Приключения на дне моря

Куда переехал дом?

Здравствуй, Братск! Мы приехали!

Так вот какие у тебя городские ворота — скромный низенький вокзальчик. Впрочем, этот деревянный домик временный. Будущее — впереди. Вот оно, на картине, которая висит прямо на улице, над входной дверью. Перегородившая Ангару плотина, голубая гладь с барашками волн, и режет воду белый пароход. Железнодорожный вокзал художнику, очевидно, не удалось вместить. Без всякого сомнения, через несколько лет он будет большой и торжественный.

Едва мы перетаскали вещи с платформы на автобусную остановку, как из-за поворота вынырнула бойкая желтая машина. Шофер распахнул дверцу, сам втащил два рюкзака и обрадовался, узнав, что мы едем в поселок Зеленый городок.

— Насовсем? — спросил шофер и, не дожидаясь ответа, улыбнулся. — Правильно!

И сразу же мы окунулись в лес и покатили по красной дороге. На глиняных ее откосах доцветали крупные, почти с кулак, фиолетовые подснежники. Издали они были похожи на чернильные кляксы.

Тайга, как мы увидели из автобуса, — это лесной беспорядок. Черные от сырости сосны и ели стояли вкривь и вкось, а то и совсем были выворочены какой-то страшной силой — торчали кверху корнями. И вдруг из леса выбежала опрятная шелковая березка. Как-то ей живется среди мохнатых черных нелюдимов? А за спиной березы стояли навытяжку, как солдаты в строю, корабельные сосны. Поджарые, красностволые, зелеными шапками в небо упираются.

Но тайга тайгой, а Зеленый городок все не показывался. Сосед подсказал мне, что от вокзала до городка километров тридцать. Я представил, как несколько лет назад ехали этой дорогой первые строители. Быстроходных автобусов здесь еще не было, да и самой этой дороги тоже не было. Подскакивали путники по проселку на ухабах, выталкивали грузовик из грязи, оглядывались на тайгу. А когда выбрались к Ангаре, то разбили на пустынном берегу зеленые брезентовые палатки. Поэтому так и лагерь свой назвали: Зеленый городок.

Зная эту историю, думал я увидеть палаточный городок, а увидел деревянные дома. Водитель заверил, что это и есть Зеленый городок, выгрузил вещи и дал газ.

Но что это? Грохочет и ревет что-то совсем рядом, за домами. Ребятишки затихли, жмутся ко мне.

— А ведь это, честное слово, Падун, — сказал я. — Тот самый, через который ты, капитан, хотел провести корабль.

Непейвода ничего не ответил. Только фуражку на самый нос надвинул. А Пли прижал к животу духовое ружье в чехле.

Прошли мы совсем немного, и открылась нам Ангара. Потоком серебра неслась она во всю свою километровую ширину и вдруг ударялась о невидимый нам каменный барьер и от боли белела, вздымалась стеной и грохотала. Удивительно было то, что над этим грохотом, над пляской сумасшедшей воды стояла переливчатая счастливая радуга.

Улица, которая тянулась около самой воды, называлась Набережной. Мы нашли дом №2. На следующей табличке стояла цифра «четыре». А где же дом №3 и вся другая сторона улицы?

Из дома №2 на мой стук вышла тетка, вытиравшая руки о передник.

— А третий дом тут стоял, — сказала тетка и ткнула пальцем в воду.

— Утонул? — воскликнул я.

— Потопили, — спокойно пояснила тетка.

— Дом утопили?

— Нет, улицу потопили. А дом-то чего топить, дом увезли.

— Как — увезли?

— А так, на санях. Мой дом, гляди, тоже на санях. Завтра пригонят трактор, зацепят, и мы уедем.

Действительно, из-под дома торчали концы огромных бревен-полозьев.

— Так у вас наводнение?

— Что вы! — всплеснула руками тетка. — Поселковый Совет с полгода назад предупреждал, что улицу весной затопит. Строят плотину, вот вода и поднимается.

— И вы не знаете, куда переехал Ладочкин?

— Он нам адреса не оставлял.

— Так это Зеленый городок? — Я все еще не верил своим ушам.

— Чего вы сомневаетесь? Палаток у нас давно нет, но городок, однако, временный. Здесь скоро речное дно будет. А мы себе другой поселок построили. «Постоянный» называется. Вон на скале. Там и гостиница есть.

Мы попрощались с женщиной и поплелись в гору. Несколько раз оглянулись. Все не верилось, что на месте дома с точным адресом может плескаться вода.

Мамай третий

Утром меня ослепил яркий блеск. Чистенькие деревянные стены, пол, потолок отражали золотые лучи и пускали в глаза «зайчиков». И пахло от всего очень приятно. Так пахнет в сосновом бору — кисловатой хвоей и смолистыми шишками.

Но каковы мои мальчишки! Молекула уткнулся носом в стену и, по-моему, нюхал ее, Пли шлепал босиком по прохладному полу, его губы трубили, как фанфары, его язык щелкал, как походный барабан. А капитан взобрался на стол и в бинокль изучал поселок.

— Красота! — сказал Непейвода, будто ничего вчера не случилось, будто не пропал вместе с домом его родной дядя.

Мои друзья даже не огорчились исчезновением Ладочкина. Им лишь бы путешествовать. А каково теперь мне? Какое лицо будет у редактора, когда он узнает, что его специальный корреспондент, вместо того чтобы собирать материал для очерков, играет роль няньки!

Совсем неожиданно успокоила меня уборщица.

— Знаю я Ладочкина, — нараспев сказала она. — Он нынче новый Братск строит. Ты, милый, делай свои дела, а ребятишки его сами сыщут. Тут недалеко, и автобусы катаются, как в городе. Понапрасну не тревожься. У нас на Братской стройке народу много тысяч. А каждый на виду.

Я обрадовался и поблагодарил уборщицу.

Выйдя из гостиницы, мы любовались поселком Постоянным. Деревянные дома выстроились в линеечку и все, как один, походили на сказочные теремки. Нет, пожалуй, это были не теремки, а терема-теремищи в два этажа, с резными наличниками, забавными лестничками, с балконами на все четыре стороны. Целый день можно лазить по такому дому и воображать себя при этом то матросом, то пожарным, а то и Иваном-царевичем. Весело жить в домах-теремах!

А улицы — шириной чуть ли не с Ангару. Посредине сосны стоят. Это таежный сквер — для прогулок, для вида из окна и для того, чтобы воздух был чистым и сладким.

Постоянный… Точно назвали строители свой городок: они поселились здесь на всю жизнь.

Я отправился в управление строительством. А мальчишки сели в желто-красный автобус, и он повез их но тайге, где таблички остановок висели прямо на соснах. Каждый из трех москвичей смотрел в автобусное оконце и думал: «Какой же он, город Братск? Может быть, еще лучше, чем Постоянный?»