Принцип иллюзии

Она отстранилась и поправила одежду. Луиджи кашлянул и убавил звук на телевизоре.

– Зато я мастер светских бесед, - сказал он.
– И настольных игр.

– И массажа, насколько я помню. А еще идиотских шуточек с запиранием дверей.

– Ты первой начала, подсунув мне жучок.

– А ты подставил меня перед Пхатти.

– После чего ты выбросила мой подарок в окно.

– А ты выстрелил в меня!

– Память начала возвращаться?

– Немного. Кажется.

Саран отбросила шутливый тон и опустилась на диван. Потерла висок, словно это могло подстегнуть воспоминания.

– Я ведь его не убила, да? Промахнулась?

А вдруг окажется, что вмешательство Луиджи ей просто привиделось? Вроде бы была кровь, было падающее тело - но, может, снова игра воображения?

– Ты попала, но не убила, - ответил Луиджи, садясь рядом.
– Убить двоедушника вообще очень сложно, и для этого нужно особенное оружие. Специально пришлось делать пули из жадеита: они и связь между вами разорвали, и помешали ему регенерировать.

– Значит, у меня с самого начала не было шансов?

'Видишь?
– шепнул тихий голосок.
– Он подставил тебя и отправил на смерть. Так чем ты ему обязана?'

– Выжить? Вряд ли. Ты могла ему не подчиниться, но тогда бы он просто тебя убил.

– Я не подчинялась!
– с некоторым запозданием воскликнула Саран.

– Он был сильным шаманом, - попытался утешить ее Луиджи, - а ты была ранена, устала... Ты сделала все, что могла.

Хорошо, что в последние дни она вела себя более раскованно, даже глазки строила. Теперь перемена не покажется такой резкой, не вызовет вопросов и подозрений.

– Но, если бы не ты, все равно погибла бы. Я пыталась его защитить!

Не слишком ли очевидно? Саран на секунду испугалась, что перегнула палку, но нет, Эргенте был по-прежнему полон сочувствия.

– Он приказал тебе. Он управлял тобой и мог заставить сделать все, что пожелает.

Как она могла приказывать Луиджи. Но он сопротивлялся, он мог ослушаться и выстрелить, у нее же не было шансов в самого начала... Саран и сама не заметила, как закусила губу, но боль привела ее в чувство.

– Спасибо, что спас, - сказала она, добавив в голос хрипотцы.
– Не помню, поблагодарила ли я тебя тогда.

Луиджи просто кивнул, даже не улыбнулся и не попытался коснуться ее руки, хотя она лежала совсем рядом. Соблюдал правила. Но, во-первых, Саран ничего такого не обещала, а во-вторых, договор вот уже сутки как был разорван. С показной нерешительностью она коснулась руки Луиджи, переплела пальцы.

– Я больше не буду тебя бояться, - почти искренне пообещала она.

А потом появился Эдриан, и они с Луиджи отправились на очередную охоту. Вернулись только поздним вечером, переоделись и снова уехали в Сиену - ловить оставшихся кобылиц. Предыдущая ночь прошла довольно успешно, сработала созданная шаманом ловушка, и целых три кобылы попались в сети. Но на этот раз ночные призраки будут осторожнее.

Ночевать одной было жутковато. А стоило вспомнить про труп в подвале - и вовсе делалось не по себе, хоть сбегай на ночь глядя. Но ведь не к лицу пятихвостой лисе пасовать перед давно умершими ведьмами. Подумаешь, мертвое тело. Мертвое же. И не пытается выбраться. Да и щит крепкий, спасибо Аномалии.

И тем не менее той ночью Саран не спалось. Постоянно чудились скрипы, шорохи, будто по дому кто-то бродит, голоса. Она пару раз дергалась, просыпаясь, но потом снова тонула в рыхлом, нездоровом состоянии полусна-полуяви. За окном шумели деревья, скребли легонько по стенам и крыше, ветер просочился сквозь щелочку на чердак и гонял там что-то, хрустел старой бумагой. Саран встала и полезла туда, потом сообразила, что спит, и это ей всего лишь снится, снова отключилась... Ощущение было не из приятных, но все же не кошмар, а значит, ничего страшного.

Саран еще несколько раз казалось, что она встала и куда-то идет. Она брела то по дому, то по набережной вдоль тайского клонга, то по коридору в квартире Нелли. Что нужно сделать, чтобы навсегда забыть этот ужас? Избавиться от главного виновника?

На этот раз кобылицы и правда сделались более осторожными, и, прождав напрасно несколько часов, Луиджи решил прекратить охоту. Они с Эдрианом вернулись, едва рассвело. Потом отсыпались почти до обеда, а когда настал вечер, проблем прибавилось.

Шаман отодвинул ноутбук и недовольно щелкнул по столу:

– Самое близкое из адекватного - в Милане. Вблизи осталась лишь мелочь, на которую и внимания обращать не стоит.

– Значит, поедем в Милан. В чем проблема?

Луиджи хмурился, просматривая что-то в мобильном телефоне. Пришла выписка по кредитке? Саран как ни в чем не бывало ковыряла вилкой в салате. Но слушала очень внимательно.

– Хочешь взять Саран с собой?
– не без ехидства спросил Эдриан.
– Или оставить ее на несколько дней одну?

– Эй! Саран вообще-то сидит рядом и способна сама принимать решения.

Луиджи и ухом не повел:

– А Дора не может присмотреть за ней?

– Я спрошу. Может, она и согласится.

– Так, все, хватит! Никто ничего за меня не решает! И кто такая Дора?

Ответ она получила лишь на следующий день.

Больше всего Дора походила на ведьму: она выглядела как ведьма, говорила как ведьма и как ведьма же смеялась, низко и зловеще. И, разумеется, ведьмой не была. Вот уже двенадцать лет. Она не колдовала, не гадала и не проводила ритуалов. Только играла вещунью-цыганку в местном любительском театре.

До маленького одноэтажного коттеджа Доры идти было не больше пяти минут, и все это время Саран не знала, чего ожидать. Луиджи скупо цедил намеки и полунамеки, а Эдриан упорно не замечал ее любопытных взглядов. Шаман назвал Дору бывшей ученицей его матери, но по тому, как он произнес ее имя, становилось ясно: это не самая главная заслуга Доры. Когда Саран спросила об этом Луиджи, тот подтвердил догадку:

– Это длится уже четырнадцать лет, - только и сказал он.