Примула. Виктория
Шрифт:
Карета проезжала мимо высоких деревянных домов бедноты. Этими домами застроены были не только восточные и южные кварталы города, но и чуть поодаль от самых фешенебельных улиц попадались эти дома, от которых распространялся отвратительный запах грязи и отравляла воздух душная вонь гнили.
Уличные торговцы визгливо выхваляли свои товары. Бренчали уличные музыканты. На потёртых ковриках кувыркались и жонглировали шпагами акробаты.
Визжали худенькие юркие детишки. Женщины в простых белых чепчиках с корзинами через руку смеялись шуткам Панча, тряпичной куклы, показавшейся над ширмой. Кукольник верещал что есть мочи.
Разноцветные наёмные кареты теснились, уступая дорогу герцогскому поезду-кортежу. Лошади ржали, кучера
Кенсингтонский дворец был огромен, и герцогиня, увидев прекрасное строение из окошка кареты, подумала тотчас, что содержать подобную резиденцию будет недёшево! Кенсингтон-палас выстроен был в семнадцатом веке знаменитым Кристофером Рэном, архитектором собора святого Павла. Въезд на Королевскую улицу, занимаемую дворцом, был воспрещён всем, кто не имел к этому жилищу прямого отношения. Дворец охранялся гвардейцами.
В комнатах стояла тяжёлая чиппендэйловская мебель красного дерева. В гостиных царствовали столы. Tripod-tables на изогнутых подножках, столы для чтения, круглые складные столы для завтрака, карточные столы. Комоды и книжные шкафы с застеклённым верхом, украшенным решетчатым переплётом и резным фронтоном, высились как замки средних веков.
Время делалось телесным. Беременная женщина, словно живые часы, показывала всем своим располневшим телом, что время существует и не просто движется, течёт, но движется и течёт к определённой цели. Этой целью являлся долженствующий родиться младенец.
Теперь вечерами герцогиня Виктория и верная Луиза сидели за картами, играли в пикет и двадцать одно. Будущий отец не очень интересовался женой, ожидающей ребёнка. Герцог Кентский делал новые долги и завёл любовницу, куколку из театра «Олимпия».
В 1814 году Англию посетили победители Наполеона, прусский король и российский император Александр I. Их чествовали в Дувре, Оксфорде и Сент-Джеймском дворце. Их называли «великими правителями». Всех соединяли родственные связи. В своё время Наполеон Бонапарт объявил Англии континентальную блокаду, поскольку Англия была его фактически основной и непримиримой противницей. Российская империя блокаду соблюдать отказалась, что и повлекло за собой известную кампанию двенадцатого года и дальнейший разгром Франции. В 1813-1814 годах Англия и Россия (вместе с Австрией, Швецией и Пруссией) явились союзницами в войне с Наполеоном. В марте 1814 года союзные войска вступили в Париж...
И, желая показать своё расположение императору России, королевское семейство Альбиона выбрало одним из имён новорождённой принцессы — Александрина, в честь императора России Александра I. Это был, конечно, прозорливый шаг. Потому что в дальнейшем родственные династии неоднократно соединялись брачными узами, равно как и достаточно сложными и не всегда доброжелательными внешнеполитическими отношениями.
Другим именем девочки было — Виктория, по матери и бабке. Совсем случайно имя это во всех почти языках европейских означает: «победа».
Итак, вместо ожидаемого принца родилась принцесса.
Ещё оставалась надежда на рождение всё-таки принца. Герцоги Кембриджский и Кларенский могли ещё иметь детей. Да и герцог Кентский не был ещё настолько стар. Но этим чаяниям не суждено было сбыться. Совсем скоро сделалось ясно, что маленькая принцесса остаётся единственной наследницей престола.
Но напрасно мы бы воображали, будто малютку Вики окружили роскошью, будто бы подобающей наследным принцессам. Мать твёрдо решила воспитать девочку в строгих, даже в строжайших правилах. Для этого прежде
всего следовало доверить воспитание маленькой наследницы верному человеку. Но таким человеком, которому герцогиня Кентская доверяла безоговорочно, была, пожалуй, только Луиза фон Литцен, старая дева с живыми глазами. Она и сделалась главным лицом в жизни Вики.Дальнейшие события побежали по дороге всемирной истории (и прежде всего — истории Англии!) крещендо! Александрине Виктории едва минуло восемь месяцев; она ещё не умела ни ходить, ни говорить; ещё кормилица и няньки предоставляли ей самый необходимый для столь крохотного, нового существа уход; ещё ни в каком ином попечении она не нуждалась; ещё не наступило время объяснять ей, кто она, учить её чтению и письму; ещё не наступило Её время, а она уже стала наполовину сиротой, лишившись отца.
Герцог Эдуард Кентский скоропостижно скончался. Теперь Виктории предстояло видеть отца лишь на портретах, привлекательным внешне, нарядным, парадным... Впрочем, едва ли влияние герцога-отца могло быть благодетельным, если вспомнить его образ жизни! ...И всё же герцогиня сожалела о нём. Он дал ей дочь. Благодаря ему герцогиня в будущем сделается матерью королевы Англии! С ним связано в жизни герцогини Виктории не одно лишь дурное, но и хорошее. С ним первым она познала жизнь женщины. Затем являлись и другие, с которыми она продолжала познавать жизнь женщины; но эти другие всегда оставались в глубочайшей тени, в самой таинственной тайне для окружающих. Герцогиня оделась в чёрное и уже более никогда не носила светлых платьев. Вдовствующая герцогиня.
Годовалая Вики стала подданной и наследницей нового короля, последнего из четырёх первых английских Георгов, Георга IV.
Чёрный цвет окружил малютку. Придворные дамы матери, леди Тэвисток и леди Ленсдаун, одевались в чёрное. Герцогиня Сатерленд одевалась в чёрное. Все в Кенсингтонском дворце носили чёрное.
Часы на башне Большого Вена уже отбивали время. И время пройдёт, и на своём пьедестале древняя Боудикка вздыбит коня, направляя колесницу навстречу круглому циферблату.
Кенсингтон-палас был выстроен Рэном в привычной для великого английского архитектора манере классицизма. Колонны гляделись в сад-парк.
В западной части большого парка стоит дворец, где самая долголетняя правительница Альбиона провела первые семнадцать лет своей жизни.
Пруд искрился рябью зеленоватой воды. Георгины и розы раскрывали красно-бордовые лепестки.
В гостиной матери она незаметно для себя самой научится держаться горделиво и прямо, потому что с пяти-шести лет ей велено будет сидеть на кресле с высокой деревянной спинкой, очень жёсткой, твёрдой, дубового дерева.
Виктории было пять лет, когда первая в мире железная дорога повезла пассажиров. Англия — 1825 год. Когда Виктории было девять лет, вторая железная дорога связала Ливерпуль с Манчестером — два промышленных центра.
Но она ещё не ездила по железным дорогам.
Она просыпается в своей chambre d’enfants — детской с чисто вымытыми полами, окуренной душисто. Окна раскрыты. Весна переходит в лето. Тепло. Детская отделена от спальни герцогини-матери всего лишь высокой аркой. Вики никогда не остаётся одна. Рядом с ней всегда — няньки, учительницы, гувернантка, баронесса фон Литцен. Нигде не чувствует себя таким одиноким дитя, о котором все вокруг ревностно заботятся, нигде, кроме как в этом размеренном кружении-окружении заботливых женщин в чёрных платьях, в белых передниках, в аккуратных чепцах. На ночь всё белеет. Белая раскрытая постель. Матушка в белом ночном одеянии наклоняется над кроваткой и видит удовлетворённо тоненькие детские ручки в беленьких рукавчиках, выложенные поверх одеяла. Умеренность, серьёзность, препятствование развитию дурных наклонностей. Дитя лепечет сонным голоском: