Прилив

Дэвид положил руки на плечи Розалин. Лицо его было бледным, взгляд – настороженным.

– Говорю тебе, все будет в порядке. Но ты должна сохранять спокойствие и делать то, что я тебе скажу.

– А если тебя арестуют? Ты сам говорил, что это возможно.

– Да, возможно. Но это долго не продлится, если только ты не потеряешь голову.

– Я буду делать все, что ты скажешь, Дэвид.

– Умница! Тебе нужно только придерживаться своих слов – повторять, что убитый – не твой муж, Роберт Андерхей.

– Они поймают меня в ловушку – заставят говорить то, что я не хотела.

– Не заставят. Все будет хорошо.

– Нет. Все это было неправильно. Мы взяли деньги, которые нам не принадлежат. Я ночами не сплю, думая об этом, Дэвид. Бог наказывает нас за наши грехи.

Дэвид, нахмурившись, смотрел на нее. Она вот-вот сломается. В ней всегда была эта религиозная жилка. Совесть никогда не оставит ее в покое. Если не произойдет чуда, она их подведет. Ну, остается только одно…

– Слушай, Розалин, – мягко заговорил он. – Ты ведь не хочешь, чтобы меня повесили?

Ее глаза расширились от ужаса.

– О, Дэвид, они не смогут…

– Только один человек может отправить меня на виселицу – ты. Если ты хоть раз признаешь, словом или взглядом, что убитый может быть Андерхеем, ты затянешь петлю на моей шее! Поняла?

Да, это сработало. Она испуганно смотрела на него.

– Я такая глупая, Дэвид…

– Вовсе нет. Да и от тебя не требуется быть умной. Ты должна только торжественно поклясться, что покойный – не твой муж. Можешь это сделать?

Розалин кивнула.

– Если хочешь, можешь иногда выглядеть дурочкой – притворяться, будто не понимаешь, о чем тебя спрашивают. Вреда от этого не будет. Но на те вопросы, о которых мы с тобой говорили, отвечай твердо и стой на своем. Гейторн присмотрит за тобой. Он толковый адвокат – потому я его и нанял. Он будет на дознании и не даст тебя запугивать. Но даже ему отвечай то же самое. Ради бога, не пытайся умничать и не думай, что сумеешь помочь мне, ведя свою игру.

– Я сделаю все, как ты велел, Дэвид.

– Хорошая девочка. Когда все будет кончено, мы уедем на юг Франции или в Америку. А пока береги свое здоровье. Не лежи по ночам без сна, растравляя себя без толку. Принимай снотворное, которое прописал тебе доктор Клоуд, – бромид или что там еще. Принимай по одной порции на ночь и помни, что все будет хорошо. – Он посмотрел на часы. – Пора на дознание – оно начнется в одиннадцать.

Дэвид окинул взглядом гостиную. Красота, богатство, комфорт… Он наслаждался всем этим. «Фарроубэнк» – прекрасный дом. Возможно, это прощание с ним…

Он угодил в передрягу – сомневаться не приходится. Но Дэвид не жалел об этом. Что касается будущего – ну, он привык рисковать. «Воспользоваться мы должны течением иль потеряем груз».

Дэвид снова посмотрел на Розалин. Глядя в ее большие умоляющие глаза, он инстинктивно почувствовал, чего она ожидает.

– Я не убивал его, Розалин, – мягко произнес он. – Клянусь всеми святыми в твоем календаре!

Глава 4

Дознание проходило в помещении зернового рынка.

Коронер, мистер Пебмарш, был маленьким суетливым человечком в очках и с чрезмерно развитым ощущением собственной важности.

Рядом с ним восседала массивная фигура суперинтендента Спенса. Похожий на иностранца человечек с большими черными усами скромно примостился поодаль. Семейство Клоуд присутствовало в полном составе – Джереми и Лайонел с женами, Роули, миссис Марчмонт и Линн. Майор Портер сидел в отдалении, беспокойно ерзая на стуле. Дэвид и Розалин прибыли последними и тоже сели отдельно от остальных.

Коронер прочистил горло и, окинув взглядом жюри, состоящее из девяти наиболее уважаемых местных жителей, начал вызывать свидетелей.

Констебль Пикок…

Сержант Вейн…

Доктор Лайонел Клоуд…

– Вы были у пациента в «Олене», когда к вам пришла Глэдис Эйткин. Что она сказала?

– Она сообщила мне, что постоялец из 5-го номера лежит на полу мертвым.

– И вы сразу поднялись в 5-й номер?

– Да.

– Пожалуйста, опишите, что вы там обнаружили.

Доктор Клоуд повиновался. Труп мужчины… лицом вниз… повреждения головы… череп проломлен на затылке… каминные щипцы…

– Вы считаете, что повреждения нанесены этими щипцами?

– Некоторые из них – безусловно.

– А что, было нанесено несколько ударов?

– Да. Я не делал подробного обследования, так как считал, что следует вызвать полицию, прежде чем менять положение тела.

– Вы правы. Этот человек был мертв?

– Да, уже несколько часов.

– Когда, по-вашему, наступила смерть?

– Не могу сказать точно. По меньшей мере одиннадцать часов тому назад – возможно, даже тринадцать или четырнадцать… Скажем, накануне вечером, между половиной восьмого и половиной одиннадцатого.

– Благодарю вас, доктор Клоуд.

Следующим вызвали полицейского хирурга, который дал подробное описание ран. На нижней челюсти имелись ссадина и опухоль, а в основание черепа нанесли пять или шесть ударов, причем некоторые из них уже после наступления смерти.

– Значит, нападавший был в ярости?

– Вот именно.

– Чтобы нанести эти удары, требовалась огромная сила?

– Ну, не совсем сила. Взмахнуть щипцами, взяв их за концы, можно без особого напряжения. Тяжелый стальной шар, образующий головку щипцов, превращает их в грозное оружие. Удары мог нанести даже человек хрупкого сложения, если он действовал в приступе гнева.

– Благодарю вас, доктор.

Последовала подробная характеристика физических данных убитого – упитанный, крепкий, возраст около сорока пяти лет. Никаких признаков болезней – сердце, легкие и остальное в полном порядке.

Беатрис Липпинкотт дала показания о прибытии в гостиницу человека, который зарегистрировался как Енох Арден из Кейптауна.

– Он предъявил книжечку с продуктовыми талонами?

– Нет, сэр.

– И вы не попросили его это сделать?

– Сначала – нет. Я не знала, как долго он пробудет в гостинице.