Принц и инспектор Вест

Он еще раз посмотрел на лицо Энн Пеглер и подумал, что никогда не видел ее такой, как здесь, – живой, веселой, хорошенькой, просто чудесной. Спасение жизни Асира было не единственной причиной, по которой он хотел успешно справиться с этим заданием.

«Но спасут ли они его?»

Сержант Уоррэл, который был переведен из общего отдела Скотленд-Ярда в центральный отдел безопасности, внешне ничем не отличался от большинства сотрудников Ярда. Самым удивительным его качеством была способность везде оставаться незаметным. Очень часто его не могли найти там, где он действительно находился. Он мог создать толпу из трех-четырех человек и затеряться в ней.

Однако сегодня этот удивительный дар ему не пригодился: согласно указаниям, полученным двумя днями раньше, он сидел в комнате напротив дома Энн Пеглер в Хайгейте. Отсюда он мог видеть одну из комнат квартиры, которую Энн Пеглер делила с другой женщиной – Гвен Дэвис, высокой, сдержанной брюнеткой, лет на десять старше Энн, управляющей магазином женского платья. Уоррэл выяснил, что дела ее идут отлично. Это она приезжала в аэропорт встретить Энн и увезла ее на такси.

Обзор был явно недостаточным, сержант видел женщин только тогда, когда они подходили к окну. Кроме того, он видел накрытый стол, блестящие ножи, прикрепленные к планке на стене, и застекленную картину, в которой отражался посеребренный чайник. Уоррэл считал, что ему предстоит спокойный вечер. У него были радиоприемник, несколько книг, трубка и домашние туфли, и хотя в комнате стояла кровать, он собирался бодрствовать всю ночь.

Он продолжал время от времени поглядывать через дорогу, хотя в душе был уверен, что беспокоиться не о чем. Посмотрев в очередной раз на дом напротив, он увидел, что Энн Пеглер направляется к окну. Она двигалась странными неровными шагами, прижав руку к горлу. Уоррэл уронил книгу и вскочил. Он увидел, что Гвен Дэвис очень испугана и растеряна.

Выскочив из комнаты, сержант бросился по лестнице вниз. Когда он оказался на улице, Энн Пеглер уже не было видно в окне, но можно было заметить какое-то движение в комнате. Уоррэл быстро пересек короткую, но широкую пустынную улицу и позвонил в дверь. Когда звонок смолк, на первом этаже послышалось какое-то движение.

Затем раздался крик.

Дверь открылась, и испуганная женщина сказала:

– Что, что это такое?

– Полиция! – выпалил Уоррэл и показал карточку. – Что происходит там, наверху?

– Я, я слушаю… – Женщина облизнула губы. Они услышали снова крик; на этот раз – почти визг, крик ужаса. – Что это… Это похоже…

Уоррэл оттолкнул ее и помчался наверх. Он добежал до лестничной площадки, когда появилась Гвен Дэвис. В ее глазах застыла тревога. В комнате опять раздался крик.

– Можете вы вызвать врача? – с отчаянием в голосе проговорила она. – Моя подруга заболела…

Уоррэл повернулся и прокричал вниз:

– Позвоните по телефону Уайтхолл 12-12 и попросите немедленно прислать врача. Уайтхолл 12-12 – это Скотленд-Ярд.

Он кинулся мимо Гвен Дэвис в комнату.

Энн Пеглер лежала на скамье около окна. Ее лицо было искажено, сведенное судорогой тело выгнулось – и девушка опиралась только затылком и ногами. Широко открытые глаза с расширенными зрачками и застывшая на лице гримаса ужаснули Уоррэла. Он знал, что это такое и что надежды почти нет. Однако, надо было действовать! Он обернулся и спросил, есть ли в доме марганцовка, калиевая соль или таниновая кислота…

Не было ничего, что могло бы помочь, и когда Гвен Дэвис вернулась от соседки с марганцовкой, Энн Пеглер была мертва. Прибывший врач мог только констатировать смерть. Уоррэл немедленно известил Веста и Четуорса.

Роджер положил трубку. Внутри у него клокотало. Четуорс, сидевший за столом, молчал. Они оба слышали донесение. Роджер по основному телефону, Четуорс – по коммутатору. За окном слышался шум проезжающих машин; ветер шуршал в ветвях голых деревьев и рябил воду в реке.

– Ну и что же вы намерены предпринять? – спросил Четуорс.

– Сначала я навещу сестру Барнетта, а затем осмотрю квартиру, где жила Энн Пеглер, – не задумываясь, ответил Роджер. – Сегодня же два человека начнут наблюдать за сестрой Барнетта. Сотрудники отделения позаботятся о порядке в Хайгейте, пока я туда не подъеду. – Он прикурил сигарету и глубоко затянулся.

– Стрихнин, вот это что. Она могла быть важным свидетелем, и ее убрали. Дьявольская работа. – Сигарета потрескивала. – И меня это пугает, – сказал он. – Они безжалостны, как дьявол, и я… Но я лучше двинусь, сэр.

– Да, постоянно держите связь со мной, – Четуорс говорил резко. – И не забывайте о главном, Роджер: наша основная забота – обеспечить безопасность принца.

Роджер кивнул.

Через двадцать минут он покинул здание вместе со следователем и сотрудником дактилоскопического отдела. Он захватил с собой все, что могло понадобиться на предварительной стадии расследования, хотя знал, что отделение пошлет фотографа и об элементарных вещах не следовало беспокоиться. В «Трокадеро» Роджер сразу увидел Джанет и ребят, беседующих с сержантом из Ярда. Заметив отца, они оживились, но выражение его лица подсказало им, что дела идут совсем не так, как нужно.

– Но ты же должен поесть, – запротестовала Джанет.

– Я перехвачу что-нибудь, – ответил Роджер. – Очень сожалею, что огорчаю вас – тебя и ребят, но это очень важно.

– Убийство? – спросил Ричард понимающе.

– Да.

Мартин молчал… Джанет не стала спорить, когда сержант Вильсон сказал, что после обеда отвезет их домой. Выйдя из «Трокадеро», Роджер погрузился в другой мир, где Джанет и мальчишкам не было места. Он представил себе искаженное лицо Энн Пеглер, отравленной стрихнином, и оно слилось в его воображении с той гримасой, которую он видел на ее лице во время нападения змеи. Из беззаботной, счастливой юной девушки она превратилась в перепуганную неврастеничную развалину. Это ужасное превращение произошло всего за одну неделю, а теперь она была мертва.

«А что с сестрой Барнетта?

Какое у нее сейчас лицо?»

В этот момент сестра Барнетта входила с тяжелой сумкой в свою квартиру в Бинг-Меншнз, СВ 3.

Пару дней она провела у подруги и, вернувшись два часа назад, первым делом пошла в магазин.

Она заметила человека, который шел за ней следом, но не обратила на него большого внимания. Она не отличалась пугливостью, и ей не пришло в голову, что у нее есть причины для беспокойства. Ей было жалко Джима, но в последние годы она редко его видела и считала лицемерием демонстрировать слишком глубокую печаль по поводу его гибели. Какой-то человек занимался электропроводкой в проходе, и она даже не могла подумать, что это полицейский, приставленный следить за ней.

В маленькой квартире Гризельды было все, что нужно: спальня, крошечная гостиная, ванная и кухонька. На лестничной площадке пятого этажа находилось четыре такие квартиры.

Гризельда вошла в лифт.

На площадке второго этажа она заметила ребенка. Она не успела рассмотреть его – просто отметила, что одетый как-то необычно мальчик пересек площадку.

Лифт остановился.

Гризельда вошла в квартиру и наткнулась на пакет, лежавший на коврике. Закрыв дверь, она наклонилась и подняла его. На конверте было множество итальянских марок, а адрес был написан очень знакомым почерком. Соседка нацарапала на нем: «Это заказная посылка, и я за нее расписалась за вас. Не хотелось оставлять в вашей квартире, когда вас не было».