Принц в фартуке

И улыбается он жутковато. Рук до сих пор не убрал.

– Когда ребенок отказывается пить лекарство, потому что оно горькое, ему вливают лекарство насильно. Отказываясь быть разумной, ты вынуждаешь меня поступить с тобой, как с маленькой девочкой, Ава.

Сумасшедший. Видать, трогать женщин, у которых есть родственники, боялся, а когда встретил меня, одиночку без семьи и друзей, перемкнуло. Хах, а я первая жертва? Насколько он безумен? Надо расследовать. Потом. Сейчас другие приоритеты.

Я делаю шаг назад. Дознаватель не пытается меня удержать, наоборот, он позволяет отступить и вскидывает ладонь. Между средним и безымянным пальцами шнурок, а на шнурке висит амулет. Плоский кругляш вспыхивает, посылает мне в лицо ослепительный белый свет.

Если бы недобиток не сорвал печать, я была бы перед этим светом беззащитна. Дознаватель свихнулся напрочь – использовал против меня служебный амулет.

Свои силы надо беречь. Хотя защита, установленная на квартиру, не сработает сама по себе, она «узнает» амулет, но в прямом управлении можно закрыться от света.

Дознаватель опускает руку. На его лице отчетливо читается замешательство, а ведь раньше он контролировал свои эмоции.

– Господин дознаватель, немедленно покиньте мою квартиру, или я буду вынуждена вышвырнуть вас.

С помощью магии я это сделаю.

Я не жертва. За мной не стоят ни отец, ни братья, но я способна постоять за себя сама. Может, мозги у дознавателя все-таки вернутся в норму? В работе он был не так уж и плох.

Понятия не имею, попытался бы дознаватель второй раз или отступил.

– На помо...

Из гостиной раздается громкий выкрик, обрывается. Звуки возни очень быстро стихают. Дознаватель подбирается:

– Как это понимать?

О, в голове прояснилось?

– Господин дознаватель, повторяю последний раз, покиньте мою квартиру.

Меня многому научили, но за десять лет уроки забылись, да и десять лет назад на равных выстоять против тренированного воина я бы не смогла. В основном меня учили уворачиваться, наносить смертельные удары по уязвимым точкам и убегать. Моим главным оружием была магия.

Я оказываюсь не готова к тому, что дознаватель без всяких затей меня оттолкнет. То хватать пытался, а теперь наоборот. Зашита, ее не отпустила, срабатывает, отводит удар. Меня будто воздушный кокон обнимает. Мгновения промедления хватает, я не успеваю среагировать, не успеваю отдать приказ выбросить незваного гостя прочь.

Он проскакивает мимо меня, с ноги распахивает дверь. И замирает в проеме.

– У-ум? – первым здоровается черт.

Пленник снова с кляпом во рту, голова, как мешком, закрыта моим плащом.

Недобиток поворачивается к нам в обманчиво расслабленной позе.

Дознаватель замирает. Узнал?

– Принц-отцеубийца?!

Ха?

Недобиток все-таки принц? Ничего неожиданного. Обладатель теневого двойника королевской печати и должен был быть кем-то вроде принца. Меня сбивало с толку, что недобиток ни разу не высокомерный, с бутербродами справился. В бытовом плане я гораздо больше принцесса, чем он – принц.

Мне, в общем-то, все равно, течет в нем королевская кровь или нет. Мои предки обрывали династии, свергали королей и меняли по своему желанию. Откуда тут взяться почтительности?

О чем я только думаю?

Недобиток... Может, дознаватель ошибается, он не принц? Недобиток усмехается . Сейчас он поразительно похож на злодея. Образ настолько достоверный, что меня берут сомнения, играет господин Не-Черт сейчас или играл раньше.

– Отцеубийца? – пробует он слово на вкус. – Что, разве его величество уже мертв?

Откуда рядовому дознавателю знать? Официально король все еще жив, хотя и тяжело болен. За троном присматривает регент. Я невзначай интересовалась новостями, благо переворот стал главной темой сплетен, и ничего подозрительного в моем интересе не было. Мне даже специально спрашивать не приходилось, только поощрительно кивать Эночке, потчевавшей меня не только чаем, но и слухами.

Но не стоит недооценивать, у дознавателя могут быть свои источники информации.

Недобиток успевает первым – обрушивает на дознавателя магию. Тот опоздал на долю мига, пальцы безвольно разжимаются, так и не сдавив амулет, повисающий на шнурке.

– Черт, – выдыхаю я.

– Ум?

Если бы дознаватель раздавил амулет, по тревоги поднялся бы отряд стражи.

Я подхожу, задираю рукав, обнажаю запястье. Отвечая на мое желание татуировка проступает на коже, и я касаюсь рисунком амулета. Тусклое свечение гаснет.

– Госпожа инспектор, – тон дознавателя внезапно становится напряженным, но при этом из него исчезают безумные нотки, – перед вами разыскиваемый принц. Пока не поздно, раздавите амулет. То, что вы не знали, кому помогаете, не смягчит приговор.

Недобиток позволяет дознавателю договорить. Я ловлю на себе внимательный взгляд.

– Вы действительно принц, господин?

Это важно?

Нет, для меня не важно.

– Отчасти, – улыбаюсь я.

– Вы давно догадались, леди. Но раз вы желаете подтверждения...

Недобиток вытягивает ко мне руку, и татуировка на близость его ладони отзывается щекочущим теплом, почти что жаром. Магия королевской печати реагирует не только на сам факт родства, но и температурой показывает крепость кровных уз. Будь передо мной, например, дальний родственник короля, татуировка бы лишь слегка нагрелось.

В брюках реверанс не исполняют, а я в брюках.

Я низко склоняюсь, опускаю голову так, чтобы наследный принц мог видеть шейные позвонки.

– Ваше высочество, принц Дакерт.

Только что я сделала то, на что права не имела. Я произнесла лишь первую половину приветствия, показала, что я признаю его титул и статус. Вторая часть – это клятва верности, и ее я не даю.

Принц мог бы потребовать, ведь привилегий «великой пятерки» я лишена, а за отказ – судить. Но принц снисходителен – я нужна ему, и он позволит мне некоторое время побыть не подданной, а равноправной союзницей. Что будет, когда мы победим? Возможно, награда. Возможно, опала. Возможно, безвременная кончина в результате несчастного случая.