Принцесса на одну ночь

— Привези мне что-нибудь из Мериды! — Элоиза обняла меня так крепко, что мне стало трудно дышать. — Что-нибудь, что понравится тебе самой.

Я попыталась улыбнуться, чтобы она не заметила моей грусти. Мы с ней впервые расставались так надолго, и я чувствовала себя виноватой, что еду в столицу без нее.

Во двор замка высыпали домочадцы, гости, слуги. Все махали нам платочками и картузами. Я выглянула в окошко кареты и помахала рукой им в ответ. Моя сестра до этого, конечно, не снизошла. Я так и порывалась сказать, что если она собирается стать королевой, то должна быть более внимательна к своим подданным. Но решила не портить настроение ни ей, ни себе.

Впрочем, скоро мои мысли приняли совсем другое направление. Чем дальше мы отъезжали от замка, тем более непривычными становились пейзажи за окном. Скупая красота природы нашего северного герцогства постепенно сменялась более яркими красками центральных провинций Асландии.

Я увидела в поле тысячи желтых солнц и закричала от восторга. Разбуженная моими воплями бабушка тоже выглянула в окно, и ее тонкие губы изогнулись в ироничной улыбке.

— Это подсолнечники, Маргарита! Те самые, из которых делают масло. И научись, наконец, вести себя достойно! Если ты завопишь так где-нибудь на балу, тебя примут за сумасшедшую. Бери пример с Анабель.

Моя сестрица взирала на красоты за окном с поразительной невозмутимостью, хотя всё это она тоже видела впервые.

— Я постараюсь, ваша светлость! — буркнула я и снова отвернулась к окну.

Но бабушка не оставила меня в покое. Судя по всему, ее сон пропал без следа.

— Поскольку ехать до Мериды еще долго, давайте вспомним, о чём благородным барышням приличествует говорить на балу с кавалерами. Начни ты, Анабель! Представь, что тебя пригласил на танец его высочество.

Сестра сразу сбросила с себя всю холодность. О балах она могла говорить часами. А о принце — и того дольше.

— Нам надлежит говорить как можно меньше и только в том случае, если его высочество обратится к нам с вопросом. Мы должны кротко улыбаться и поддерживать разговор короткими репликами.

Я не выдержала — прыснула смехом:

— Так, чего доброго, его высочество примет тебя за дурочку. Неужели ты думаешь, что он хочет провести целый танец с девицей, которая молчит, словно рыба? Да он заскучает уже через несколько минут, начнет зевать и на за что больше не удостоит тебя приглашением.

— Маргарита! — возмущенно одернула меня бабушка.

А сестра покраснела и, кажется, растерялась. Во всяком случае, на герцогиню она посмотрела с недоумением. Должно быть, некое здравое зерно в моих рассуждениях она сумела отыскать.

— Да, слишком долгое молчание ни к чему, — признала, наконец, и бабушка. — Но вы должны уметь понимать настроение танцующего с вами мужчины. Если вы увидите, что его высочество не расположен к разговору, то и вам надлежит помолчать. Но если он будет ждать от вас ответных слов, то вполне уместно поговорить о погоде, похвалить звучащую музыку и восхититься столицей.

Она из вежливости говорила «вы», но на самом деле обращалась к одной только Ане. Она давно уже сделала ставку на младшую внучку и надеялась, что та ее не подведет.

На ночлег мы остановились на постоялом дворе в небольшом городке. Конечно, это место отнюдь не соответствовало взыскательному вкусу Натали и Анабель, и за ужином они обе решились съесть только по кусочку белого хлеба. А вот мы с бабушкой и отцом оказались не столь привередливы и отдали должное простым, но сытным блюдам здешней кухни.

И когда я, едва коснувшись головой подушки, начала погружаться в сон, я слышала, как тяжко вздыхала и ворочалась на соседней кровати моя голодная сестра.

Глава одиннадцатая, в которой Марго прибывает в столицу

Поверенный снял для нас роскошный особняк в самом центре Мериды в нескольких кварталах от королевского дворца. Выбор такого места одобрили и бабушка, и Натали. Нам с Аной выделили смежные комнаты, и первые полдня мы провели в приятных хлопотах. Мы бегали по дому, восхищались его убранством и простором. Исследовали сад. И долго сидели на подоконнике в гостиной зале, наблюдая за проезжавшими по центральной улице экипажами.

На следующий день бабушка намеревалась отправиться с визитами к тем друзьям и знакомым, которые еще помнили о ее существовании. И первой, кого мы посетили в столице, была лучшая подруга ее юности маркиза де Пуарье.

— Ах, как я счастлива видеть твою внучку, Соланж! — старая дама не сводила с Анабель восторженного взгляда.

Вообще-то она видела сразу двух внучек своей подруги, но на меня она почти не обратила внимания. Она сразу поняла, кто из нас двоих был приглашен на королевский бал, и всё своё восхищение излила на мою сестру.

— Надеюсь, ты понимаешь, дорогая, насколько это важно и почетно — быть представленной ко двору именно на таком балу? Когда-то я и сама была удостоена подобной чести.

— Вот как? — проявила живой интерес Анабель.

— Именно так! — томно вздохнув, подтвердила хозяйка. — Я была в числе тех немногих девушек, которых прочили в невесты Анри Десятому — отцу нашего нынешнего короля. Он тогда как раз выбирал себе уже вторую жену. — Она чуть понизила голос. — Должно быть, вы помните, что случилось с первой? Мне передавали, что его величество обратил на меня особое внимание. Я была тогда дивно хороша.

Сейчас было трудно поверить, что когда-то она была молода и красива.

— И что же случилось потом? — поторопила Ана ее рассказ.

Маркиза горестно вздохнула:

— Мои соперницы не дремали. Я была слишком наивна, чтобы отвести удар. Кто-то перед самым моим танцем с его величеством посыпал мой веер красным перцем. А у меня всегда была на него страшная аллергия. И всё время, что мы с королем кружились по залу, я непрерывно чихала. Его величество прервал танец и проводил меня на балкон, чтобы я могла вдохнуть свежего воздуха. Он был очень вежлив, галантен, но, разумеется, после такого конфуза о предложении руки и сердца не могло быть и речи.

Я заметила, как заблестели ее глаза. Неужели она до сих пор расстраивалась из-за того давнего случая?

Уже по дороге домой бабушка подтвердила, что это именно так.

— Да, Дениз так и не вышла замуж. Все другие мужчины, кроме его величества, казались ей недостаточно привлекательными. Она рассказывала мне, что ей часто снится один и тот же сон — что она снова танцует с королем, а потом он ведет ее под венец. Она всегда мечтала стать королевой.

— Ну, — хмыкнула я, — после того, как его величество женился на другой, она должна была расстаться с этой мыслью. Глупо всю жизнь посвящать человеку, который отказался от тебя из-за чьей-то дерзкой шутки.