Приключения Печорина, героя из нашего времени

Только, когда я уже уходил, то услышал его слова:

— Скоро мне снова понадобится твоя помощь. Будь готов.

Я отошел, решительно сжимая кулаки. Он знал, что я в ловушке. Вот только забыл, что ловушки бывают двусторонними. Вскоре я нашел Казбича. Он чинил сбрую своего Карагеза в нашей крепостной конюшне, но взгляд его был мрачен. Горец даже не взглянул на меня, спросив:

— Ты знаешь, что грузинский князь не отпускает Бэлу со мной?

— Знаю, — кивнул я. — И что будешь делать?

Казбич проговорил:

— То, что должен. Наши обычаи позволяют похищать девушек…

— А если князь Гиоргадзе помешает?

Тут Казбич поднял глаза, и в них горел яростный огонь, когда он сказал твердо:

— Тогда этот князь умрет!

Потом он добавил, усмехнувшись:

— И ведь ты, Печорин, будешь доволен. Я знаю.

Я тоже усмехнулся, сказав:

— Да, так получилось, Казбич, что теперь у нас имеются общие враги. К ним добавился еще один человек. И это не князь, не Азамат, не Кэлекут и не Мертон.

— Кто? — спросил горец.

— Ашуг Амиран Бешлоев, — сказал я.

Он замер, потом спросил:

— Почему?

— Потому что этот шпион встречается с Мертоном и с турками. Казаки видели. Амиран, похоже, играет против нас всех, хотя и притворяется, что выполняет приказы князя Гиоргадзе.

Казбич медленно кивнул. Потом спросил:

— Что предлагаешь, Печорин?

И я произнес:

— Убрать его. Но так, чтобы никто не догадался, кто именно это сделал.

Горец улыбнулся впервые за все время нашего разговора, когда проговорил:

— В горах умеют делать такие дела тихо.

Мой план был прост. Как сказали те казаки, которых я допрашивал, и которым, как выяснилось, сам Максим Максимович по просьбе князя Гиоргадзе поручил помогать Амирану, приглядывать за ним и защищать его, Бешлоев каждую ночь выходил из крепости к реке через тайную калитку, чтобы, якобы, «вдохновляться лунным светом, отражающимся в бегущей воде». На самом деле, ашуг встречался там с Мертоном. И не только с ним, а и с другими шпионами, турецкими, видимо, передавая им донесения о положении в нашей крепости. Правда, по описаниям, выданным мне казаками, я узнал одного лишь Мертона.

Этой же ночью мы подстерегли Бешлоева возле речки, дождавшись, когда он снова воспользуется тайной калиткой, дубликат ключа от которой у него имелся. И трое казаков, назначенных охранять музыканта, следовали за ним на некотором расстоянии. Мы договорились с Казбичем, что я отвлеку их. И я отвлек, приказав каждому из них немедленно возвратиться в крепость, сказав, что сам присмотрю за безопасностью Амирана.

Но, впереди нас поджидала ловушка! Как оказалось, чеченцы уже заранее спрятались в кустах возле речки. А с ними были Мертон и Азамат, предупрежденные кем-то о нашем появлении! Когда мы вышли к берегу, Амиран Бешлоев уже стоял там. Казбич появился из темноты перед ним тихо, словно тень.

— Музыкант, — прошептал джигит. — Твоя песня спета.

Я находился чуть поодаль, наблюдая, что же сделает Казбич. А он как раз потянулся за кинжалом, когда внезапно тишину ночи разорвали выстрелы. Стреляли с противоположного берега, из зарослей кустарника. Несколько пуль просвистели возле моей головы, и я едва успел отпрыгнуть в сторону и укрыться за большим валуном, крикнув Казбичу:

— Засада!

Сделав залп, который по счастливой случайности не сразил ни меня, ни Казбича, чеченцы выскочили из кустов, сверкая клинками в руках. С ними были и Азамат с Мертоном. Они оба кровожадно озирались. Но Казбич тоже, как и я, успел быстро укрыться за большим камнем. Английский лейтенант держал в руках пистолет, и его холодные глаза искали меня в темноте. Азамат тоже вертел головой. Вот только, луна зашла за тучу совсем некстати для них.

— Печорин! — крикнул англичанин. — Выходи!

А Бешлоев, вместо того чтобы испугаться появившихся чеченцев и их предводителей, рассмеялся и отступил в сторону, будто заранее зная, что ни чеченцы, ни Мертон с Азаматом его не тронут.

— Эй, Казбич, выходи, предатель! И ты, Жорж! — крикнул он нам. — Вы попались!

Я не стал отвечать. Вместо этого выхватил пистолет и выстрелил в Мертона. Но попал лишь в ближайшего к нему чеченца. Тот рухнул, не то убитый, не то раненый, но остальные бросились вперед. Увидев вспышку от выстрела, они побежали прямо на меня с шашками. Казбич, не теряя ни секунды, выскочил сбоку и вонзил свой кинжал в шею одному из нападавших. Я выстрелил из второго пистолета, положив еще одного. После этого мы с джигитом встали спина к спине и продолжили сопротивляться, теперь уже отмахиваясь от атакующих шашками, которые успели выхватить у сраженных нами. Мы отбивались яростно. Но, нас было всего двое против двух десятков!

Помощь пришла неожиданно. Как только луна снова вышла из-за тучи, раздался ружейный залп. Несколько наших врагов упали, а остальные переключились на новую опасность, ослабив напор атаки на нас. И в этот момент грянул громкий крик: «Ура!» После чего из-за деревьев вырвались казаки поручика Вулича. Сам серб бежал впереди всех с шашкой наголо в правой руке и с пистолетом в левой. Он бесстрашно возглавил атаку, ударив с фланга вдоль речки тоже из засады в кустах, которую враги проворонили, потому и оказались застигнутыми врасплох.

— Вперед! За мной! — разнесся в ночи командирский голос Милорада Вулича, как только отгремел залп, и пули казаков просвистели в воздухе.

Лейтенант Мертон, расстреляв заряды своих пистолетов и поняв, что дело плохо пахнет, резко развернулся и бросился бежать напролом через кусты обратно к своей лошади. Азамат закричал что-то Мертону, но тут луна вышла из-за облаков целиком, осветив горную долину мертвенным светом. И Казбич, позаимствовав ружье у одного из казаков Вулича, метко выстрелил, а юноша, вскрикнув, рухнул на камни.

Амиран Бешлоев, увидев, что те покровители, на которых он надеялся, никак не помогли ему, тоже метнулся от реки к зарослям. Я бросился за ним, но Казбич оказался быстрее. Он догнал Бешлоева, схватил музыканта за шиворот и швырнул его на землю.

— Предатель! — прошипел горец, приставив к его горлу кинжал.

Бешлоев задыхался, его глаза расширились от ужаса.

— Не убивайте меня! — взмолился он. — Я знаю, где князь Гиоргадзе прячет доказательства, что он работает на персидскую разведку!

Я подошел ближе с окровавленной шашкой в руке, нависнув над поверженным врагом. С клинка на лицо лежащего Бешлоева капала вражеская кровь, когда я приказал:

— Говори, подлец!

— У Гиоргадзе есть тайник. Там письма… Не только из Персии. Еще о тебе и твоей Вере… — захлебывался Амиран словами.

Казбич нахмурился, но не убирал кинжал.

— Лжет, — пробормотал он.

— Проверим, — сказал я.

Бой закончился так же внезапно, как и начался. Мертон и несколько чеченцев скрылись в темноте. Азамат, истекая кровью, лежал с простреленной левой ногой на земле, но был жив. Вулич приказал перевязать ему раненую ногу, а потом связать ему руки, как и Амирану.