по этому поводу. Мне жалование не платили, работал за кормежку. Что будем делать? Подыхать с голоду? Я же говорил - авантюра. Ни денег, ни друзей, ни знакомых. Некуда податься. Я в отчании... Новый статус, элита! Эта грязная элита в форме сидит на скамейке и боится двинуться с места.

– Я перешел на нелегальное положение. Необходимо время, чтобы освоиться. Пожрать мы достанем. Выберем продуктовый магазинчик попроще и ты покажешь фокусы.

– А ночевать где?

– Что-нибудь придумаем. Поднимайся.

По тротуарам передвигались хорошо одетые люди, из открытых окон ресторанов звучала музыка. Было достаточно темно и прохожие не обращали внимания на потрепаный вид и заросшие щетиной лица беглецов.

– Или сегодня выходной, или они веселятся каждый день, - озадаченно сказал Шпарин.
– Ты знаешь какой сегодня день недели?

– Не знаю, я все дни перепутал. У нас тоже веселятся каждый день, сплошные праздники, - слабым голосом ответил Маралов.
– У меня на улице кабак, кафешки. Каждый день что-то празднуют, фейерверки, петарды пускают. Я скоро упаду от голода.

– Постоим. Оценим обстановку. Прислонись к дереву. Здесь нет патрулей. Может они на зарплате у местных заведений? Зона свободная от полиции.

– И от транспорта. Ни одного автомобиля.

Слева, метрах в тридцати от входа в ресторан под названием "Три осины", шла игра на деньги. Длинноносый скользкий тип с бегающими глазами двигал по небольшому столу три карты, предлагал сделать ставку и угадать, где находится карта с портретом Генерал-Губернатора. Справа от входа играли на гитарах и пели три молодца. В раскрытом гитарном футляре пучилась куча бумажных денег. Вокруг музыкантов, подпевая и пританцовывая, толпились люди. Один из музыкантов подмигнул Шпарину и улыбнулся.

– Ещё чуть-чуть и мне покажется, что мы дома, - сказал Шпарин.
– Сколько людей жизнь не учит, они всё равно наступают на те же грабли.

– Если ты себя понюхаешь, то не покажется.

– С какого перепуга я буду себя нюхать?

– Не чувствуешь запах? Дома, наверное, ты так не вонял, как, впрочем, и я.

– Теперь понятно почему от нас шарахаются прохожие. Жаль гармошки нет и петь я не умею, а то можно было влиться в уличный ансамбль и спеть квинтетом, но из-за нашего амбре и эта возможность заработать деньжат отпадает. Как низко мы пали, стоим, как два бомжа, и раздумываем как бы срубить немного монет на пропитание. Где же я видел эту физиономию? Где-то видел. Но где?