Природная ведьма: обретение силы

Липкий отвратительный смех обнаженных мужчин, звонким эхом отскакивает со всех сторон. Гарь выедает глаза, которые от слез ничего не видят, забивает нос черными тягучими массами. Огонь все ближе, а сил сопротивляться больше не осталось… и это случилось. Недолгий полет, крик дикого ужаса, раздирающий горло до крови и невыносимый жар… запах горящих волос и остатков одежды, надежда на смерть, которая все не наступает. А затем звуки давно забытого имени и огонь отступил, мягко обволакивая, лаская и убаюкивая. Дверца печи открывается изнутри… один уголек, другой, третий… и хлипкий деревянный дом сгорает до основания вместе со всеми, кто в нем находился. И только одна замерзшая и до ужаса измотанная женщина лежит в груде пепла, моля Господа забрать ее душу.

— Да… были в моей жизни… события. Слушай, Филя, ты ведь вроде как существо магическое. На нас напали орки, да?

— Вчера на закате они перешли южные границы и захватили три селения.

— Откуда тебе это известно?

— Голубь на хвосте принес, — невозмутимо ответил филин. Издевается еще. Я молча проигнорировала его сарказм и, закрыв за собой дверь, побежала в деканат за положенными золотыми монетами и расписанием.

Благодаря кристаллу, я начала немного ориентироваться в корпусе, в котором, судя по всему, мне предстоит учиться ближайшие несколько лет. Деканат располагался на верхнем этаже, в красивой башне, напоминающей жилище сказочной принцессы, ожидающей принца, и представлял собой небольшой кабинет, в котором восседали три дородные дамы. Одна из них, госпожа Теримополис, завидев меня, расплылась в довольной улыбке, представилась и подозвала к себе, заверив, что уже давно ожидает моего появления. От нее я под подпись получила стипендию, расписание занятий, тетради, пакет с формой университета и кристалл-пропуск, активированный на мое имя… моей же кровью. Меня убедительно попросили его не терять, потому что дубликаты они не делают. Впрочем, мне и не нужно было, я и без кристалла спокойно вхожу на территорию университета.

Поскольку первая лекция должна была начаться через пять минут, отнести все богатство в комнату я уже не успевала, переодеться тоже, а потому, перепрыгивая через лестницу, понеслась в аудиторию на лекцию. Как оказалось, успела я вовремя. Свободные места остались только на галерке, однако я и не горела желанием в первый же день опозориться перед всем потоком. Поток, к слову, был невелик. Или курс делится на группы, или предмет не является особо посещаемым, или факультет стихийной магии резко утратил популярность. Факт в том, что в кабинете находилось не более 30 адептов и адепток в темно-синей форме.

В аудиторию быстрым шагом зашел преподаватель и, громко хлопнув дверью, с порога начал:

— Адептка Торнтон, к доске.

— И вас туда же с той же силой, — злобно прошипела я себе под нос, осознавая, как внутри все сильнее и сильнее разливается чувство тревоги, боли и паники. Заклятие вот-вот падет и, очень надеюсь, что это случится не раньше, чем я доберусь до кабинета Дамиана.

Я обреченно поднялась с места и под настороженные, и оценивающие взгляды сокурсников поплелась к доске во всю стену. Никакой дипломатичности. Ни знакомства с курсом, ни ввода в курс дела, ни предоставления возможности пообвыкнуться в новой обстановке. Из огня да в полымя. Чувствую, хлебну я с этим уважаемым преподавателем.

— Пока я провожу перекличку, начертите мне схему заклинания «Богатый урожай».

Не знаю, на какую лекцию я попала — посмотреть расписание так и не успела, но, судя по всему, это что-то из разряда сельскохозяйственной магии. Разумеется, о ней я знать ничего не знала. Мы в деревне отродясь для выращивания богатого урожая не применяли никаких шепотков, пассов руками и заговоров. Все наше заклинание — лопата, навоз и руки, работающие без устали. Тем не менее, поняв, что преподаватель уже занят перекличкой и на меня не обращает внимания, я приступила к выполнению задания. Так, как могла. По мере того, как я покрывала доску схемами и пояснениями, в аудитории раздавались смешки, которые к концу переклички перешли в звонкий хохот. Я закончила и, положив мел на подставку, обернулась к преподавателю.

— Класс — тишина. Что за балаган вы тут устроили? — и повернулся ко мне. Признаться, такого цвета лица у человека мне прежде видеть не доводилось. Сначала он покраснел, потом позеленел, а к концу осознания мною написанного, стал сероватым. Как цвет неба перед грозой. — Это, извиняюсь, что такое, адептка Торнтон?

— Если нужен богатый урожай, то вот, пожалуйста. Подробная инструкция.

Подробней было некуда. Схема и система посадки, график поливки, удобрений, влияние солнца и влажности, а также прочие важные для богатого урожая чего бы то ни было условия. Но преподаватель, почему-то, не оценил мои труды и творческий подход.

— То, что ваше появление на курсе — личная инициатива господина Рейнгарда, еще не означает, что вы можете вести себя подобным образом! — возмущению преподавателя не было предела.

— Извините, но я не владею магией. Все, что я знаю об урожае — имеет исключительно не магический характер.

— Я вам следующее скажу, — прошипел он мне на ухо. — Вы можете чьей угодно подстилкой быть, но сдавать предмет вам придется мне. И без него перейти на второй курс вам не светит.

— Я не…

— К декану, живо! — продолжил уже так, чтобы слышал весь класс.

Я гневно забрала вещи, выданные в деканате, и, гордо вскинув подбородок, вышла из кабинета. На этот раз взгляды в мою сторону были самые разнообразные — от сочувствующих до восхищающихся, от ненавидящих до безразличных. Но как посмел преподаватель заявить, что я чья-то подстилка? Замерла в дверях и бросила уничижительный взгляд на преподавателя. Средних лет, невысокий, худощавый, с заостренными чертами лица. Напоминал сухое сучкастое полено. И каждый сучок обязательно цепляет за юбку проходящих мимо девиц. Не заигрывает, а из вредности. Один из немногих в университете, у кого я заметила короткую прическу — каштановые волосы аккуратно зачесаны на бок. Во всем его образе — резкость и какая-то нервозность. Заметив мое замешательство, преподаватель кинул на меня острый взгляд орлиных глаз. Вздрогнув, я захлопнула дверь за своей спиной и очутилась в коридоре.

В уже знакомый мне деканат я прошла после того, как оставила в комнате вещи и переоделась в форму. К слову, она была не так уж и плоха, как говорила Деми. Темно-синяя юбка карандаш, чуть ниже колена, черные туфли на каблуке, белая блузка с нашивкой факультета в виде молнии в круге и темно-синий приталенный пиджак с парой карманов по бокам.

Госпожа Теримополис, завидев меня, широко улыбнулась, заметив, что форма мне к лицу, прекрасно оттеняет оставшиеся синяки. Приятная женщина средних лет, с высоко забранной наверх култышкой из каштановых волос, приятными голубыми глазами и открытой улыбкой, мне подмигнула. Я оценила шутку. Как ни странно, существуют деканаты, где работники еще не возненавидели своих адептов лютой ненавистью.

— Как скоро вы порадовали нас своим присутствием, адептка Торнтон! Чем можем помочь?

— К декану меня направили, — пояснила я, недовольно буркнув себе под нос.

— Кто? — на ее лице нарисовалось такое удивление, будто бы за всю историю университета я первая адептка, которую направили к декану.

— А я не знаю. Преподаватель чего-то там, связанного с урожаем.

— Ох, детка. Мастер Сэрано… не обращай на него внимания. Он бывает вспыльчив без причины… Недавно подавал заявление на присвоение двенадцатой степени Магистра, но ему отказали…

— Да была… причина. Можно мне к декану?

Женщина проводила меня до «заветной» двери, в которую я беззастенчиво постучала. Я прекрасно помню нашу вынужденную сделку с господином Рейнгардом, а потому вылететь с факультета мне никак нельзя.

— Войдите, — бодро донеслось из-за двери.

И я вошла в кабинет, который поразил меня своей экстравагантностью. Допускаю, что факультет стихийной магии связан со стихиями, но чтобы в кабинете декана факультета произрастал лес — это что-то невообразимое. Сам декан оказался эльфом. Белоснежные прямые волосы, ровными прядями спускающиеся до середины мощной груди, утонченные аристократические черты лица, голубые глаза, заостренные кончики ушей. На голове — переплетение тончайших серебристых стебельков, образующих обруч, придавливающий волосы. В центре обруча — сияющий фиолетовый аметист. Мужчина был очень, очень красивым, и взгляд отвести было достаточно сложно. Восседал декан на стуле из скрученных стволов берез, чьи листья, вполне себе живые, дотягивались до самого потолка. Живым в кабинете было все — стол, книжный шкаф, полки с бумагами. Имелся даже небольшой водопад и мини-пруд, в котором плавали рыбки. Не зная, глядеть ли на прекрасного декана, или на экстравагантную обстановку кабинета, я молча стояла в дверях, не решаясь ступить на ковер из свежей травы. В ней даже букашки ползали.