Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
– Сударь, а когда приедет Изабелла?
– спросила Джулия осторожно.
– Я даже не могу сказать, как ее жду, как скучаю! И посоветоваться мне не с кем, а бывает, очень нужно! Здесь творятся такие дела…Не с де Арамисец же обсуждать цвет чулок!
– Она не приедет, мадам.
– Что? Что вы сказали, граф? Почему!?
Де Силлек, казалось, стал еще сдержаннее.
– По моему разумению, женщина во время войны должна оставаться у домашнего очага, - сказал он медленно.
– Так она не приедет?
– Нет.
Любая дама на месте Джулии уже растерялась от такой сдержанности, но молодая женщина слишком хорошо знала
– Сударь, очень жаль, если мы не увидим Изабеллу здесь.
– Конечно, мадам.
Они раскланялись, и де Силлек ушел.
– Несчастный,- проронила Джулия, глядя ему вслед.
– Ему нельзя надолго расставаться с Изабеллой. Как хорошо, что у Анри есть я!
Джулия нехотя вернулась в шатер. Г-жа де Фортран как раз застегивала брошь на плече ее Величества. Белые длинные пальцы девушки касались беззащитной шеи Анны Австрийской. Маркизе стало не по себе. Г-жа де Фортран низко поклонилась королеве и отошла. Джулия проводила ее долгим презрительным взором, чем вызвала интерес у проницательной французской королевы. Чуть погодя она знаком подозвала фрейлину.
– Садитесь и найдите мне в книге поэм Бертрана де Жерве двадцатый стих!
– распорядилась Анна Австрийская она громко.
Джулия склонилась над книгой, сидя у ног Анны Австрийской на алой бархатной подушке.
– Дитя мое, отчего вы так глядели сегодня на м-ль де Фортран?
– долетел до маркизы едва слышный шепот. Джулия подняла глаза.
Королева обмахивалась веером со скучающим видом, словно и не задавала вопроса, но маркиза поняла.
– Ваше величество, я имела счастье заметить, что его преосвященство слишком уж любезен с этой фрейлиной!
– сообщила она, медленно листая книгу поэм. Королева задумчиво рассматривала фрейлин в ярких платьях, сидевших в отдалении и со смешками обменивающихся сплетнями.
– Дева Мария!
– прошептала она горестно.
– На кого я могу надеяться – шестеро-семеро вельмож, мушкетеры да две девочки…
И громко спросила:
– Нашли стих?
– Да, ваше величество!
– Читайте!
Но Джулия прочла совсем немного - старшая стас - дама присела перед королевой Анной и доложила о приказе короля прислать ему на прием герцогиню де Сент - Дье.
Джулия встала.
– Идите, дитя мое,- грустно распорядилась королева. Она не смела перечить венценосному супругу.
– Вы ненадолго покидаете нас, не так ли?
– О, да, ваше величество!
Минуту спустя Джулия с удивлением разглядывала г-на де Арамисец, ожидавшего ее в первой палатке. Мушкетеров часто посылали выполнять мелкие поручения короля, поэтому в появлении молодого человека здесь не было ничего странного, но все же Джулия не ожидала увидеть мужа в качестве гонца. Де Арамисец с непроницаемым лицом поклонился ей и знаком предложил пройти вперед. Старшая стас - дама равнодушно поглядела им вслед и зевнула.
Де Арамисец со светским видом сопровождал Джулию к концу лагеря, где их ждали оседланные лошади. Не говоря ни слова, мушкетер подсадил королевскую фрейлину в седло. Слава богу, на них никто не обращал внимания.
– Ну, и что все это значит?
– шепотом спросила
– Я похитил вас, - учтиво ответил де Арамисец.
– И нас ждет комната в гостинице Айстра.
– А караулы?
– Ах, что- то вы очень беспокоитесь, дорогая! Всего-то два дня без меня, а вы уже перестали доверять моей счастливой способности устраивать жизнь по возможности уютно!
– заметил де Арамисец.
– Анри!
– Что такое, моя любовь?
– Нас задержат!
– Сейчас на карауле де Батц, де Порто и де Силлек. Никто нас не задержит, любимая!
– Но как же распоряжение короля Людовика…
– Стал бы я звать вас к Его Величеству!
– Анри присвистнул. – Ненавижу, когда он требует от вас петь любовные песни! Мне нужно было выманить вас от королевы Анны, что я и сделал!
– Хитрец!- воскликнула Джулия возбужденно.- Но меня хватятся!
– Нет, я предупредил госпожу д’Аво, что ночевать в лагере вы не будете. И вот, наконец, я могу увезти мою белокурую Диану туда, где никакие нудные кавалеры не помешают нам.
– О, Анри, любимый, никто не мог бы поступить так дерзко, как вы! Ах, как же вы осмелились выкрасть меня из королевского лагеря! Если все выйдет наружу, нам с вами несдобровать!
– Я готов на любое безумие ради вас!
– Анри, никто не занимает мое сердце…только вы…
– Рад слышать, дорогая!
Они пустили лошадей в галоп.
– Подожди еще немного, моя любовь, - сказал де Арамисец.
– Наше время вот-вот наступит…
Джулия засмеялась. Сердце ее лихорадочно стучало, а топот копыт коня, уносящего ее к любви, казался пленительной музыкой. Джулия глубоко вздохнула от полноты счастья. В Астре они, не замеченные никем, скользнули в одну из комнат.
Как и всякая женщина, любящая комфорт, Джулия первым делом заперла высокие ставни, отгораживаясь от всего мира. Сразу стало уютнее, и перестали трепетать свечи. В интимном полумраке тускло отсвечивали подсвечники и украшенные медью высокие колонки кровати. Белый полог был поднят.
– Именно так пылкие кавалеры увозят любовниц, - произнес де Арамисец со смехом. От его многозначительных слов Джулию бросило в жар.
Наконец-то они одни! Она медленно подошла к мужу и присела перед ним в самом глубоком придворном реверансе. В свете горящего камина, молодая женщина казалась необыкновенно прекрасной, полной чарующей таинственности и ленивой грации.
– Так увозят любовниц?
– переспросила Джулия новым, звонким голосом. Словно, чтоб окончательно пленить мужа, она медленно поправила крупный розовый жемчуг в три нитки на шее.
– Да, любовниц, - он шутливо дернул ее за ленты корсажа, ибо она оказалась совсем близко.
– Я пленен совершенно,- признался мушкетер, не отказывая себе в удовольствии любоваться ее совершенной грудью.- Моя очередь совращать вас, моя целомудренная госпожа!
Джулия стояла возле мужа трепещущая, счастливая, ожидающая! Тогда де Арамисец стремительно подхватил ее на руки и уложил на кровать.
Одурманивающая ночь была у них, ночь признаний, яростных схваток и полусна, ночь стонов и вздохов блаженства, таинственно звучащих в тишине. Пьянящие по нежности и знанию ее руки де Арамисец заставляли Джулию почти лишаться сознания, изнемогать от желания и сладости. Она льнула к человеку, который щедро дарил ей чарующее чувство - ощущать себя обожаемой, царицей всего мира!