Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)

– Это вы положили сюда цветок?
– спросила Джулия у мужа.

Де Арамисец изумленно разглядывал розу. Де Силлек и Изабелла обменялись взглядом. Де Силлек склонился над девочкой.

– Дитя очень красиво, мадам, - любезно сказал он Джулии.
– В будущем она станет походить на вас.

– Благодарю вас, г-н де Силлек. Ваши слова доставили мне истинное наслаждение.

– А цветок…, - начала Изабелла. Ее глаза лукаво блеснули, когда она взглянула на мужа.
– Из-за цветка не беспокойтесь. Просто у вашей дочери, г-н де Арамисец, похоже уже появился поклонник.

Де Арамисец задумчиво понюхал розу.

– У кого-то есть вкус, - провозгласил он, – и весьма неплохой. Но мне, как отцу будущей невесты, все- таки хотелось бы узнать, кто этот загадочный поклонник.

– Мой сын, - отозвался де Силлек. Изабелла заметила, что он одновременно и доволен и озабочен таким неожиданным поступком Антуана.

– Ого!
– не сдержалась лукавая Джулия.
– И такое искусство поклоняться женщине с детских лет! Откуда у месье Антуана такие способности?

Де Силлек незаметно дотронулся до локтя жены.

– Не будем смущать мальчика, - остановила шутки Изабелла.
– Что делать, Жули, если любовь нас настигает в любом возрасте!

– И даже в три года!

Розу поставили в высокую вазу у колыбели Изабеллы де Арамисец, и взрослые забыли о ней. Не забыл только де Арамисец, ибо все, касаемое его дочери, имело для него особый смысл. Поэтому, когда чуть позже он встретил в комнатах маленького графа де Силлек, он дружески приветствовал его:

– Здравствуйте, месье Антуан!

Де Арамисец, склонившись, с интересом рассматривал ребенка с удивительно привлекательными глазами. Большие, блестящие, темные глаза Антуана по- взрослому выразительно глядели на мир.

– Доброе утро, г-н герцог!
– чуть застенчиво прошептал мальчик и, считая, что знакомство завязано, задал важный вопрос: - Ваша милость скоро уезжает?

– Да, сын мой.

Антуан часто замигал, но не заплакал. Де Арамисец дружески ущипнул его за щечку.

– Когда вы вырастете, сударь, вы сможете навещать нас в Париже. Договорились, сударь?

– Батюшка не разрешит! –прошептал мальчик.

– Он очень строг?

Антуан кивнул.

– Не беспокойтесь, сударь! – серьезно ответил де Арамисец. Я обязательно поговорю с вашим строгим батюшкой. Я сам приглашу вас. Мне, как своему другу и товарищу по оружию, он не откажет, уверяю вас.

Антуан кивнул, а лицо его просветлело.

Чета де Арамисец провела в поместье де Силлек неделю. Время прошло упоительно: они вчетвером подолгу гуляли в большом старом парке, а неторопливыми вечерами наслаждались обществом друг друга у зажженного, несмотря на жаркую погоду, камина. Женщины с наслаждением таскали из бонбоньерок орехи и розовый сахар или вышивали, мужчины пробовали первое в этом году терпкое вино совиньон блан.

Темные глаза Изабеллы то и дело останавливались на двух мужчинах. Они, держа бокалы в руках, в расстегнутых легких камзолах, положив нога на ногу беседовали, в пол-голоса, чтоб не заглушать звонкое щебетанье дам и не мешать музыкантам; лица обоих мужчин были беззаботны, и улыбки часто освещали их, но Изабелла была готова поклясться, что они, когда женщины не смотрели на них, говорили о чем –то другом. Тревога теснила ее сердце. И тогда она звала Антуана, который обычно сидел со своими игрушками на подушке у ног отца, брала его на руки и покрывала поцелуями его высокий лобик.

Казалось, в воздухе, напоенным запахами цветов, фруктов, кожи, духов, лимона, который жгли для отпугивания комаров, как кровь в прозрачной воде, незаметно растекается беспокойство.

Когда пришло время расставаться, де Арамисец, про себя улыбаясь, с дочерью на руках, склонился к маленькому Антуану:

– До встречи, месье Антуан. Маленькая Изабелла тоже говорит тебе: «До свидания!».

Антуан поднялся на цыпочки, чтоб увидеть милое личико крошки.

– До свидания, г-жа Изабелла!
– прошептал мальчик. Он неловко сделал поклон де Арамисец и, весь пунцовый, убежал.

Де Арамисец тихо рассмеялся. Маленький Антуан походил на своего отца не только благородной внешностью, но и преданным сердцем. Сам де Арамисец, конечно, не был бы против, если б имел сына, но лелеять маленькую принцессу ему нравилось куда больше. Такую же принцессу он взял в жены - нежную, томную Джулию де ла Шпоро, и хотел воспитать такой и Изабеллу де Арамисец. Дочь будет походить на свою мать и красотой и ласковостью, и совсем скоро он начнет одевать ее в парчу и бархат и выводить на детские праздники.

Де Арамисец спустился во двор. Еще на ступенях замка он услышал звонкий смех, от которого его бросило в жар. Джулия смеялась, поставив ножку в розовой атласной туфельке на приступку кареты. Она кокетливо, прелестно улыбалась, беседуя с Изабеллой и графом де Силлек.

Графа де Силлек обольстить было невозможно, да ей и в голову не приходило это. Просто Джулия не могла не доставить себе удовольствие чувствовать себя очаровательной женщиной в мужском обществе. Правда, черные глаза графа оттаивали и оживали только при взгляде на жену, но Джулия не огорчалась. В Париже найдутся и другие кавалеры, готовые жадно ловить ее взгляд, а ночи… Ночи она разделит с мужем, на его руках, нежных и искусных.

Сладкое томление охватило грудь Джулии, мурашками прошло от корней волос до кончиков пальцев. Человек, которого она обожает до самого чрева, соединится с ней, и она забудет тогда невинные шалости с другими, ибо они заранее и безоговорочно проиграют в сравнении с ревнивым, находчивым, страстным Анри!

Де Арамисец в этот момент был вновь околдован женственностью Жули, сиянием ее голубого цвета потемневших от страсти глаз. Она умела быть разной: женой, другом, любовницей, или, как сейчас, загадочной дамой, которая ведет себя так, словно он до сих пор просто ее поклонник.

Де Арамисец рывком открыл двери кареты. Взгляд его красивых, необычно светлых глаз словно пронзил Джулию. Она прижала руку к лифу и вошла в карету.

Изабелла с грустью наблюдала, как кареты исчезают среди синих холмов Луары, как виноградники и вязы скрывают их плотным темно-зеленым плащом. Граф разглядывал ее тонкий профиль так пристально, словно только Изабелла составляла его мир. «Эта женщина сведет вас с ума!» - в который раз вспомнились ему пророческие слова Шарля де Батц. Она одним прикосновением дарила ему радость и звуком голоса заставляла страдать. Полузакрыв глаза, граф с удовольствием ласкал взглядом губы жены, грудь под тонким корсажем и размышлял об ее власти над ним. Он никак не ожидал от себя ревности, отчаянной ревности, когда Изабелла дурачилась с шевалье де Порто, задорно танцевала гавот с кавалерами из соседних поместий, а ее серые прекрасные глаза отражали ее симпатию к ним. Граф де Силлек и представить себе не мог, что чувства возмущения, страх отвержения, восторг и гнев и были черной ревностью! Он до безумия любил Изабеллу де Силлек! И страшно ревновал ее!

Изабелла почувствовала, как твердая рука мужа обвила ее талию. Она подняла голову и улыбнулась ему. Ни с кем ей не было столь свободно и безопасно. Его широкие плечи, спокойное дыхание, ласковая улыбка, обращенная только к ней, поддерживали ее всегда и она могла жить и любить. Изабелла могла поведать все этому внешне неприступному, суровому человеку, который умел быть таким заботливым! Сердце графа оказалось золотым кладезем нежности и любви.

– Уехали!
– прошептала Изабелла грустно.
– А вслед им скоро уедите и вы.