Природная ведьма: обретение силы

— Вы сохранили его, — одежда аккуратно свернутой стопкой легла на пустую полочку в шкафу.

— Я сама в состоянии убрать свои вещи, прекратите немедленно!

И он прекратил. Потому что закончил и закрыл шкаф, в который, кстати, и туфли мои убрал.

— И да. Я, разумеется, его сохранила. Это же ваша вещь, вы можете его забрать прямо сейчас.

Возмущаться, сидя полуобнаженной в кровати и натягивая одеяло до самого подбородка было не совсем удобно. К тому же, мужчина чувствовал себя разве что не хозяином в моей комнате и важно расхаживал туда-сюда, а потом подошел к филину и уставился прямо в глаза птице.

— Уф, Уф… — неуверенно протянул Филя.

— Интересно… как же я раньше этого не заметил. Откуда он у вас?

— Господин Рейнгард, может быть, вы объясните цель вашего столь позднего визита. И, заметьте, опять без стука и без приглашения! — моему возмущению не было предела. — Не помню правил университета, дозволяющих преподавателям вламываться в комнаты адепток в ночное время.

— Я не преподаватель, — мягко напомнил он.

— Тем более! — возмущенно, и даже кулаки сжала.

— Мы все это уже проходили, госпожа Торнтон, — он повернулся ко мне и с мягкой улыбкой произнес, — и ваши возмущения, и ваши… раздевания… — взгляд такой, словно он умеет видеть сквозь вещи, и я лежала перед ним совершенно раскрытая.

— Ну, знаете! — я гневно зашипела, но была абсолютно бессильна. В конце концов, не выскочу же я из-под одеяла, чтобы влепить ему пощечину и предоставить возможность полюбоваться моим телом. Хотя, перспектива настолько заманчивая, что правая ладонь нестерпимо зачесалась.

— Так объясните же мне, почему он может обращаться к вам по имени, а я — нет? — ледяные незабудки глаз изучали меня и настоятельно требовали ответа. Но…

— Какое вам до этого дело? — выругалась я, искренне не понимая, на каком основании он вмешивается в мои отношения с другими людьми. — У вас нет права вмешиваться в мою личную жизнь.

— Личную жизнь? — он вскинул бровь и скрестил руки на своей широкой мускулистой груди. Только сейчас я заметила, что он сменил рубашку. Крови на ней уже не было, а белый шелковый воротничок, с расстегнутой верхней пуговицей демонстрировал, что все прекрасно зажило. Жаль. Я бы повторила, учитывая, как нагло и бесцеремонно он себя ведет.

— Именно! Личное — это то, что принадлежит только мне. Вы можете заставить меня учиться здесь, можете отправить на фронт, броситься в самоубийственном акте на вооруженного орка, но вы не можете мне приказывать, с кем и каким образом я должна общаться!

— Мой брат не так прост, как вам кажется. Он может быть милым и заботливым, но пусть это не вводит вас в заблуждение. Будьте с ним осторожны, — предупредил мужчина, не отрывая от меня задумчивого взгляда.

— Забавно, он то же самое сказал о вас. И, честно признаться, из вас двоих только вы ведете себя вызывающе и неподобающе!

— Вы любите его? — неожиданный вопрос.

— Что? Нет! — у меня даже челюсть отвисла от удивления. — То есть… Почему вы вообще задаете мне такие вопросы?

Он довольно улыбнулся, а затем подошел ко мне и нагло уселся на край кровати с той стороны, где я прятала сокровища своего тела под мягким пушистым одеялом.

— Потому что с сегодняшнего дня ваша жизнь очень сильно изменится, моя милая Элизабет. Добрых вам снов.

И, подарив мне легкий поцелуй, господин Рейнгард исчез в лучах золотого света, а я даже забыла о том, что хотела дать ему пощечину. И ведь у меня была такая возможность! А вместо этого — таяла от нежности как полная идиотка. Впрочем, я быстро пришла в себя от гневного крика филина:

— Дубина ты стоеросовая!!!

— И тебе спокойной ночи, — я упала на подушки и почти моментально унеслась в чудесные сонные дали.

Снилось мне море, голубые глаза и пшеничные локоны, сильные руки, несущие меня куда-то. Солнечный свет ласкал кожу, а лицо орошали мелкие соленые капельки. Он держал меня за руку…

А затем появились странные звуки, и кто-то звал меня по имени. Долго, нудно. Очень нудно. И кто-то, кажется, уже явно заслужил получить по его наглому клюву.

— Да что ж тебе нужно-то от меня, чудовище ты пернатое? — гневно воскликнула я, нехотя раскрывая глаза. — Даже сон доглядеть не дал!

— Себя-то в зеркале видела, доходяга? Проблемы у нас. И очень серьезные проблемы.

— О чем ты, птица? — недовольно буркнула я, раскрывая веки.

— О том, что ты практически выдала себя, ты хоть понимаешь, что случилось вчера ночью?

— Прекрасно понимаю. Дамиан наложил на меня заклятье забвения, чтобы я могла спокойно отучиться год и… заниматься достижением моей цели, — зевая и поворачиваясь на другой бок, протянула я. Судя по шелесту и тяжести в ногах, филин уселся на кровать и шагал по направлению к моему нагло спящему лицу.

— Интересно, интересно… А ты хотя бы осознаешь, что на тебя нельзя наложить это заклятье?

— Но наложил ведь. И ведунья наложила год назад, так что волноваться не о чем.

— Ведунья-то наложила, но в тот момент сила в тебе только начала просыпаться. А вот то, что это удалось магистру Рейнгарду, означает лишь одно…

Мое молчание — знак глубокого безразличия, но филин все равно продолжил.

— Он замкнул его на сильном, очень сильном маге, способном справиться с той болью, которую ты подавляешь.

Я встрепенулась, разлепила глаза и села в кровати, уставившись на птицу, с важным видом профессора мерявшую шагами одеяло.

— То есть, Дамиан замкнул заклятие на себе?

— Магистр? — удивилась птица. — Вот еще! Чтобы Князь Тьмы занимался таким. Да даже если бы он и захотел — у него бы не получилось. Вся ирония в том, что этот крест взял на себя тот, кто тебя и убьет в скором времени — архангел. Кристиан Рейнгард.

— Ничего не понимаю.

— Что тут можно не понять? — птица негодующе захлопала крыльями. Сдается, будь у филина возможность, он бы меня ремнем выпорол и в угол поставил. — Ты защищена самой природой, всеми ее силами. Тебя невозможно проклясть, на тебя невозможно наложить заклятие! И во время процедуры он это прекрасно понял, потому и позвал своего брата.

— Ты что, все видел?

— На минуточку я твой хранитель, Элизабет. Рано или поздно, когда ты начнешь ко всему этому относиться более серьезно, ты поймешь, что это значит. Я должен защищать тебя даже ценой собственной жизни. И неужели ты думала, что я позволю тебе попасть в лапы князя тьмы совершенно беззащитной?

— Так что случилось и чем мне все это грозит? — сон моментально пропал.

— Магистр Рейнгард — архимаг. Один из самых сильных в империи. Ему удалось сломить твою защиту, но не разрушить. А потому процесс заклятия был все-таки запущен. Но завершить его не удалось… Энергия бесконтрольно множилась и, чтобы тебя не разорвало на части от скапливающейся силы, ему пришлось замкнуть заклятье на другом сильном маге. В общем, спешу тебя поздравить, теперь всю боль, что ты сейчас благополучно не чувствуешь, испытывает твой злейший враг. К тому же, теперь весь твой эмоциональный фон моментально передается ему.