Принц в фартуке

– Шевелись.

Как только черт перестанет удерживать мой плащ, лишающий пленника свободы движений, он вырвется.

На шум из комнаты выглядывает недобиток, и я не могу отделаться от мысли, что поза со скрещенными на груди руками, в которой он меня встречает, это поза сварливой жены, собравшейся с порога распекать супруга.

Недобиток замечает «живой куль», заламывает бровь.

Я понимаю, что он ждет объяснений, но сперва я захлопываю входную дверь и закрываю на все замки. С которой новости начать, что все плохо или что все очень-очень плохо? Наверное, следует начать с главного: скоро нас придут убивать.

Недобиток, кивнув на куль, ухмыляется:

– Леди, боюсь представить, кого вы притащили на этот раз.

– Деарца, – пожимаю я плечами. – Богатый улов, да?

Пленник забился с новой силой. Вряд ли он понял, что своей реакцией подтвердил мою догадку. Под его напором магия черта слабеет. Малышу и без того трудно было справляться, наверняка черт перестал удерживать кокон из плаща. Пленник освобождает руки. Скинуть ткань с головы мешает кожаная петля ремня.

Не-Черт реагирует молниеносно, наваливается сверху, заламывает пленнику руку, удерживает:

– Леди, у вас веревки не найдется?

Нет, но, наверное, сгодится порванная на толстые ленты простынка. Заодно приношу с кухни стул, к которому пленника и привязываем, я помогаю держать.

– Лапочка, присмотри, – прошу я черта, хватаю недобитка за руку и тяну за собой в ванную.

– Ум, – согласно откликается черт.

Я врубаю струю воды на полную мощность. Шум заглушит мои слова. Хотя я не собираюсь отпускать пленника, все равно следует быть осторожной и лишнего не болтать. Недобиток понятливо склоняется и словно невзначай приобнимает меня за талию. Жест лишний, но приятный и я не сбрасываю его ладонь.

Пересказав все, что со мной случилось после ухода, я озвучиваю главный вывод:

– Они могут прийти за мной в любой момент, прямо сейчас они могут подниматься по лестнице.

– Я понял, леди. Но я пока не вижу, что мы можем изменить.

– Нам нужны союзники.

– Вы о «Великой пятерке»?

Вот вроде бы спокойно произносит, но из под корки ледяного спокойствия прорывается обжигающая ярость, и пальцы на моей талии сжимаются.

Что не так?

– Почему нет? Великие рода предпочитают не вмешиваться, но если попросить... Господин, давайте будем смотреть правде в глаза, королевство почти потеряно. Просить неприятно, но ради.

– Леди, вы не поняли? – в вопросе чудится непонятная жалость.

– Не поняла что?

– Деарцы вернулись с попустительства «Пятерки». Я не думаю, что великие рода позволят деарцам взять власть, но помогать не станут до последнего. Я не уверен, какую цель они преследуют, ослабить короля или убрать и передать корону новой династии.

Недобиток отстраняется и первым выходит.

Я закрываю кран и опираюсь на раковину. Можно мне минуту просто постоять? Не каждый день узнаешь, что пошла против своей родни.

– Леди, – окликает меня недобиток.

– Да?

– Вы... все еще со мной?

Оттолкнувшись от раковины, я выпрямляюсь, оборачиваюсь. Недобиток вернулся и стоит в дверном проеме. И он спрашивает отнюдь не о деарцах, а о «Пятерке».

Если я скажу, что нет, он убьет меня?

– Да, я с вами, господин.

Недобиток в мгновение сокращает расстояние между нами, я вдруг оказываюсь прижатой к стене, а он близко-близко, я чувствую тепло его тела.

– Леди, почему мне хочется вам верить? Не в моих правилах безоглядно доверять. Я бы не смог открыться и, признаться, я искренне рад, что мне не нужно принимать решение. Я не смог бы рискнуть. Собой – легко, но я не один, за мной люди, которых я обязан защищать. А прямо сейчас у меня нет как такового выбора, кроме как положиться на вас, леди. Я действительно хочу вам верить. Вы убьете меня? Или исцелите? У нас мало времени, леди.

Он... позволит?! Я могу управлять лишь очень слабым потоком, но даже крох хватит, чтобы причинить непоправимый вред. Я имею в виду, я могла бы не повести поток по спирали, а крутануть так, что парень потеряет сознание от боли, а дальше останется лишь легким движением руки перерезать горло.

Разве это не шанс помириться с родней?

Недобиток проверяет пленника, по-прежнему накрытого моим плащом. Черт устроился у него на голове, так что можно не сомневаться – пленник в надежных лапах.

– Идемте, леди, – недобиток тянет меня в гостиную, скидывает рубашку и ложится на диван.

– Я тоже хочу вам доверять.

Однажды мужчина, получивший мое сердце, уже обманул меня.

Так, не время вспоминать. Десять лет жила, отгородившись от воспоминаний, а в последние пару дней, как недобиток ворвался в мою квартиру, прошлое стало напоминать о себе непозволительно часто.

Я опускаю ладонь на его грудину, ловлю поток энергии. Моя печать тотчас отвечает давлением, но сейчас игнорировать ее легче. Я закрываю глаза и погружаюсь в процесс. Мы думали, у нас есть дни, но счет на часы, поэтому нельзя отвлекаться, надо сосредоточиться, полностью сконцентрироваться.

Магия течет, и вскоре для меня не остается ничего, кроме закручивающегося спиралью потока.

Интерлюдия 3 Керт

Боль.

Я цепляюсь за нее, как за спасительный маяк в стылом тумане. Магия жжет, я чувствую себя сгорающим заживо. Достаточно сделать всего один шаг, оттолкнуть от себя пламя. Повсюду мерещится рыхлый снег, сугробы обещают избавление от боли, мягкие объятия и холод, который успокоит. Успокоит навсегда.

Боль же – это жизнь, и я терплю. Терплю и радуюсь, что леди закрыла глаза и не видит, как я до крови кусаю губы, как корчу гримасы.

Холод за грудиной постепенно разжимает свои когти. Это еще не значит, что я восстанавливаюсь, но вселяет надежду. Проходит час, и я начинаю чувствовать круговое движение, слишком слабое, слишком медленное. Я сжимаю кулак, впиваюсь ногтями в кожу – нельзя вмешиваться, как бы ни хотелось ускорить. Надо довериться.

Так странно. Я доверю отцу, матери и четверым побратимам, не связанным со мной кровными узами. И именно один из них нанес предательский удар. Острое воспоминание отвлекает, срабатывает почти как обезболивающее. Перед глазами встает его лицо, и я вздыхаю. На самом деле я не тороплюсь обвинять, прежде надо выяснить обстоятельства. Но к прежней дружбе мы уже не вернемся.

Казалось бы, после предательства довериться тяжело, почти невозможно, а я доверился леди, имя которой, стыдно сказать, до сих пор не знаю. Зато уверен, что не готов отпустить. Зачем такому таланту пропадать на низовой должности? Только если леди сама будет стремиться уйти... Буду уговаривать, но давить властью и приказывать не стану.

Мысли об мирном будущем, за которое еще предстоит сразиться, помогают. Я окончательно забываю про боль, и фантазии уносятся в дальнюю даль.

Мне мало, чтобы леди была рядом как друг и соратник. Я ведь ей нравлюсь, да? То, как она реагирует, красноречивей любых слов. Осталась мелочь, сделать предложение и добиться согласия. Уверен, леди сперва откажется. Разрыв с семьей дал ей иллюзию свободы, леди не может этого не понимать. Браки дочерей пяти великих родов ничем не отличались от браков сыновей. Не девушка уходит в чужой дом, а жених входит в семью. На леди это правило не распространяется лишь отчасти. Она может позволить себе замужество за кем-то простым, непримечательным, но возвращение в свет в роли моей жены ее родня не потерпит. А значит сразиться придется сперва с самой леди, затем с «пятеркой».