Принцесса ионитов

Куда в конечном итоге хотело прийти бедствие в теле механистки, я понимал с трудом.

Дыры на двадцать шестой были почти везде, но ни одна из попыток спуститься туда ни к чему не привела. Сайне хватило ума не отправлять туда живых проходчиков и ограничилась попыткой разведки дронами.

Не перенёс этой миссии ни один из них. Среда на двадцать шестом была настолько агрессивна, что механизмы выходили из строя практически мгновенно. То же касалось и попыток банально спустить камеру на проводе — среда легко разрушала любую материю.

Вставал вопрос, как вообще можно спуститься ниже.

Когда я слышал о сверхмиазмах, представлял собой просто очень ядовитые облака, но никак не то, что миазмы будут с лёгкостью пожирать сами скафандры.

Сайна занималась как раз именно исследованием способов спуска. Она была ограничена временем пребывания в локации, потому делала это по пути, в одном из множества проломов вниз.

Как оказалось, выйти на двадцать шестой не сложно. Но вот выжить там — пока нереально даже для нас. Нужны были исследования и создание чего-то, что было бы способно защищать в таком месте.

Но как?

Решение о том, что мы поднимаемся на поверхность, было встречено ликованием. Так что мотивация резко возросла и вскоре мы уже вышли в путь.

Мы шли обратно по частично пересобранным локациям. Некоторые были пройдены нами по пути сюда, и ещё не успели откатиться. Потому путь шёл по началу легче и быстрее расчётов.

Опасности было больше от сопутствующих проблем.

К примеру, не до конца вменяемая эльфийка.

С коротким мелодичным щелчком мимо пролетела золотая пуля, оставляя за собой желтоватый шлейф.

Я посмотрел на Лифу.

— Точно в цель, — хохотнула она, показывая на летучее существо, напоминавшее комара размером с ладонь.

Видимо, осталось от прошлого налёта.

— Предупредить не судьба? — зло выпалил я.

— Блин, меня поимело ядро ионной чумы! Знаешь, это как если бы твой дед победил древнее зло, а потом этим древним злом стал ты сам.

— Ты уже как-то говорила о том, что знакома с культурой ионитов? У вас тоже такое было, как с Сайной?

— Ну, это что-то из разряда школьной программы. Древнее галактическое зло, против которого собирали альянс. Тогда вроде бы не участвовали лишь невменяемые или совсем нищебродские расы. Помню, я в те времена была влюблена, цвели алурии… пахло сиренью и луноцветами… А он… шестой принц второй ветви дома…

— Я думал, эло отключают воспоминания?

— Ну, если точнее, они отключают негативные воспоминания. Но не совсем… мм… это сложно описать. Хочешь попробовать, шеф?

— Мне забывать пока нечего. Я только проснулся и так без памяти. Тебя здесь разве что Аси с Рейном бы поддержали. Да и то потому, что вспомнили больше, чем нужно.

— А ты не боишься вот так переродиться заново, с нуля, без памяти?

— Вопрос бессмысленный, — отрезал я. — Если мне не удастся пройти Стену сейчас, с двумя эфирками меня отправит куда-нибудь в адский сектор с дюжиной цепей. А может, и никуда не отправит. Стена разрушается.

— Хм. Тогда мне бы на твоём месте было бы страшно. Точно не хочешь эло?

— Пока что я просто пытаюсь понять, почему ты такая… — я запнулся, подбирая правильное слово, — … особенная?

— Эло перерисовывает твой мир, — ответила эльфийка задумчиво. — Оно поглощает в сумраке всю боль и всё то, что навязано тебе злым роком, но осветляет всё, что приносит радость. Физическое, тактильное, душевное. Хотя это уже побочное свойство. Главное, что оно выборочно убивает всё, что причиняет боль изнутри. Но оставляет тебе то, что доставляет радость.

— И что доставляет радость тебе?

На ум почему-то лезла пошлость, особенно зная развязную эльфийку, лишённую моральных терзаний. Но ответ меня удивил.

— Стрелять! — ответила Лиффа с радостной улыбкой. — Не убивать, а просто стрелять! Сделать стрельбу танцем, искусством, симфонией… поражать сложнейшие движущиеся мишени. Раньше я участвовала во всех спортивных состязаниях из всего дальнобойного оружия. Ножи, тигранские ложки, топоры, стрельба из лука, арбалета, автомата, винтовки, револьверов…

— Понял-понял. Неожиданный ответ.

— У всех есть призвание, шеф, разве нет?

Наш разговор прервал птичий крик, и вторившая ему мелодия на рояле.

Мы замерли и принялись оглядываться. Следующая локация была логическим продолжением предыдущей — стены между ними не сохранились. А та, по которой мы шли, была пусть и пересобраной, но пустой, как и многие тут.

Здесь же мы переходили в большое каменное, будто выгоревшее помещение. Чёрная гарь оставила заметные разводы на белом мраморе. Повсюду была выгоревшая мебель. Причём выгоревшая как-то неестественно — чёрные останки сгоревшей утвари были покрыты тонким гладким слоем какой-то чёрной субстанции. Будто корочка льда, только без температуры.

Почти сразу же Тия объявила:

— Тёмные духи. Очень сильные, — сказала Мела Амория.

— Нет, это ангелоиды, — поправила Дина.

— Тёмные ангелоиды, — подытожила Тия.

— О, и такие есть? — удивился Мерлин. — Хочу себе фрагмент.

К сожалению, его желанию было суждено сбыться.

Вскоре мы заметили первого представителя предположительно нового вида.

Чёрный рояль в целом сохранился, если не считать покрывавшего его налёта тёмной субстанции. А за ним сидела почти обнажённая девушка… то есть, конечно, не девушка, а тварь в её облике.

Существо было бледным, будто утопленник, а черты тела были странным сочетанием неестественной худобы со средних размеров грудью. Где-то треть тела девушки скрывалось под неровными потёками чёрной субстанции, от чего казалось, будто девушку облили этой дрянью сверху.

Вниз по всему телу свисали чёрные сосульки. А за спиной было единственное, и такое же покрытое чем-то чёрное крыло.

— Тебе нравится, как я играю? — вдруг произнесла она, глядя на меня.

Даже бледная, синеватая кожа, не могла сделать её лицо менее милым. Слишком идеальными были черты лица. Мокрые русые волосы переходили в чёрные сосульки. Тёмный ангелоид чуть наклонила голову.

— Правда я… красивая?

22. Пределы, за которые не следует выходить

— Очень, — ответил я и мысленно воздал хвалу создателям бижутерии, которая на мне. Уже не первый раз сборная солянка из дешёвых амулетов на волю вытягивает ментальное воздействие.

— Подойди же… обними меня. Мрак может быть очень нежным… ведь ты… ничего не знаешь о настоящем Мраке, я права?..

— А вот это уже как-нибудь в другой раз, — покачал я головой и посмотрел на своих спутников.