Принц похищает невесту

Следуя за Ивлин по длинному коридору, Сорча обратила внимание на ряд закрытых дверей по одну сторону. По другую сторону в самом центре оказались закрытые двустворчатые двери. Стены были оштукатурены, побелены и украшены картинами в рамках. На них изображались прелестные женщины на разных стадиях раздевания. Сорча задержалась около одной из них – хорошо написанной сцены: женщина купается в освещенном луной водопаде, выражение лица у нее испуганное. На скале над ней в полутьме стоит мужчина и его конь. Мужчина смотрит вниз, на девушку. Его выражение мрачной решимости заставило сердце Сорчи забиться быстрее. У женщины нет шансов: он захватит ее и сделает то, что хочет.

– Пошли! – Ивлин схватила Сорчу за руку и потянула за собой. – Сможешь полюбоваться картинами по дороге к выходу. Впереди будет кое-что получше.

– Правда? – Сорча пошла за ней. – Я немного разбираюсь в искусстве, эта картина прекрасна. Она рассказывает целую историю. Должно быть, это Зевс и одна из его возлюбленных?

– Не знаю. – Видимо, Ивлин была прислугой и поэтому спешила. – Спросишь у мадам.

– Мадам? Это она управляет постоялым двором?

– Железной рукой в бархатной перчатке.

Они миновали открытую дверь в спальню! Как странно, спальня на первом этаже! Свет из открытого окна упал на Ивлин. Она оказалась очень хорошенькой. Шелковистая кожа, покрытая красивым загаром, большие карие глаза с пушистыми ресницами. Волосы цвета красного дерева, доходившие до плеч. Весьма странное для служанки одеяние и слишком смелое – платье, сшитое из почти прозрачной ткани, походило на ночную сорочку с большим вырезом и множеством кружев. Возможно, этот наряд был рассчитан на то, чтобы выманивать монеты у скупых мужчин.

С того времени как Сорча покинула монастырь, она многое успела узнать.

– А на чем ты специализируешься?

Сорча надеялась, что здесь на кухне могут пригодиться ее травы. За время путешествия у нее сложилось не очень благоприятное впечатление о шотландской кухне.

– На чем специализируюсь? Надуваю волынку.

– А что это? Какое-то блюдо с колбаской?

Девушка расхохоталась:

– Можно и так сказать. – Она остановилась так резко, что Сорча, засмотревшаяся на очередную картину, едва не налетела на нее. – А ты уже этим занимался?

– Ты имеешь в виду, ел ли я колбаски? Разумеется, ел. И не раз.

– Гм… – Девушка внимательно осмотрела Сорчу и с подозрением в голосе спросила: – Кто тебя послал?

– Макмуртри, торговец лошадьми.

– Точно не констебль?

– Точно. – Констебль? Почему Ивлин решила, что ее послал констебль? – Это был Макмуртри. Я только что продал ему лошадей. Если точнее – лошадь и пони. – Сорча не удержалась и похвасталась: – И я получил больше, чем он собирался заплатить.

Взяв Сорчу за руку, Ивлин посмотрела на ее пальцы. Неожиданно на ее лице расцвела озорная улыбка, и она загнула Сорче пальцы так, чтобы получился кулак.

– Какая прелесть! Мадам не простит мне, если я не поделюсь с ней шуткой.

Сорча все больше и больше удивлялась.

– Какой еще шуткой?

Вернувшись к большой двустворчатой двери, Ивлин решительно постучала.

– Входите! – раздался грудной, хорошо поставленный голос.

Картинно распахнув двери, Ивлин жестом пригласила Сорчу войти.

Небольшая гостиная была выдержана в аквамариновых тонах и со вкусом обставлена мебелью, которая могла бы украсить любую комнату аристократки. Окна занавешены тяжелыми шторами, комнату освещают свечи. Их танцующий свет падал на лицо женщины огромного роста и невероятных габаритов. Она была облачена в свободное одеяние, падавшее красивыми складками, поверх одеяния – забрызганный красками фартук, лишь подчеркивавший ее габариты. Многочисленные подбородки шли от груди к лицу, так что шеи не было видно. Челюсти у нее были массивные, а рот напоминал крошечный красный бантик. Нос напоминал комок, а глаза… ее мудрые карие глаза заставили Сорчу вспомнить мать Бригитту.

Дама стояла перед мольбертом и держала в руке кисточку с алой краской. Едкий запах минерального растворителя смешивался с ароматом цветов.

На фоне задника из синего бархата стояла молодая женщина лет двадцати пяти, на которой не было ничего, кроме цветка за ухом и простыни, завязанной на бедре. Светлые волосы волной падали ей на спину, а руки тянулись вперед и вверх, словно пытались поймать какое-то невидимое сокровище.

У Сорчи от изумления отвисла челюсть. Она прекрасно знала, что бабушка напомнила бы ей о том, что принцессам не полагается быть обескураженными, но румянец разливался по ее щекам, и она никак не могла оторвать взгляда от этой невероятной сцены. Она даже моргнуть не могла!

– Это мадам Пиншон. – Ивлин закрыла за Сорчей дверь и прислонилась к створке. – Мадам, этот юнец, – она подмигнула огромной женщине, – постучал в заднюю дверь и попросил, чтобы ему дали поесть.

– Неужели?

У мадам было контральто. Судя по тому, что было изображено на холсте, ее кисти принадлежали и те картины, которые висели в коридоре. На полотне была изображена бледная нимфа, окруженная синими тенями деревьев. Она тянулась к серебряной луне.

Восхищение моментально прогнало неловкость, которую почувствовала было Сорча.

– Вы невероятно талантливы! – с восхищением промолвила Сорча. – Впрочем, не я первая вам это говорю.

– Тем не менее приятно получить комплимент.

Мадам протянула ей руку.

Сорча взяла протянутую руку и отметила короткие пальцы, широкую ладонь и плоские ногти, испачканные краской.

– Соль земли, – прошептала она еле слышно. Мадам рассмеялась – громко и искренне.

– Совершенно верно!

– У мадам самый острый слух во всей Шотландии, так что следи за тем, что будешь говорить, – посоветовала Ивлин.

Девушка с поднятыми руками подала голос со своего места:

– Она знает больше, чем любая из нас готова рассказать другим. Но она очень хорошо знает, что такое сдержанность.

– А вот ты, напротив, отнюдь не сдержанна в том, что касается моих тайн, – укоризненно заявила мадам. – Я предпочитаю, чтобы мои жертвы оставались в неведении.

– Жертвы?

Сорча попятилась, но мадам продолжала держать ее за руку.

– Это просто присказка. – Мадам отпустила ее. – Я никогда не причинила бы тебе зла.

Ее голос, фигура, манера держаться внушали доверие. Это, конечно же, не постоялый двор, решила Сорча, но никак не могла понять, куда же все-таки она попала.

Позировавшая девушка слегка пошевелилась.

– Мадам, пожалуйста, разрешите мне опустить руки.

– На сегодня мы закончили. – Мадам промыла кисти. Когда девушка пошла по комнате, она сказала: – Хелен, оденься. Ни к чему смущать нашего юного посетителя.

Хелен остановилась и, изумленно моргая, воззрилась на мадам:

– Вы считаете, что я смущаю этого юнца? Да любой мужчина с радостью заплатил бы… – Хелен присмотрелась к Сорче. Ее зеленые глаза широко открылись и наполнились изумлением. Она воскликнула: – Ой!