Природная ведьма: обретение силы

— Не смогут, — поддержал филин. — У тебя вообще магического запаса нет.

— Вот видишь, — улыбнулась я. — Я совсем, ни чутоку, ни капельки — не ведьма!

— Да не нужен тебе этот запас, ты преобразовываешь энергию извне! Ты просто берешь ее и используешь. Всё и все повинуются тебе. Это абсолютная власть.

— О, да я как-никак альфа и омега. Филечка, солнышко ты мое черноглазое, даже я знаю, что ни один, даже сильнейший маг, не может черпать силу извне, кроме как из магических источников. Такова природа исконной магии! А уж подчинить себе все живое? Все, я поспешу на завтрак, мне некогда с тобой вести глупые и бессмысленные беседы.

— И держись подальше от Князя Тьмы! — крикнул мне вдогонку филин, но я уже спешила на завтрак, не слыша ничего, кроме урчания голодного желудка. Его зов страшнее всяких там ангелов, архангелов и ведьм.

Я, конечно, понимаю, что нахожусь в магическом университете, но девушке, которая выросла в обычной семье фермеров и никогда не видела магии не только сложно во все это поверить, но даже осознать, увидев. Говорящие филины, летающие молнии, проваливающиеся полы… Это дикость какая-то! Ничего из этого мне неведомо. Сколько себя помню, мы возделывали землю, а отец торговал фермерскими продуктами в Астории. Магию я видела лишь несколько раз и то не боевого характера, а лечебного. Поэтому как продержаться два года на факультете стихийников и не вылететь — вопрос на засыпку. Видимо придется спать с учебниками в обнимку после ночных подработок. Но я все выдержу, я обязана.

Войдя в столовую, я стушевалась и застыла на пороге. Она была наполнена ИМИ — адептами и адептками. Они были везде: в очереди на раздаче, за столами, на столах, между ними, они входили и выходили из столовой, задевая меня плечами и руками, потому что я загородила собой единственный проход. Словно сговорившись, все оценивающими взглядами уставились на меня. Не люблю людей. Точнее даже не так: опасаюсь людей, особенно адептов, о которых наслышана в весьма неприятном ключе. Слава Богу, среди десятков незнакомых глаз, я отыскала знакомые.

— Деми, — я с облегчением вздохнула и, наскоро набрав на ленте еды, поспешила к рыжеволосой красавице как к спасательному кругу.

— Ну ты вчера и устроила, я тебе поражаюсь! — восхитилась она, откусывая булочку с изюмом и запивая молоком. Не сразу сообразив, что она имеет в виду нашу перепалку с Рейнгардом, я недоуменно пожала плечами и улыбнулась, тоже приступив к завтраку. — Слышала, ты теперь тоже адептка? Поздравляю. Это великая честь — учиться на факультете стихийной магии. Жаль, что стезю не выбирают. Она сама выбирает тебя, но если попадешь на факультет огня — будет полный отпад. Ты никогда об том не пожалеешь!

По мере рассказа, в ее глазах загорался все больший огонек. Вот уж действительно — девушка зажигалка. Мне было все равно, кто и куда меня распределит, потому я даже слегка завидовала ее искренней радости и энтузиазму.

Свое уныние я заела молочной рисовой кашей и запила чашечкой кофе со щепоткой корицы. Чтобы скорейшим образом восстановить силы — мне нужно хорошо питаться, хоть аппетита толком и нет. Но стоило мне поднести ко рту булочку с изюмом, вдохнуть аромат свежей выпечки, как тут же подавилась. Мало того. Стул из-под меня попросту выбили, и я повалилась на холодный мраморный пол. Деми мгновенно вскочила и зарычала, оголив клыки. Я округлила глаза. Это что еще за чудо-юдо такое? Но еще большее чудо-юдо склонилось надо мной. Девушка, полностью затянутая в черную кожу, от сапог на высоких каблуках, до воротника под самое горло. Комбинезон с оголенными руками, впрочем, запястья тоже затянуты кожей, к которой прикреплены какие-то явно пыточные приспособления. Белоснежные волосы девушки заплетены в тугую косу, которая спускалась практически до пола. Миндалевидные и абсолютно черные, без белка, глаза, смотрели на меня как на обреченную жертву, чья судьба уже предрешена. А я затравлено сидела рядом с перевернувшимся стулом в остатках рисовой каши и чувствовала, как платье намокает от опрокинутого горячего кофе. Отличное начало дня…

— Ты! — незнакомка ткнула в меня пальцем. — Еще раз увижу тебя рядом с Рейнгардом — уничтожу! Поняла меня?

Что, и в этот раз мне досталось из-за блондинистого выскочки? Поднявшись при помощи Деми, поскольку своим телом я не особо-то хорошо владела, я еле слышно уточнила. Дерзить и в планах не было, чистое любопытство:

— Младшим или старшим?

В черных глазах мелькнула молния и меня в сотую долю секунды схватили за горло и подняли высоко над полом. Поняла. Была неправа.

— Дешевая потаскушка! Думаешь, я не видела, как он зашел к тебе в комнату злой и при параде, а вышел довольный и без камзола?

Царапая сцепившие мое горло ладони, я хрипела и обессиленно болтала ногами, стараясь схватить хотя бы маленький глоток воздуха, но это удавалось плохо. И куда же делись громы и молнии, которые до этого сопровождали меня повсюду? Ведьма я, как же. Будь я ведьмой, она бы уже валялась в противоположном углу столовой.

— Немедленно отпустите ее, адептка Дуэрти! — послышался за моей спиной стальной мужской голос. Это было весьма кстати, поскольку сознание начинало отказывать. Ладонь моей новой знакомой мгновенно разжалась, а я упала в чьи-то крепкие объятия. Как оказалось — Рейнгарда. Только старшего, а не младшего. — Мне импонирует ваша целеустремленность, адептка Дуэрти, думаю, что декан непременно это оценит.

— Но, — растерялась она.

— Немедленно, самостоятельно и на ходу придумывая оправдание содеянному!

— Да вы хоть знаете, кто я? — гордо вскинув голову, выпрямилась девушка.

— Без пяти минут бывшая адептка и без двух — труп, — хриплым могильным голосом с бесконечной чернотой в глазах, спокойно произнес Дамиан. У меня коленки задрожали от страха и, если бы не его сильные руки, в которых я лежала, словно младенец, точно бы свалилась на пол. В столовой повисла абсолютная тишина и адепты медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, отступали к выходу, а в коридоре бросались со всех ног, не разбирая дороги. Я даже глаза зажмурила, чтобы не видеть выражения на его ранее прекрасном лице, поскольку оно исказилось до неузнаваемости: абсолютно черные глаза, глубокие морщины на переносице и, кажется, под верхней губой сверкнули клыки,… и я лежала у него на руках. Мама дорогая!

— Ваше темнейшество! — с ужасом в глазах девушка упала на колени и коснулась лбом пола. — За недостойное поведение приму любое наказание.

— В кабинет декана, если не хотите вести беседу непосредственно с Верховным главнокомандующим!

Повторять не требовалось. Черный, как безлунная ночь взгляд глаз магистра подействовал. Девушка словно подчинилась его воле, встала и, низко поклонившись, робко вышла. Какие разительные перемены. И куда только делся весь боевой пыл?

— Вы в порядке, Элизабет? — негромко осведомился магистр, помогая мне встать на пол. Он держал меня, будто я невесомое перышко и поставил также бережно. Небывалое сочетание жестокости и бережности. Глаза мужчины приняли обычный вид, а весь его облик в одно мгновение стал дружелюбным и утратил тьму.

— Да, спасибо. Все хорошо, — все еще бледная от страха, прошептала я.

— Вы напуганы… из-за меня?

— Нет… да… то есть… я не знаю… это все так неожиданно.

— Я найду управу на танцующих со смертью и сотру метку. Не беспокойтесь об этом.

— Какую м-метку? — судорожно сглотнула я, а мужчина коснулся ладонью моего лба и словно стер что-то.

— Не думайте об этом, мягко улыбнулся он. И зайдите ко мне сегодня после лекций. Это по поводу заклятья…

И он исчез также неожиданно, как и появился, а в меня со всех сторон молчаливо впились взгляды, судя по всему, моих будущих сокурсников, которые не успели убраться из столовой или застыли от ужаса, прямо с ложками во рту. Эти взгляды как присосавшиеся пиявки, сосали из меня не кровь, но силы. Больше всего сейчас захотелось провалиться под землю, но, поскольку, там сыро, холодно и темно, я решила остаться здесь и доблестно стерпеть все тягости только что свершившегося позора.

— Наплюнь, — расслабилась Деми, втянув клыки и помогая мне поднять стул. — Это Моргана Дуэрти из клана Танцующих со смертью. Они ненормальные. Все поголовно. Обучаются здесь исключительно на факультете боевой магии, а как только выпустятся, сразу без практики идут в личную охрану императорской семьи. Они не ведают страха, боли, пощады или жалости. У них вообще эмоций нет никаких, только инстинкт собственничества. Ужас, одним словом. Но вот что интересно… ты действительно вся пахнешь Верховным главнокомандующим. Вообще вся… вы что с ним…